Ксения Северная - Тот, кто придёт за тобой

– Чего-чего? – вырвалось у меня.

Князь, кашлянув, потёр переносицу.

– Ты не встречался с воинами Мглы? Хотя да, откуда бы… Это воинство теней, которые, убивая людей, принимают их облик.

– Оборотни?

– Да нет, здесь иное. Они бесплотны, но становятся сильнее с каждой новой жертвой. А уж похожи на неё – одно лицо! Подумай сам, каково это – биться с другом? Дружина ропщет, своих рубить страшатся.

Ну, можно поверить, почудиться такое может только в бреду. Что ещё за тени, отбирающие облик? Коли это правда, то нужно быть очень храбрым, чтобы переть прямо на них.

Я вспомнил, что теперь и я воин – по крайней мере, князья так считают. На миг даже приосанился. Стало быть, полагается словами не сорить, слушать бывалых и на ус мотать. Но вопросы лезли сами собой:

– А эти тени… как их там… Они умирают? Их убить-то можно?

– Можно, – Мечислав зло тряхнул каштановой копной кудрей. – Но сложно. Тут в глаза надо метить. Поди приноровись в такой сече.

– Это ведь им всё равно, куда рубить… – согласно буркнул Владен.

Я поморщился. Словечко «рубить» каждый раз заставляло вздрагивать. В нём скрежетали зазубренные клинки, свистели, рушась на шеи, топоры, с хрустом дробились кости. Я всё же не мясник…

Куда же ты попал? За какими приключениями тебя понесло в запредельное Лесотравье? Может, это всё-таки сон?.. Нет, не сон. Перед тобой сидят живые люди, хмурые, тёртые в боях, под стать этому суровому миру. А ты? Что ты вообще умеешь? Статьи писать? Так в Лесотравье газет нет. Учебные стрельбы в армии, конечно, были. Только вот незадача – здесь они садят из луков, не из автоматов Калашникова. Ну, приёмы рукопашного боя немного знаю – в той же армии учили. Но, боюсь, до рукопашной не дойдёт – подрежут мечом или копьём достанут.

Погоди-ка, а ведь это и вправду не сон!

Тебе в этом мире долго не прожить. Убьют в первой же схватке. Зарубят и всё, им это запросто.

Ты что, так торопишься умереть?..

Фитили светильников не трещали, горели ровно. Сквозь решётки окон доносился смех и голоса тех, кому, быть может, через несколько дней лежать в открытом поле под крыльями слетающегося воронья. А облики погибших, их лица, их силу и удаль возьмёт себе Мгла и станет ещё могущественней. И сгинет этот мир, проглоченный одной огромной тенью…

Я очнулся от мрачных видений. Мечислав по-прежнему рассказывал о битвах своих отрядов с Мглой, и голос его становился всё глуше и ожесточённее. Остальные слушали молча, опускали глаза, подпирали головы руками. Озёрный князь говорил о том, как лучшая его дружина сплошь полегла после трёхдневного боя без отдыха, не дождавшись подмоги. И как наступали призрачные воины Мглы, как обтягивались они плотью сражённых бойцов. И как густел мрак, и как сбивал ветер лошадей с ног, и ломал копья, и кровь заливала траву и стекала в ближайшее озеро.

Люто.

Я украдкой покосился на Радима. Но он не смотрел ни на меня, ни куда ещё. Слушая Мечислава, он размышлял о чём-то своём, и брови его сходились к переносью. Быть может, он уже успел пожалеть, что вытянул меня сюда? Или заранее оплакивал Лесотравье?

Озёрный князь, наконец, умолк. Какое-то время все молчали, и тяжёлое это было молчание. Тишина стопудовым валуном давила на плечи. Потом заговорил Милонег:

– Я снова дам тебе дружины. И отправлю послов в Западный Край, вдруг и там чем помогут. Велевец пока что прикрывает нас с востока, но придётся готовиться к бою. То, что ты поведал, – это, знаешь ли…

– В моём краю тоже ещё достаточно воинов, – откликнулся Владен. – Однако боюсь, что Мгла поглотит и их так же, как сожрала прежние дружины. Мы без толку губим людей. Сколько можно держать оборону?

– Мгла не спешит. Она наступает медленно, но удержать её мы не в силах. В конце концов случится так, что все, кого она убила, направят мечи на нас. Это битва против самих себя.

Тут князья словно очнулись, и их взоры дружно обратились ко мне. Я невольно втянул голову в плечи. Точно! Даром, что ли, на лавке штаны протираю? Вот и вспомнили о последней надежде Лесотравья. Чем губить свои полки, лучше свалить всю ответственность на меня. Кажется, сейчас погонят на войну.

– А я всё ждал, когда просветлеет ваш разум, – это вступил в беседу Окраинный Странник. – Я же не зря привёл его сюда. Знаете ли вы, что он должен свершить?

– В предании сказано, что Чужак развеет Мглу, – неуверенно молвил Мечислав. – Хм… Прости, Радим, но он так молод, что не представляю, как это сделает.

Пустынный князь снова прошёлся по мне глазами и забрал в кулак седую бороду.

– Я помню предание лучше Озёрного, да простит он меня. Чужаку сперва нужно сразиться с Тёмным Витязем и лишь потом идти во Мглу. Однако до сих пор я ничего не слыхал ни о каком Тёмном Витязе.

– И я.

– И я… Радим, а ты что-нибудь знаешь о нём?

Окраинный Странник печально качнул головой.

– Отчего вы так плохо изучали рукописные свитки, князья? Прежде Утренней Поры царила Пора Сумеречная. Вам знакомы предания Сумеречной Поры?

– Я не слышал о них, – насторожился Владен. Прочие переглянулись и тревожно уставились на Радима.

– А что в них?

– В них всё туманно. Предания говорят, что битва с Мглой зависит от того, кто победит в поединке Чужака с Тёмным Витязем. Страшный это будет поединок. И ежели Тёмный Витязь одолеет, то умрут древние боги…

Князья содрогнулись. Я тоже.

Ещё чище! Коли я и есть Чужак – а ведь речь обо мне, правда? – то положение очень незавидное. Между прочим, Радим, уговаривая меня сюда податься, ни словом не обмолвился ни о каком Тёмном Витязе. Сражаться с Мглой – куда ни шло, в это мне до конца не верилось даже сейчас. А вот Тёмный Витязь – это что-то конкретное. И поединок с ним – серьёзнее некуда, раз уж и предания Сумеречной Поры о том предостерегают. Сгину я там, как тевтонец на Чудском озере.

Во попал! Ох, найдётся у меня парочка вопросов к лукавому Радиму…

Впрочем, затрепыхался не один я. Князья помрачнели ещё больше. Милонег так дёрнул свою бороду, словно вознамерился выдрать её напрочь.

– Так что же? Если Тёмный Витязь положит Чужака, то с Мглой уже не справиться? И Лесотравье погибнет?

– Этого я не знаю.

Глаза Окраинного Странника смотрели открыто и честно, но голос чуть заметно дрогнул, и мне почудилось, что Радим чего-то не договаривает. Сплошные тайны, право слово.

– Нет, а как же Тёмный Витязь? – не отставал Мечислав. – Он нигде не появлялся, мои следопыты о нём не доносили. Может, всё-таки ошиблись твои предания?

– Не обольщайся, князь, предания не лгут. И Тёмный Витязь уже идёт по Лесотравью. Вы скоро услышите о нём. Остановить его способен лишь Чужак.

– Он слишком молод, – упрямо поворчал Милонег. – Он не выстоит.

– Как знать…