Александр Алдр Саг - Война, которой не будет?

приперлось?

–

Ой, много-много, больше чем пальцев на руках, – сверкая бусинками глаз, из которых вот-вот хлынут слезы, ответила девчушка.

Майор, изображая грозный вид, рявкнул: – Не реви, а то поколочу, отвечай быстро: на чем приехали? Сколько начальников?

Девочка, услышав в первый раз окрик от этого странного расейского, струхнула еще больше, и только часто-часто захлопала своими длинными ресницами. Из карих глаз все же проскользнули первые слезинки, предвестники в самом ближайшем будущем если не водопада, то ливня – точно. Поняв, более ничего путного от пацанки все равно не добиться Васькин махнул рукой:

–

А иди ты…, в тугаи

4 4 Тугаи – заросли густого и частенько чертовски колючего кустарника.

. Спрячься до вечера.

Была б другом, посыл был бы короче в своей конкретности. А тут все ж жена, приходится растолковывать. А была бы расейской супружницей, то вообще могла не понять – подробно переспросить скалкой аль чем под руку подвернется.

Бывший командир осторожно выскользнул за дверь и замер на несколько секунд, заставляя глаза привыкнуть к яркому свету, зыбким маревом плещущимся над этим, не по сезону, раскаленным миром. Принюхался словно хищный зверь, и с его же грацией почти бесшумно взлетел на невысокую глинобитную крышу 5 5 Называется шатр хоть и совершенно плоская. А мы грим шатровая кровля…. . При этом как-то умудрился сразу прихватить все свое барахло: снайперскую винтовку с глушителем, скорострельный пистолет-пулемет и одну противопехотную гранату.

Стараясь не слишком высовываться, он разглядел неподалеку припаркованный старинный пикап «Пекин» под выцветшим тентом, а возле него суетящихся людей в камуфлированной форме. Подумал, так вовремя подвернулась сколь непригожая, столь пригодная машинка. И народец рядом немногочисленнен и расслаблен. Губами прошелестел: – Не вспомню, какой из мудрецов высказался, мол для солдата лучший способ выживания в бою, держаться подальше от боя. Но мы ужо не числимся в солдатах. Не поставили задачу чего-то защищать не щадя. Всегда лучше бить первым. Вот как спецназ. Из под тишка, нежданно-негаданно словно снег на голову. Только причем тут белый и пушистый, когда падает…. Не суть, чо из кого выпадает. Существенно для мя, свято чтить защитить собственную шкуру от всяческих повреждений. Медалек и нашивок за ранения несовместимые с продолжением жизненного цикла не дождешся…. Чего только не сморозишь, когда совершенно не с кем поговорить. От общения только с собой таким, не побоюсь этого слова… и мысли достойные его же приходят….. Ну хватит бздеть и оттягивать задуманное. А то оно раздумает….

Оно и верно, какой еще дурак один против оравы врагов попрёт, если не в кино? Каждый «настоящий мужик», где-то глубоко внутри себя, может сигать не хуже Сигала и всем «плохим парням» каак Вам дам, но это глубоко внутри. В натуре, небольшую компанию поддатых подростков лучше обойти подальше. – «А может они вовсе и не такие плохие, хоть и громко матерятся и пристают к прохожим». Выше инстинкта самосохранения, по дедушке Фрейду, только инстинкт половой, но он молчит, когда тебя на полу пинают ногами. Однако, коли ты болен на всю голову, то могут проснуться и совершенно неприемлемые сознания. Зачем, например, волк, в лесу не убивающий больше чем может сожрать, забравшись в овчарню, «порежет» всех безобидных овец? Каков тут смысл? Ааа, месть человекам, они такие уроды лысые, сами нормально, в единстве с природой не живут и другим не дают. Но еще и любой хищник, даже и тот самый лысый, пьянеет от запаха крови 6 6 Но случается в природе, что зашуганый заяц, вовремя упав на спину, мощным ударом задних лап может порвать глотку вошедшему в раж волчаре. . Пусть в первой может и стошнит.

Вот и Вовчик когда-то захмелев подобным образом, уже не может остановиться, хоть «резать» нужно не безобидных овец. Сейчас, ну прям пьяный бред, он бормочет: – А в натуральном и целом позиция очень удобная, пятерых можно снять сразу. Можно эту падлу и подло. Только все ли туточки. Не скажешь ведь: кто не спрятался – я не виноват. Как раз сам себе и виноватый, коль сховавшийся пальнет в спину. Вот бы вложил кто – где ж затерялись остальные? Ау, Павлики Морозовы, отзовитеся? Не спешат с ответом. Таки спешка нужна только при…, да и там все одно ужо чешется….

Но не будем прислушиваться к чьим-то бредням, лучше, эдак вмеру расслаблено, позрим со стороны.

Военных по всем прикидкам имелось всего-то с десяток. Первым движением Васькина было распотрошить нарушителей спокойствия из своего миниатюрного, только на вид, автомата. Но где-то еще сохранившееся благоразумие подсказало, торопиться следует неторопливо. Расстояние великовато для скорострельного, но короткоствольного «Норинко», а к винтовке всего-то четыре патрона. К тому же нет никакой гарантии, что все джуни на виду. Так и есть. Вон, двое выходят из дома «нового» бая, который сколотил свое, приличное по местным меркам, состояние не только торговлей наркотой, весьма распространенной в здешних местах 7 7 Этот заработал свою денежку, может быть, более легально, но уж точно не менее страшно. Он нанимал, читай, покупал, по окрестным селам у вечно многодетной бедноты молодых женщин и грудных детей. Кызымка шла от двух до пяти баксов за голову. Бала – сосунок оценивался в зелененькую бумажку номиналом в один таллер Гегемонии. «Новый бай» и ему подобные отправили целую армию своих соплеменников заниматься сбором милостыни по всем необъятным просторам бывшей Империи. На студеном полу подземных переходов, на продуваемых всеми ветрами перекрестках, зарабатывали рабыни с младенцами на руках целые состояния своим хозяевам, пользуясь сердобольностью расеян. Взамен же от хозяев получали побои, если выручка казалась недостаточной. Зачастую, рано утром хозяин пинками не мог поднять молодую женщину. Ее вечно зябнущее, истощенное наркотой и постоянным недоеданием тело окоченело навсегда. Не каждый, даже родившийся в страшной нищете горных аулов, способен выдержать спертого воздуха помещения, переполненного такими же полутрупами – жилища, зачастую лишенного каких либо санитарных и прочих удобств. Женщина, лет пятнадцати, выдерживала год или три. Если же ей повезло не умереть, а вдруг бы посчастливилось вернуться на родину, рожать она все равно уже не могла. Напичканные наркотиками младенцы, уже не способны были горланить, а то и просто есть, – отрабатывались в течение полугода. .

Вовчик знал этот двор и дом. Когда-то давно, в прошлой жизни, господа офицеры частенько отоваривались там вонючей, недостаточноградусной аборигенной абрикосовой самогонкой.