Julia Goldfox - Сказания Меннескер. Записки чернокнижника

Взгляд серебристых глаз мрачно блуждал по старым, потрепанным страницам. Бледные тонкие пальцы прошлись по шершавой, пожелтевшей бумаге, и остановились на заветной фразе, написанной на Первом языке.

Сегодня.

Сегодня он сделает все возможное, чтобы вернуть свою семью к жизни. Любящую мать, благородного отца и чуткого брата… И пусть ему придется ради этого пожертвовать целым городом, пусть ненавистное солнце померкнет, пусть остальная жизнь и покинет эти земли.

Плевать.

Парень подхватил книгу и вышел из дома, твердо решив для себя, что он наконец-таки готов для этого заклинания. Слишком много сил и времени было на это потрачено. И сегодня он ни за что не отступится.

***

Ненавистные солнечные лучи, пробивающиеся через окно, заставили его поморщиться и сбросить остатки сна. В теле чувствовалась смертельная усталость, однако боль утихла, а звон в ушах прекратился. И тут память очень услужливо подбросила ему образ темного оврага и лежащего в снегу пузырька с зеленой жидкостью.

Вайлонд с трудом открыл глаза, тут же увидев знакомые стены и шкафы. Он был у себя дома. Вот только маг совершенно не помнил, как ему все же удалось сюда добраться. Тут справа мелькнуло яркое пятно, и мужчина не без труда повернул голову. Рядом стояла Аделаида, держа в руках маленький потрепанный томик и что-то в нем упорно ища. Тут взгляд янтарных глаз переместился на очнувшегося мужчину. Женщина усмехнулась и склонила голову на бок:

– Поглядите-ка, кто проснулся! Ну что, помнишь хоть что-нибудь?

В ее голосе не было слышно ни раздражения, ни сарказма. Скорее простая теплота, с которой обычно с ним говорил старший брат.

Маг покачал головой, все же попытавшись приподняться. Голова тут же закружилась, а мужчина разразился сухим кашлем, режущим горло. Тут же рядом раздался голос хозяйки лавочки:

– Ляг, рано тебе еще на ногах стоять, – с этими словами Аделаида заставила того вернуться в исходное положение.

Обидно. А ведь сил даже на то, чтобы препираться с ней, у него совершенно не осталось. Да и сам чернокнижник ощутил, что пока недостаточно пришел в себя. Кивнув, он поднял взгляд выцветших глаз на Аделаиду. Женщина придвинула к кровати потемневший от времени табурет и уселась рядом, тем самым заставив предмет мебели пронзительно заскрипеть.

– Тебя нашли в лесу. Неизвестно, сколько ты там пролежал, но, задержись ты там еще немного – не видать тебе целых и здоровых легких как собственных ушей! – подтверждая каждое слово кивком, проговорила рыжеволосая.

Так значит, он не сам выбрался из того оврага, кто-то вытащил его? Мужчина недоверчиво покосился на хозяйку лавочки:

– Ты сказала, что меня нашли. Кто?

Он не узнавал собственный голос. Тот был каким-то слишком тихим и хриплым, словно в горле лежал ворох сухих осенних листьев. Аделаида же подняла взгляд, словно кого-то высматривая, и кивнула.

– Думаю, это лучше спросить у того, кто тебя сюда приволок.

Маг развернулся в сторону двери, отделанной красным деревом. В проходе, с ящичком со склянками, пучком каких-то трав и книгой в руках, стояла Мелисса. Увидев, что хозяин дома очнулся, та замерла на месте и нерешительно покосилась на Аделаиду. Женщина улыбнулась и кивнула:

– Не бойся, сейчас он вряд ли тебя прогонит – не окреп, чтобы лаять в голос.

Драконесса кивнула и поставила свою ношу на небольшой стол, который обычно был завален книгами, после чего неуверенно сделала пару шагов вперед.

Мелисса? Его вытащила и приволокла из сугроба эта болтливая девчонка, которую он прогнал с надеждой на то, что она не вернется? Маг чувствовал себя с одной стороны – униженно, а с другой – самым настоящим дураком. Попасть в настолько глупую ситуацию, когда ты являешься довольно умелым магом, да еще и быть зависимым от воли случая и малолетней дракоши! С каких это пор его самоуверенность перестала играть ему на руку?

– Расскажи ему то, что рассказала мне, когда пришла за мной, – кивнула Аделаида.

Мужчина тут же перевел обеспокоенный взгляд на владелицу лавки. Неужели девчонка вновь явилась в город, где ее уже видели?! И не заметил ли кто, что она повела к нему домой еще кого-то?

Заметив беспокойство в белесых глазах, драконесса тут же замотала головой:

– Я была очень осторожна! Даже плащ надела. Я просто не знала, что делать, вот и… – протараторила девочка, пока ее не остановили едва заметным движением руки.

– По порядку, – прохрипел чернокнижник, смотря прямо в зеленовато-золотистые глаза.

Мелисса кивнула и, набрав в легкие побольше воздуха, начала свой рассказ:

– Я вернулась дом… сюда утром. Но никого не было, и я решила подождать. Но до вечера никто так и не объявился. Ну, я и решила, что ты отправился в лес. Но когда я хотела улететь, прискакал Одер. Я поняла, что что-то случилось, ну вот и… пошла за ним. И вскоре мы нашли тебя. Потом я достала тебя из того оврага, и вот я здесь, – развела руками драконесса.

Мужчина вскинул бровь и проворчал:

– Достала? В одиночку?

– Ну… Я же дракон, – на лице девчонки мелькнула слабая ироничная улыбка.

Действительно. Для нее и без помощи его фамильяра было бы не столь проблематично его самого отыскать, как и проникнуть в запертый дом. Что уж говорить о том, что для существа, которое в состоянии охотиться на диких кабанов, будет несложно достать одного человека со дна оврага. И все же при взгляде на этого ребенка с трудом верилось, что она способна на подобное. Что ж, видимо, не стоит недооценивать драконов, пусть и таких молодых и болтливых.

– Я знаю, что ты велел мне уходить, но… – начала дракоша, смотря прямо в глаза хозяину дома. – Я обязана тебе жизнью, а королева Эшстеп всегда говорит, что долг превыше всего. Ну и… Вот.

Аделаида кивнула и бросила:

– Мелисса, детка, принесешь корень вяза и сушеный остролист?

Та тут же встрепенулась и, кивнув, убежала вниз по лестнице. Вайлонд закрыл ладонью глаза, прячась от ненавистного солнечного света и пристального взгляда женщины. Пожалуй, впервые за последние двадцать лет он чувствовал себя настолько отвратительно. И дело даже не в его нынешнем физическом состоянии. Он, вроде бы, и понимал причину, по которой дракоша ему помогла. Вот только сам он мало того, что подобного не ожидал, так и сам вряд ли поступил бы также.

– Вот черт… – просипел маг, не открывая глаз.

Рядом раздался насмешливый голос Аделаиды:

– Великие Боги, неужели в ком-то проснулась совесть?

Ему очень не хотелось этого признавать, но да. В кои-то веки он испытывал нечто вроде сожаления за то, что так недооценил болтливую драконессу. Вот только ни владелице причудливой лавки, ни самому себе, ни, уж тем более, самой Мелиссе признаваться в этом не хотелось. А потому он просто проигнорировал замечание рыжеволосой женщины. Впрочем, Аделаида уже переключилась на другую тему: