Александра Девиль - Суженый Марии

– Он недавно видел вашу дочь Марию и, надо сказать, был пленен ее красотой. И она тоже его видела.

– Что?.. – Дмитрий нахмурил брови. – Твой племянник где-то встречался с Марией?

– О, это была случайная и мимолетная встреча. Мой племянник разговаривал на улице с приближенными Андроника Комнина, а твоя дочь шла мимо. Вот и все.

– Наверное, он был в числе тех царьградских щеголей, о которых говорил Андрей, – догадалась Анна.

– Ну что ж, если дело касается Марии, так пусть она сама все выслушает, – решил Дмитрий и обратился к сидящему в уголке Хрисанфу: – Сходи-ка ты, любезный, пригласи сюда мою дочь.

Когда Хрисанф вышел, Дмитрий внимательно вгляделся в бегающие глаза Зоила и спросил:

– А почему твой племянник не пришел вместе с тобой? Если он так хорош, как ты расписываешь, отчего бы ему не показаться нам на глаза?

– Он очень робок. – Зоил слегка закашлялся. – Да и к тому же вчера ему пришлось срочно уехать из Киева по делам императорской службы.

– Императорской службы? – Дмитрий удивленно поднял брови. – Но ведь твой племянник, кажется, состоит в свите Андроника Комнина.

– О нет, он следил за этим смутьяном по тайному поручению самого императора Мануила, – вдохновенно солгал Оксивант. – Но теперь, когда Андроник отправился не то в Грузию, не то в Киликийскую Армению, мой Гелиодор обязан был поспешить с докладом в Константинополь.

– Значит, твоего племянника зовут Гелиодор? – спросила Анна.

– Да… Точнее – Зоил-Гелиодор. У нас в роду принято добавлять к любому имени еще и Зоил.

– Не очень-то славное у вас родовое имя, – усмехнулся Дмитрий. – Кажется, так звали одного слишком злобного критика Гомера? – Он посмотрел на жену.

Анна кивнула, а Зоил, улыбаясь и пожимая плечами, заметил:

– Что поделаешь, такова наша семейная традиция. А у ромеев принято уважать законы семьи. Доброй памяти император Алексей много сделал для их укрепления. У нас ведь даже помолвка приравнивается к браку. Поэтому, если ваша дочь выйдет замуж за ромейского юношу, она может не сомневаться в святости и нерушимости своего брачного союза.

В этот момент Мария в сопровождении Хрисанфа вошла в комнату и, услышав последние слова Зоила, с удивлением посмотрела на родителей.

– Садись, дочка, – сказал Дмитрий. – Садись и слушай. Вот этот господин, которого зовут Зоил Оксивант, сватает тебя за своего племянника Гелиодора… точнее, Зоила-Гелиодора.

Девушка напряглась, переводя взгляд с отца на гостя. Она пока не понимала, о ком идет речь.

– Он говорит, – продолжал Дмитрий, – что ты уже видела Гелиодора несколько дней тому назад.

– Да, – поспешил вмешаться Зоил, – мой племянник был в числе тех юношей, что окружали Андроника. И он влюбился в вашу дочь с первого взгляда.

Мария покраснела и опустила глаза, но от родителей не укрылось, что на лице девушки засияла невольная радость. Маше трудно было скрыть, что сообщение гостя доставило ей удовольствие.

– А ты что скажешь, Мария? – строго спросил отец. – Тебе понравился Гелиодор?

– Я не знаю… – растерялась девушка. – Там… вокруг царевича стояло человек восемь, и я ведь не знала, который из них племянник господина Зоила.

– Самый красивый, самый образованный из всех! – воскликнул Оксивант, пожирая девушку глазами. – И он одернул тех наглецов, которые посмели заговорить с тобой. Бедный юноша совсем потерял голову из-за твоей красоты. Вчера, перед самым отъездом, преодолев свойственную ему робость, он рассказал мне о своих пылких чувствах к тебе. Теперь его счастье зависит от твоего ответа, прекрасная Мария.

Девушка смущенно молчала. Льстивая речь Зоила не вызвала у нее особого доверия, но образ блестящего красавца возле Софийских ворот, не очень ясный, но оттого еще более волнующий, встал перед ее мысленным взором. Анна, увидев смятение дочери, поспешила прийти ей на помощь, обратившись к Зоилу:

– Хорошо, сударь, мы обсудим твое предложение. Но для начала нам надо познакомиться с Гелиодором и узнать его поближе. Отдавать дочь за чужеземца – это слишком большой риск.

– А по-моему, сударыня, в Византии молодой девушке будет лучше и безопасней, чем в вашей беспокойной стране, – вкрадчиво заметил грек.

– Пусть Гелиодор приедет в Киев и сам попросит руки нашей дочери, – решительно заявил Дмитрий. – Иначе разговора не будет.

– Понимаю вас. – Зоил склонил голову. – Трудно отдать в чужие руки такое прекрасное дитя. Я завтра же отправляюсь вслед за Гелиодором. Надеюсь, что он быстро завершит дела в Константинополе. Ну а дорога от вашей столицы до нашей занимает месяц, если поспешить. Значит, через два с лишним месяца он будет здесь.

Дмитрий несколько мгновений подумал, а потом покачал головой и сказал:

– Нет. Присылай его сюда не раньше сентября. Через полтора месяца мы с Константином уезжаем в Сурож, а вернемся осенью. И мне не хотелось бы, чтоб твой племянник захаживал к Марии в мое отсутствие.

Зоил и Хрисанф обменялись быстрыми, почти неуловимыми взглядами. Анна заметила это, и что-то ей не понравилось в выражении лиц господина и слуги.

– Вы с сыном едете в Тавриду? – Зоил удивленно развел руками. – Зачем же тебе, богатому боярину, пускаться в такое опасное и утомительное путешествие? Разве нельзя послать своих помощников? Ведь ты достаточно богат.

– Не так богат, как ты, наверное, думаешь, – сказал Дмитрий, окинув грека насмешливым взглядом. – Теперь в Киеве трудно богатеть. В свое время многих купцов пощипали тиуны князей Ольговичей. И сейчас княжеские распри обжиться не дают. И потом, если купец сам не будет следить за своими делами, а все отдаст в руки помощников, то и разориться недолго.

Зоил помолчал, словно что-то обдумывая, а Дмитрий с усмешкой спросил:

– Наверное, ты рассчитывал на большое приданое, купец? А теперь разочарован, узнав, что я не очень богат?

– О нет! – поспешно возразил Оксивант. – Мой Гелиодор женится на твоей дочери, даже если у нее вовсе не будет приданого.

Маша почувствовала, как при этих словах у нее радостно и тревожно забилось сердце. А грек, бросив на девушку быстрый взгляд, продолжал:

– Я согласен, что хороший купец должен сам заниматься своими делами. Но зачем же обязательно пускаться в путешествие по таким опасным местам, как половецкая степь?

– Половцы уже понимают собственную выгоду и не мешают торговле, – ответил Дмитрий. – С тех пор как Мономах укротил самых свирепых ханов, путешествие в Тавриду перестало быть таким уж опасным. Ты ведь и сам не побоялся приехать этим путем?

– Говорят, что на иноземцев кочевники нападают реже, чем на русичей. Ведь у вас есть такие князья, которые сами нанимают половцев для нападения на других князей и бояр. Не боишься ли, что и на тебя могут напасть враги того князя, которому ты служишь?