Наталья Ахмадуллина - В погоне за солнцем

Лазарева вручает Агате поднос, на котором аккуратно по четырем тарелкам разложен миндальный пирог:

– Мы поняли друг друга, детка?

– Вероника Аркадьевна, – Агата пытается сохранять хладнокровие, но всем телом ощущает тряску, – в моей семье действительно есть определенные сложности, но какое это имеет значение? Вы же видите что я за человек. Мне не нужны ваши деньги, мне нужен только ОН!

– Вы ЕГО не получите.

– За что вы так со мной? Что я вам сделала плохого?!

Лазарева бросает на Агату снисходительный взгляд и по-матерински приглаживает ее светлые, доходящие до середины спины, волосы. В этом прикосновении улавливается какая-то недоброжелательность, нечто оскорбительное: где уж тебе, бедной сиротке, сделать мне что-то плохое.

– Так вы услышали меня? – переспрашивает Лазарева, дав понять, что не намерена продолжать разговор.

– Да…

– Вот и замечательно, – Лазарева берет прежний гостеприимный тон и радушно смеется. – Пойдемте, попробуем ваш пирог!

– Ты не задумывалась, почему мы – люди так часто болеем?

Мы болеем постоянно, от рождения до смерти. Почему?

Ты бы поверила, что виной тому твое собственное подсознание? Голос, который время от времени нашептывает на ухо то, что ты не осмелилась бы рассказать даже самым близким. Голос, который управляет твоими тайными помыслами. Неосознанный, подавленный, отодвинутый в сторону повседневными заботами. Требуется мужество, чтобы принять его, ведь это голос хранителя твоего внутреннего мира – голос подсознания.

А что бы ты сказала, узнав, что подсознание тебе не принадлежит? Оно не имеет к тебе никакого отношения, являясь отдельным, инородным, живым существом. Существом со своими эмоциями, желаниями, целями. У этого существа есть название – АГРИД. Это агрид съедает твою внутреннюю жизненную энергию, или питается энергией твоих родственников и друзей.

Есть сильные агриды – энергетические вампиры, способные пробивать защитное поле своих жертв и забирать их жизненную силу, а есть слабые, и они, в конечном счете, губят сами себя.

Тут уж кому как повезет.

Зная об этом, сумеешь ты подчинить подсознание себе, или оно одержит верх над тобой?

Так говорила Сонора, когда впервые объясняла мне суть моих видений и рассказывала обо Всем. Впоследствии я много раз вспоминала именно этот, самый первый разговор, навсегда изменивший мою жизнь.

Существа, которые, как оказалось, живут среди нас, более того, живут в нас – людях – своих носителях, питаются нашей энергией… такое услышишь не каждый день.

Тогда же я приступила к изучению знаменитой книги Вершителя, которой Сонора и другие ясновидцы завладели вскоре после вторжения агридов на Землю.

Я закрываю глаза и зрительно вспоминаю каждую страницу. Каждую мелочь и деталь. Помню, какая погода стояла за окном, какая музыка звучала за стенкой, пока я впитывала каждое слово. Ведь от того, насколько внимательно я читала текст, зависела моя жизнь.

Помню, например, как из первой главы я узнала о том, что растения, так же как и люди, обладают сознанием, чувствами, и их жизненная энергия (разумеется, не в такой степени как человеческая, но все же) может служить источником питания для агридов. Но только человеческая энергия способствует долгожительству агридов, потому они и живут в нас…

В той же главе говорилось о том, что люди заблуждаются, называя «порчей» обычное, по сути, разрушение ОБЕРЕГА – специального защитного поля, которое есть у каждого агрида, и после разрушения которого, агрид становится доступнейшей жертвой для своих сородичей.

Приписка в конце главы гласила:

Хотите избежать укуса агрида?

А) Не показывайте другим своих эмоций.

Б) Не рассказывайте другим о своих мыслях и чувствах.

В) Не подпускайте никого близко.

Г) Никто и никогда не должен вас касаться. Никто и никогда…

Достав из кармана ключи, Агата начинает открывать дверь. Вдруг замирает и прислушивается: из-за дверей доносится пьяная ругань и звон разбиваемого стекла.

Мир и покой в ее доме – редкость…

Агата быстро заходит, пытаясь оценить обстановку: отец в комнате, как обычно пьяный в стельку.

– Мам?! – заглянув в спальню матери и не найдя ее там, Агата идет на кухню, нащупывает рукой выключатель. Желтая тусклая лампочка освещает неуютную обстановку, груду разбросанных пустых бутылок и женщину, которая курит, облокотившись на подоконник.

В школе, где мать Агаты когда-то преподавала русский язык и литературу, ее уважительно называли Анной Сергеевной. Сейчас зовут Аней, словно считается чем-то неестественным обращаться к продавцу по имени и отчеству.

Анна не оглядывается несмотря на то, что слышит, как вошла ее дочь.

«Мам, ты в порядке?» – Агата лишь представляет, как задает этот вопрос, глядя на острые плечи, на преждевременно поседевшие, редкие волосы матери… и не может спросить. Голос словно покидает ее.

– Не ходи здесь. Осколки… – Анна приоткрывает дрожащие губы. – Сейчас уберу.

– Не надо, я сама.

Агата приносит веник с совком, убирает осколки. Выходит из кухни, испытывая скользкое, ядовитое чувство – стыд: за себя, за маму, за отца; за долгие годы, превратившие троих людей в чужаков, живущих под одной крышей; за то, что в их семье не принято делиться новостями, собираться за общим столом, даже здороваться.

Бессилие и невозможность что-либо изменить, преодолеть внутренний барьер и просто сказать теплое слово близкому человеку, гонит Агату в ее комнату – в убежище, единственное место, где она может укрыться от всего мира.

Уткнувшись лицом в подушку, она чувствует как под веками скапливаются жгучие слезы. Ей не хватает одного маленького толчка, чтобы расплакаться. И тут она в мельчайших подробностях вспоминает лицо Лазаревой: «НЕУЖЕЛИ ВЫ САМИ НЕ ЧУВСТВУЕТЕ, ЧТО ВАШИ ОТНОШЕНИЯ С МОИМ СЫНОМ ДАЮТСЯ ЕМУ С ТРУДОМ?»

Агате приходится сжать руки в кулаки, чтобы не вскрикнуть. Она даже издает что-то вроде сдавленного рыка: «Проще всего сейчас расплакаться, как ребенку; рассказать Димке обо всем что случилось и поставить ему ультиматум. Именно этого его мать и добивается, чтобы Димка оказался в безвыходном положении, начал бы разрываться между ней и мной, затем, наконец, устал бы от всего и бросил меня! Но этому не бывать, Вероника Аркадьевна. Плохо вы меня знаете. Чего бы ни стоило и впредь быть с вами любезной, даже после такого унижения – я буду улыбаться вам. Потому что знаю, чего хочу. Я умею бороться так, как вам и не снилось!!!»

Мелодия мобильника прерывает воспаленные мысли Агаты. Ее руки разжимаются, на ладонях остаются глубокие вмятины от ногтей. Агата роется в сумочке и достает телефон: