Любовь Сушко - Золотое Слово Святослава. Князья и воины

Вот тут к нему и приблизился Рюрик, как только завидел княжеского коня, а рядом с ним и коня Любавы. Она была с ним рядом, только немного отставал ее конь от княжеского.

Их глаза в тот миг и встретились.

№№№№№№№№

Они остановились друг перед другом. Святослав постаревший, кажется на глазах, сник, его грозный соперник наоборот распрямил спину и казался моложе своих лет.

– Я долго не мог понять, куда тебя понесло, а потом услышал о свадебном пире в Полоцке. Говорят она юна и хороша собой. Он не скрывал злорадства и не собирался отмалчиваться.

Так как Святослав ничего не отвечал, Рюрик прибавил:

– Не бойся, я предупредил Марию, она покинула град еще вчера и вряд ли вернется назад.

Святославу стало не по себе от этих слов, он пожалел, что тогда остановился, не довел сражение до конца или своей гибели, тогда не пришлось бы выслушивать всего этого теперь. Но Рюрик, кажется, имел право на город не меньше, чем он. Может он и жену готов забрать, но на это напрасно надеется. Любава не посмотрит в его сторону, понимая, что без Всеволода он ничего не может. Хотя сам Рюрик может думать по-другому, но какая разница, о чем он там думает.

Любава выглянула из-за плеча мужа, их взгляды встретились. Она не смогла скрыть презрения к этому человеку, зная о нем даже больше, чем можно было подумать сначала. А у Святослава она спрашивала, кто это, почему он так себя ведет?

Но и на этот раз промолчал Святослав. Рюрик же разглядывал ее в упор без всякого смущения, намекая на то, что она скоро изменит отношение к нему. Что-то надменное и скверное было в его взгляде.

Но он остановился и не поехал за ними, а бросив что-то на прощание, отправился прочь. Но тень его еще долго над ними нависала и все время оставалась рядом, даже когда самого всадника и след простыл.

Любава догадалась о том, кто это, хотя никогда прежде Рюрика не видела. И Киев больше не казался ей таким прекрасным и таким желанным, потому что и этот тип считал его своим. Мечты ее как-то растворялись и рассеивались, а жизнь была вовсе не такой прекрасной и великолепной. Ее наконец отрезвили суровые слова отца. Но подумала она теперь о той деве, которая все еще была его женой. Но тут же Софийский собор появился перед нею. Он был так прекрасен, сказка снова вытесняла реальность.

Не дождавшись указаний мужа, она сама соскочила на землю и бросилась к собору и замерла перед священником, вышедшим к ней навстречу.

Сам патриарх дожидался их, и ни тени упрека на его лике не возникло.

Святослав тоже направился в собор, едва соскочив с коня, как-то не хотелось оставлять там Любаву одну. Он остановился перед распятием торжественный и спокойный. Священник произносил какие-то слова, суть которых до него не доходила, хотя эти слова он улавливал.

Святослав вздрогнул. Он понимал, что должен что-то ответить, но никак не мог понять, что должен был сказать. Сам бес хохота и шептал ему:

– Он тебя благословит, разве не он припрятал где-то творю Марию. И эту припрячет, если надо будет.

– Предательство, со всех сторон предательство, – неслось в его памяти, = и он играет во всем этом главную роль, ведь когда он обманом и силой захватил Чернигов, разве не клялся он, что это будет в последний раз, так что же его остановит теперь, что произошло? Он не мог этого понять..

Князь видел, как горят глаза Любавы, это разозлило его еще больше. Но он должен был понять ее, должен знать, что человеку, впервые ступившему на эту землю, да еще такому восторженному и мечтательному, как его вторая жена, хотелось оказаться в этом храм,, все узреть своими глазами. И он понимал, что она то немногое, что у него еще осталось, и за нее он должен крепко держаться. Он чувствовал, что у нее сложный характер, но до сих пор она казалась смиренной. Но и с собой Святослав ничего не мог поделать. При всей его доброте и чуткости, было что-то в его характере, что заставляло, уверившись в своей неправоте, продолжать отдаваться чувствам и вести себя пусть и глупо, но так, как подсказывало сердце. И насколько рвалась Любава в Софию, настолько он сам не хотел туда идти. Ему казалось, что с той самой высоты храма на него взирает насмешливо Ярослав, и всем своим видом подчеркивает, что он проиграл, и никогда больше ему не победить в том поединке. Но мужские капризы отступили перед женскими, и он решил провести какое-то время в храме, он чувствовал, что прошлое не так страшно как настоящее, его можно по-разному истолковать и объяснить, а вот его собственное предательство никогда не простится.

Интересно, а как к этому отнесутся другие. Пока они делают вид, что ничего не произошло, но как только он проиграет, то сразу набросятся, как стая волков и разорвут на части.

№№№№№№№

Полоцкая княжна оставалась под сводами Софии. Она немного растерялась в первый момент, почувствовала себя маленькой и усталой, раздавленной этим величием. Но скоро это чувство исчезло. Она разглядела под сводами работу неведомого мастера – портреты дочерей Ярослава Мудрого. И показалось, что она снова приобщилась к неведомому миру, таинственному и прекрасному.

Любава растерялась, она никак не могла успокоиться. Три девицы стояли перед ней, она всматривалась в лик той, которую считала Елизаветой. Она почувствовала странное родство душ, или это была одна душа? Нет, она не была похожа на нее нынешнюю. Но она видела ее прежде, она знала ее, в том не было сомнения.

Наконец и сам Святослав взглянул на нее и спросил, что же ее так заинтересовало. Но она не слышала его голоса, она и сама как будто исчезла, ушла от него, растворилась. Совсем новой и незнакомой показалась она ему, на этой ли деве он женился?. Она так горячо говорила о прошлом, уж не из другого ли времени она к нему пришла? А что если она ждет Гаральда, этого героя героев и никакой другой ей не нужен?

Святослав странно разволновался. Ему всего-то хотелось заручиться поддержкой полоцкого князя, усилиться самому. Он мало думал о деве, которая должна была ему в том помочь, но она все больше и больше требовала от него внимания.

= Она слишком замысловата для меня, – вынес он внезапно приговор.

И оставалось только решить, что же делать и как быть.

Ведь на нее уходило так много времени и сил, и если он не отступится, то все рухнет, и Рюрик в том поможет, недаром он постоянно появляется то тут то там. А если это случится, не сбежит ли Любава первой, ведь ей нуден победитель. Не только бес, но и Рюрик, видать почувствовали все это раньше, чем он сам. В каком поразительном и странном мире они должны оставаться.

Любава наконец оторвала взор от портретов королев, медленно пошла прочь ни на кого не глядя, ее явно не было с ними в этом времени.