Тая Воробьёва - Алое Цветение

Она вскарабкалась на дерево и мельком заглянула внутрь дупла. Одна большая белка и несколько детёнышей спали крепким сном. Тальва аккуратно втиснулась в нору и чтобы не упасть во сне, зарылась между бельчатами. Взрослая белка приоткрыла один глаз, но не ощутив никакой опасности, засопела в такт с детёнышами.

Проснулась особь от того, что в носу что-то щекотало. Она открыла глаза и увидела как проснувшиеся бельчата весело махали пушистыми хвостами, словно мама – белка собирала их на прогулку. Чтобы не уронить случайно детёнышей, Тальва отползала спиной от середины к выходу из дупла. Осмотрев предварительно дерево, она спустилась на землю.

Занимался рассвет. Тальва хотела есть. Она поймала волка и села ему на спину. Пока животное устремлялось вглубь леса, Тальва гадала, что скрывает четвертый лес, к чему ей нужно готовиться.

Всё выглядело как обычно – как в предыдущих трех лесах, только почва была не влажная, а наоборот очень сухая. Тальва отмечала про себя, что деревьев с плодами с каждым разом становилось меньше. Вскоре Тальва добралась до безлиственного леса, в котором словно пронесся ураган, не оставив ничего живого.

Волк выгнул спину и остановился. Тальва похлопала руками ему по бокам, но волк только присел на задние лапы. Он не хотел идти дальше.

– Бросаешь меня? – спросила она его, потрепав за ухом.

Волк завыл, и как только Тальва слезла с него, устремился назад в лес.

Несмотря на утро, в этой части леса белый туман струился плотной дымкой по всему пространству. Тальва махала руками, пытаясь придерживаться одной линии движения, но ей все больше казалось, что она ходит по кругу.

Вдруг она услышала, как что – то резко приближается к ней. Определить. с какой стороны, было невозможно, будто со всех ветвей сразу сорвалось тысячи птиц, и взмах их крыльев заполнил всё пространство.

Тальва оставалась на месте. Звук достиг её и стал таким громким, что она зажала уши руками и упала на колени. Необъяснимое нечто кружилось воронкой над её головой, поднимая пыль столбом и усиливаясь. Тальва почувствовала, как её тело преподымает от земли и закручивает в спираль. Поблизости не было ничего, за что она могла бы схватиться. Её уносил ураган и где он её бросит об землю, когда закончит свой путь, было неясно. Тальву кружило в вихре и приподнимало всё выше и выше, она уже не видела земли, лишь плотный сгусток тумана и пыли под ногами.

Ураган нёся по лесу в поисках игрушки. Но лес был пустым и лишь конь, непонятно как забредший в лес, составил компанию Тальве. Его глаза были чёрными и большими. Он не пытался противиться урагану, Тальва перестала тоже. Сердце урагана понемногу успокоило их своим особенным ритмом и наполнило спокойствием. Внезапно конь расправил крылья, будто наслаждалась тем, что ему есть кому продемонстрировать ошибку природы. Тальва закрыла глаза и, совладав с пространством, уселась в позе лотоса. Раз уж непонятно было когда это закончится, она помолится апостолам о не слишком мучительной гибели. Лишь один удар об голову и смерть. Если не умереть сразу, её склюют стервятники, почуявшие добычу. И неважно, что потом они сами станут добычей вихря, главное предназначение они исполнят.

Тальве стало нехорошо от того, как она представляет, что птицы начнут клевать ей лицо, потом они вырвут ей глаз… Она отогнала эти мысли и помолилась за Нарок, которая станет управлять племенем и приведет особей туда, где они обретут покой и ни один воин – насильник никогда не настигнет их там. Особь, мысленно попрощавшись с жизнью, достала камень из ворохов топа и, приподняв его, всмотрелась в руны. Странные предметы были выгравированы на прозрачном камне, они светились белыми нитями и вырывались далеко за пределы самого камня. Тальва не могла этого увидеть, но внешне воронка урагана наполнилось белым потоковым светом и лучи его вырвались из самого урагана. Конь заржал и в его глазах отобразилась особь, сжимающая свет. В области живота конь увидел слияние стихий. Голубые, огненно – алые, зелёные и желтые потоки бросались друг на друга и, наконец договорившись, смолкали в движении восмёркой. Примерно в этот момент произошло неожиданное: светлый камень окрасился в алый цвет. Энергии стихий ринулись очищать его, но алый цвет стал ещё насыщенее и ярче, отбросив потоки.

Ураган стал стихать. Он замедлился, пока не стал таким медленным, что Тальва, завороженная изменением цвета камня, услышала своё и лошадиное сердцебиение. Она всмотрелась в лошадь и подумала, как было бы хорошо, сесть ей на спину и полететь до дома. Лошадь зафыркала и тут же, вопроеки затягивающей спирали, пролетела ядро воронки и подхватила особь на спину. От изумления та только радостно вскрикнула и, погладив умное животное, пожелала с ней никогда не расставаться. Лошадь прикрыла глаза, став с этого момента безвольной.

Когда ураган начал отпускать человека и животное, они вознеслись над ясным небом. Тальва увидела палящее лучами солнце водяную гладь небольшого озера внутри леса под собой. Конь взмахнул крылом и начал быстро пикировать на землю. Тальва мысленно попросила коня опуститься на воду. Конь повиновался.

Она нырнула в воду. Там она открыла глаза и отбросила мысли. Алый камень плавал и веревка будто вожжи, натянулась на шее. Вокруг особи расходились грязные круги. Одежда очищалась. Всплывая на поверхность, Тальва чувствовала себя другой. Всё её существо горело и наполнялось радостью. Она впервые почувствовала себя истинно Избранной.

Выйдя из озера, Тальва устало присела возле поваленного дерева, положила голову на душистый мох и провалилась в сон.

– 2 —

– Поверить не могу! – Нарок наблюдала за Тальвой издалека, отодвинув ветки деревьев. – Жива!

Нарок, после двух дней изнурительных попыток разбить камень молотом, решила передохнуть и спуститься к озеру. Она устала, и ей хотелось спать, но она как настоящий воин не могла сомкнуть глаз, ей казалось опасность повсюду. Можно ли теперь положиться на глупую особь, уважение к которой нельзя было отрицать – она прошла очищение стихиями, в просьбе поохранять их обеих?

Нарок не знала, что очищение стихиями Тальвы окрасилось кровавым цветом, тогда как у самой Нарок оно осталось белым. Она шла к спящей особи и терялась в догадках, следует ли убить соперницу или нет. Она злилась на себя снова, что какое – то чувство мешало поступить ей правильно. Их силы почему-то были равными, а это уже ставило под сомнение её собственную победу.

Нарок приземлилась возле Тальвы и стала осматривать особь. Она брезгливо сощурилась, когда увидела рану особи, которая понемногу начала рубцеваться и явно оставляла длинный шрам на бедре. Набедренная повязка была сорвана и обтянута кусками на бедре, топ тоже весь истрепался и из него выглядывал камешек камня. Нарок потянулась к нему рукой, чтобы разглядеть.