Мария Мартова - Платье для Галы

Первое, что попалось ей на глаза, был ювелирный салон. Его сказочный блеск поначалу вскружил Гале голову, ум помутился, она едва устояла на ногах. Но это был всего лишь голодный полуобморок. Золото и бриллианты просто подразнили ее своим холодом и строгой правильностью форм, не причинив вреда ее ранимой душе. И все же ей очень захотелось рассмотреть все подробно, чтобы после долго вспоминать увиденное чудо. Броши, кольца, браслеты, колье с рубинами и сапфирами (впрочем, Гала не очень-то разбиралась в этих тонкостях) только немного позабавили не знавшую им цену девушку, и она без всякого потрясения спокойно отправилась дальше.

А дальше оказался еще менее увлекательный магазин косметики, к которой она и не знала даже, как подступиться. Не имея ни знаний, ни вкуса, никаких предпочтений вообще, Гала не ведала, к чему все эти помады, румяна, гели, лаки. Прижав нос к холодному стеклу, она не почувствовала ни единого запаха. А блестящие флакончики, цветные коробочки, баночки, тюбики интересовали ее не больше, чем шпульные колпачки в швейной мастерской госпожи Фуксии.

В недоумении пожав плечами, она перешла на другую сторону улицы и тут ахнула. Под вывеской «Шляпный мир» Гала увидала целую витрину шляпок, кепок, береток, панамок и еще бог знает какого немыслимого излишества, именуемого головными уборами. Она не предполагала, что может быть такое разнообразие этого предмета туалета.

«Надо же, такого я даже у Фуфу не видела,» – подумала она и натянула на голову сбившуюся потертую шаль.

И тут же подпрыгнула от неожиданности и громко закричала:

– Видела, видела!

Она вспомнила, что рыжеволосая красавица Вербена носила точь-в-точь такое же украшение для головы, которое сейчас красовалось перед Галой на витрине. Скорее это был петушиный гребень, эдакий пестрый кудлатый хохолок из разноцветных перьев, нежели просто головной убор. А ведь девушка клялась, что такого больше нигде в мире нет и приобрести его никак невозможно. За это она получила от своей подруги Орхидеи титул стервы и презрение от других девушек-моделей.

Гала еще раз равнодушно глянула на хохол раздора и подошла к следующей вывеске, которая гласила на всю громкость своей роскоши – «Царство кожи».

– А это еще что такое? – удивленно произнесла Гала и уставилась на огромное стекло, за которым пристроились полки с дамскими сумочками. «А что в них носить-то? – подумала она. – Ах, да! Помады». И двинулась дальше.

Следующая витрина навеяла на нее не меньше скуки. Под табличкой с тем же громким названием разлеглись и развесились, как груши в саду в год хорошего урожая, многочисленные перчатки всех размеров и оттенков от кипенно-белого до ультрамарина. Были даже пары откровенно розового цвета. «Прямо как у Фуфу, “ – подметила Гала. Большинство же перчаток были черные и одинаково неинтересные. Разочарованная «модница» побрела к третьей витрине с названием «Царство кожи». Целый магазин, доверху уставленный обувью, тут же привлек ее пристальное внимание. Сапожки, полусапожки, ботильоны, туфли, закрытые, открытые, на каблуках, на танкетках, на высоких и низких шпильках, с бантиками, с пряжками, с заклепками, с яркими камешками кружились богатым калейдоскопом перед глазами восхищенной девушки. Здесь было на что посмотреть и от чего расстроиться. Все было так заманчиво и так недосягаемо.

Разволновавшаяся Гала поторопилась уйти подальше от рокового соблазна. Да и подолгу стоять в дырявых тапках было холодно и неприятно. Но возле следующего бутика ей вновь пришлось остановиться. И не только у следующего: целая аллея магазинов, дразня и восхищая, будто всерьез решила испытать на стойкость юную душу. Сердце Галы разрывалось от трепета и волнения.

– Вот она, красота неземная! Такое не увидишь даже в мечтах. Это еще прекраснее, чем у Фуксии, – восклицала она, переходя от витрины к витрине.

Шевот, кашемир, ангора, букле в одном месте, дюпон, шифон и атлас в другом, а были еще батист, бархат, коленкор. У Галы глаза разбегались. Она потеряла счет во времени и все снова и снова прижималась к морозным стеклам бутиков. Ее неравнодушного внимания удостоились роскошные меха – шубы, полушубки, манто, горжетки, муфты. Не прошли мимо ее взгляда элегантные плащи, жакеты, кардиганы, брючные костюмы, просто брюки, бриджи, шорты, а еще юбки – мини, миди, макси, прямые, плиссированные, заутюженные, расклешенные. А платья, платья… Им не было счета, а порой и названия. Это были будничные, деловые, вечерние, праздничные, бальные, карнавальные одеяния с рюшами, сборками, вырезами, шлейфами…

Гала остановилась перевести дух. От увиденного кружилась голова, от голода тошнило, от холода трясло и делалось дурно. Ей стало грустно и горько. Столько платьев существует на свете, многие даже никогда и не становятся чьей-то собственностью, а остаются лишь образцами для всеобщего обозрения. А сколько она слышала жалоб от модниц-моделей о том, что им буквально нечего носить, хотя их гардеробы трещали по швам от избытка ненужного тряпья. А вот у Галы…

Вдруг в одном из окон она увидела до боли знакомое платье из розового муара, утопающего в облаке газовых оборок.

– Это же… Ну, конечно, оно. Та же фактура, тот же крой, и выточки, и сборки, и декольте… Ха-ха! Жемчужина коллекции! Вот она, оборотная сторона таланта, госпожа Фуфу!

Гале сделалось весело, и она от души рассмеялась. Холод и грусть как рукой сняло.

Было тихо и спокойно кругом. Вьюга уже забыла, как кружила над этим миром, пусть даже и райским. Зато кружила, не переставая, в вихре безудержного танца, вдохновленная Гала. Тапки слетали с ее ног, а платок разлетался, как крылья птицы, во все стороны.

Эта маленькая девушка постигла смысл высокой моды, познала истинную цену роскошным нарядам и потому была счастлива. С легким сердцем покидала она этот модный обман, из-за которого ломали копья достойнейшие особы всего города.

– А это еще что за «райский тупик»? – внезапный восторг Галы сменился удивлением.

Огромный глухой забор встал стеной перед ней и перекрыл ей дорогу. Вперед идти было нельзя, а назад не имело смысла.

«Неужели нет никакой лазейки?» – не поверила она в реальность препятствия и вскоре нашла то, что искала, – узкую, в одну доску брешь в заборе. Мышью нырнула в нее Гала и оказалась по ту сторону ограждения.

– Люди? Живые? – прошептала она с удивлением, заметив нескольких человек в рабочих комбинезонах, копошившихся с лопатами и заступами вокруг глубокой ямы. При ярком свете прожекторов они монотонно трудились, намечая участки для дальнейших раскопок с помощью рычавшего поодаль экскаватора с ковшом. Никто из рабочих не заметил присутствия постороннего наблюдателя на площадке.