Елена Леоненко - Минус одна минута. Книга третья. Последняя земля

– Я точно помню, что запирал дверь. И точно помню, что клал ключ в карман брюк, – сам себе недоверчиво сообщил он.

– Положим, ключ мог просто выпасть в самолете, – отряхиваясь, предположил Зинин.

– А дверь тоже могла просто открыться? – возразил Стас, вернулся к двери и начал внимательно осматривать замочную скважину.

Не найдя никаких следов взлома, он еще более озадаченным вернулся на кухню.

– Пошли, – позвал он. – Квартиру осмотрим.

Они вышли в коридор, и Стас тут же застыл на месте. Замешкавшийся Зинин чуть не врезался ему в спину и настороженно прошептал:

– Ты чего?

Стас ответил – тоже почему-то шепотом:

– Свет в ванной. И дверь приоткрыта.

Они помолчали, изо всех сил прислушиваясь. Тишину нарушал единственный звук: похоже, в ванной капала вода. Зинин на несколько секунд прикрыл глаза, потом глянул на Стаса и уверенно сказал:

– В ванне – вода.

– Чего ты орешь? Сам слышу, – поморщился Стас.

Зинин послушно снова перешел на шепот:

– Да нет, я имею в виду – вода из крана капает не в раковину, а в воду. Ты что, оставил в ванне воду?

Стас, забыв об осторожности, быстро зашагал в сторону освещенного конца коридора. Зинин на всякий случай остался на месте, готовый в любой момент отскочить куда-нибудь в сторону.

Стас резко распахнул дверь, и его фигура на миг замерла в светлом дверном проеме. Потом он, не оборачиваясь, позвал историка каким-то ненатуральным голосом:

– Иди сюда.

Зинин не слишком решительно подошел и тоже заглянул в ванную.

– У тебя в ванной вино, что ли? – озадачился он.

– Запах не узнаешь? – сердито огрызнулся Стас. – Это кровь.

Зинин принюхался и наконец все-таки удивился:

– Откуда тут кровь?

– Меня больше интересует, чья это кровь, – себе под нос проговорил Стас и подошел поближе.

Ванна была действительно полна воды, судя по цвету, смешанной с кровью чуть ли не пополам.

– Вот черт! – потрясенно прошептал Зинин.

Стас с силой дернул за цепочку затычки и зло спросил:

– Сейчас-то ты чего шепчешь?! Нет же никого.

Вода, остро и дразняще пахнувшая свежей кровью, быстро уходила, теряя насыщенность цвета, и через минуту сквозь нее стал виден лежащий на дне ванны кухонный нож.

Мужчины озадаченно переглянулись.

– Нож-то хоть твой? – полюбопытствовал Зинин, и Стас сквозь зубы процедил:

– Мой, а то чей же?

– Уже легче… – пробормотал историк, и Стас кинул на него обозленный взгляд.

– Иди в комнату, я сейчас, – приказал он, и историк моментально и с удовольствием исчез.

Стас яростно оттер каким-то чистящим порошком ванную, все еще сохранявшую красноватый оттенок, потом долго мыл под струей воды нож. Тщательно вытер его первым попавшимся под руку полотенцем и сразу же бросил оскверненное полотенце в корзину для грязного белья.

С ножом в руке он ворвался на кухню, швырнул нож в раковину и раздраженно бросился на диван рядом с притихшим Зининым.

– Идиотская шутка! Какой кретин мог это устроить?!

Зинин негромко ответил:

– Желающих – вся Равнина. Выбирай любого, не ошибешься.

Стас изумленно уставился на него:

– Ты про что, дорогой?

– Я, конечно, не знаю, что имелось в виду… Но предполагаю, что желающих тебя убить здесь больше, чем каждый второй.

– Да почему?! – несказанно удивился Стас. – Думаешь, они все так уж скучают по тем благостным временам, когда им не требовалось разрешение Совета, чтобы что-нибудь сотворить? Да они все добровольно приходят!

– Не сомневаюсь, – ровным тоном согласился Зинин. – Я не про то.

Стас картинно вздернул брови и саркастически вопросил:

– Да? А про что же? Ты уж поясни, будь так любезен.

Зинин покосился на него и усмехнулся:

– Стасик, милый, все ведь прекрасно понимают: главный на Равнине – ты. Ты – единственный, кто может иметь все, что пожелает, и ни за что при этом не отвечать. Ты – тот, кто устанавливает правила. Думаешь, мало охотников занять твое место? Каждый же уверен, что был бы лучшим правителем, чем правитель действующий. Так было всегда, чему ты удивляешься?

– Ты тоже в этом уверен? – недобро прищурившись, спросил Стас.

Зинин развернулся к нему, вальяжно раскинувшись на диване:

– А как тебе кажется?

Какое-то время они смотрели друг на друга, но первым взгляд отвел Стас:

– Кажется, что уверен, – подавленно проговорил он.

– Правильно кажется, – кивнул историк. – Можешь не сомневаться.

– То есть ты тоже хотел бы меня… убить? – Стас говорил бесстрастно, только опавшие и слегка подрагивающие уголки рта выдавали изобилие метавшихся у него внутри чувств.

Зинин с некоторым облегчением выдохнул и расслабился, только сейчас поняв, какое напряжение владело им во время дуэли взглядами.

– Ну, не так кардинально, конечно… Но я действительно уверен, что на твоем месте я справился бы намного лучше. Во всяком случае, без жертв и массового внушения.

– Какого внушения? – немедленно насторожился Стас.

– Да брось ты, – с досадой скривился историк. – Я же не идиот. И Буряк не идиот. Иначе с чего вдруг все жители Равнины стали бы таскаться в Совет по поводу и без повода? И с чего бы им вдруг всем приспичило просить у нас разрешения на каждый чих? Мы не знаем, как ты это сделал, но это ведь наверняка твоих рук дело, правда?

– Ладно, проехали, – поморщился Стас. – Вернемся к началу. Ты хочешь сказать, что кто-то из здешних этой идиотской кровавой ванной мне угрожает?

– Скорее, не угрожает, а информирует о своих намерениях, – пожал плечами историк. – Мне почему-то именно так кажется.

– Ох, забавно дождик каплет… То есть они страстно благодарят, когда мы им что-нибудь разрешаем, смиренно принимают, когда мы им отказываем…

– Вообще-то разрешает и отказывает Совет, в который ты не входишь, – флегматично вставил Зинин, рассматривая давно готовую к услугам кофеварку. – Может, все-таки угостишь кофейком?

Стас, даже не услышавший реплику Зинина, сосредоточенно продолжал:

– А сами в это время придумывают, как меня грохнуть?!

Зинин тяжело вздохнул и решил обслужить себя сам. Он поднялся с дивана, подошел к кофеварке и, не оборачиваясь, спросил:

– Сам-то кофе будешь?

– Да вари уже! Буду, – с досадой отмахнулся Стас.

Зинин аккуратно установил на нужное место две чашки, нажал нужную кнопочку и только потом продолжил:

– Я не думаю, что все именно так, как ты говоришь. Скорее, эта мечта у них маячит где-то на задворках сознания… Так, легкий флёр ненависти. Ну и зависти, конечно. А может, как раз в первую очередь зависти.

Он перенес исходящие ароматным паром чашки на стол и наконец-то слегка удивился:

– А чего ты, строго говоря, паришься на эту тему? На твое счастье, ты парцел – как тебя убить-то?