Михаил Вербицкий - Тропа тунеядцев – 5. Книга третья. Эпидемия. Часть первая. Интервенция. Роман-катастрофа

– Что – за женщины?! – Заинтересованно спросил Ломако.

– Этого я тебе не скажу. – Это, уже – личные данные. Их разглашать не положено.

– Ясно. А, что – потом?!

– Потом, собрался. Мне тропку показали, которая из леса ведет. Сказали к участковому обратиться. Он мне все объяснит, как и куда. Пришел, я к Марченко. Он ничего, из прошлого вспоминать не стал. Просто объяснил, что у меня теперь – амнезия. И рассчитался.

– Как, за что?!

– У него, просто на бумажке было записано, сколько положено. Если говорит, все хочешь подробно выяснить, к Ирине Витольдовне иди, бухгалтеру колхозному. У нее, говорит, вся информация в голове присутствует. Сколько тебе, за грибы начислили, сколько – за ягоду, сколько – за дрова.

Петрович полез в карман и достал оттуда стопочку евро.

– Вот! – Помахал он деньгами, перед носом Ломако. – Мне сказали, кстати, что от «Росскосмоса», тоже, зарплата шла.

– Шла. – Согласился Иван Семенович.

– Как бы рассчитаться?

– У меня – только подъемные. На обратную дорогу.

Руководитель секретной лаборатории подошел к сейфу, который был не заперт и достал оттуда, конверт, на котором была написана фамилия посетителя.

– Все – тут. Не сомневайся.

– А, я не сомневаюсь. – Ответил, тогда, Петрович. – Тут, в Белоруссии, ты сомневаться должен, все положил или нет.

Подобная обстановка, в которой не было места махинациям и, даже, элементарному разводу, удручающе действовала на Ломако. Особенно в последнее время. Теневой бизнес, в деревнях, не был под запретом. Он, даже, процветал, опережая официальные экономические показатели, во много раз, по самым скромным прикидкам, раз в десять. Но чтобы заниматься бизнесом, на селе, надо было работать. Причем, работать много и упорно. Иван Семенович, все собирался заняться какой-нибудь деятельностью, но как-то не получалось. Руки не доходили. Они, эти руки, то тряслись, то были заняты стаканом. В редкие промежутки трезвости, он решал, для себя – все! Пора браться, за дело! Тогда, Ломако бросал пить окончательно и бесповоротно. Он начинал разрабатывать бизнес-план, бегал консультироваться к сельчанам и в колхозную бухгалтерию. Суетился он до той поры, пока идея не вызревала окончательно. После этого, он начинал прикидывать, сколько заработает, на своем начинании. От масштабов прибыли, начинала кружиться голова. Тогда, он, вживаясь в образ успешного предпринимателя, позволял себе выпить рюмочку, после захода солнца. При свете дня – ни-ни! А, после заката – можно. После закатной рюмочки, Иван Семенович погружался в очередной запой, а, выйдя из него, начинал разрабатывать новую стратегию.

Сегодняшние обстоятельства выбили Ломако из колеи. Тут и стратегию разрабатывать не надо было. Тарелка, вот она! Стоит, прямо в поле. Гуманоиды, из нее вышли! Выкладывай в «Интернет» и собирай подписчиков. Дальше, деньги сами потекут …. В этом месте, в голове, раздавался тревожный стук, он вспоминал слова участкового, патриархальные настроения окружающих, и сердце сжимала, черствой лапой, смертная тоска. Чтобы унять тоску, он наполнял чарку, а поскольку пил натощак, вскоре пришлось пробираться, в дальнюю комнату, к раскладушке.

Проснулся Иван Семенович от чувствительных пинков и мощной тряски. Открыв глаза, он увидел, над собой, знакомое лицо и мигом очухался; протрезветь не протрезвел, но мог действовать осмысленно. Лицо принадлежало майору Злыднику, из белорусского КГБ. Ломако слетел со скрипучего ложа, как потревоженный ниндзя – одним махом.

Разговор у них был короткий.

– Информацию не распространять. Держать себя в руках. – Сказал Злыдник.

– Мне руководству доложить надо.

– Понимаю. Донесение – не любовная записка. Его надо правильно сформулировать. Жди. Как говорит полковник Калабалин: «Сиди и не рыпайся».

– Откуда он знает, что мне говорил полковник? – подумал Ломако, когда майор ушел и отправился похмеляться.

Когда в голове прояснилось, он отметил, что появление Злыдника, оказало общее терапевтическое воздействие на организм. Прошел нервный зуд, сознание обрело равновесие. Иван Семенович начал мыслить здраво.

– Конечно, это маниловщина, насчет «Интернета» и супердоходов, с этой тарелки. Тут, как бы, то, что имеешь не утратить. Гуманоиды, это – простор, для широкой деятельности. Если в центре управления узнают, финансирование могут увеличить. С увеличением денежной массы, на мое место охотников будет предостаточно. Конечно, долго, тут новичок не продержится, махнет рукой, на высокую зарплату – за орехами в лес пойдет. Но меня могут начать перекидывать туда-сюда. Часть средств уйдет неизвестно куда. Ерунда получиться. А, ведь правильно майор рассуждает! Торопиться, тут, не надо!

****

Горячим июльским вечером, когда солнце, уже, почти, село, а раскаленная земля продолжала согревать атмосферу, майор Злыдник подъехал к зданию Молочаевской администрации. Народу, здесь сегодня было необычно много. Начальник Узденского УВД, подполковник Лизурчик, курил, возле своей машины. (Личной). На крыльце сидел, обмахиваясь кепи, участковый, капитан Марченко. Он вел размеренную беседу с Леоновичем Павлом Степановичем, человеком не местным, но хорошо известным, на селе. Еще человек десять сельчан стояли кружком, негромко обсуждая последние события. Поодаль стайка детишек наблюдала за взрослыми, ожидая, когда что-нибудь начнет происходить.

Прибытие Злыдника, создало легкую рябь, на поверхности этого тихого омута. Сельчане кивнули ему издалека. Лизурчик понес окурок в урну, а Марченко и Леонович, замолчали. Участковый водрузил кепи на голову, но с крыльца не встал.

Злыдник энергичным кивком, ответил на приветствие сельчан, пожал руку Лизурчику. Вместе они подошли к сидящим на крыльце. Марченко и Леонович встали и, тоже, поздоровались.

– Ну, как, тут – у вас? – спросил Злыдник. – Наших, что – нет?

– Ваши, в кабинете. – Сказал Марченко. – Не хотят светиться.

– Правильно. У Заслонова?

– Как всегда. – Кивнул участковый. – Чего скажете, хорошего?

– Давайте – кто готов возложить груз ответственности, в кабинет. Там поговорим.

В кабинете председателя Молочаевского сельсовета, народу, готового активно участвовать, набралось предостаточно. Кроме Злыдника присутствовали: хозяин кабинета – Роман Георгиевич, председатель колхоза Бабий, начальник УВД подполковник Лизурчик, начальник Узденского управления КГБ майор Денисенко, участковый Марченко, местный предприниматель Матюхин и вездесущий Леонович. Несколько рядовых местных жителей, тоже, желающих сделать вклад в общее дело, заседать в столь высоком собрании постеснялись и шатались по коридору.

С портрета, висящего на стене кабинета, на совещательный орган, с ехидной улыбкой Джоконды, взирал Леонардо да Винчи.