Томми Дипфлауэр - Изгои Дождливого Города

– Какая из этих моделей обладает мощной батареей? – Ошеломил меня мой будущий сожитель.

– Изи шестьдесят восемь, к слову, по хорошей цене продаётся.

– Самый мощный заряд.

– Изи восемьдесят семь «М» за девяносто две тысячи крэв.

– Берём, – без угрызений совести сказал я, отправляясь к кассе. – Ах да, и… а у вас можно оформить сим-карту… без паспорта?

– Две, как я понял, – с глубоким вздохом сказал продавец. – Пять тысяч на мою карту за каждую, и ваши симки зарегистрированы на меня.

– Идёт.

Диси улыбался и даже топал вприпрыжку, когда мы шли в новый дом. Он был заведён, счастлив, а в мою голову вновь ударили мысли о моей мёртвой матушке, о том, как пролитое шампанское спасло мне жизнь, о том, как я обнимал тело моей любимой женщины.

Какой контраст настроений.

Мы приближались к шестнадцати этажному дому, у третьего подъезда которого сидели двое молодых школьников или студентов, они оба выглядели несовершеннолетними. Как только мы начали подниматься по ступенькам к домофону, парень подбежал к нам и выдал фразу: «Не хотите бесплатный портрет за пару минут?», – на что я утвердительно ответил «нет».

– Да бросьте, вы ещё не знаете, как рисует Эми, – не отступал парень, восхваляя свою подругу.

– Я сказал «нет»! Что непонятного?

– Эй-эй, Бася, перестань же быть таким злобным и гневным, – засиял Дис. – Он согласится чуть позже, можете меня пока нарисовать.

– Кепку можно? – Заулыбалась девушка, как только открыла скетчбук.

Возможно, очарованный новым знакомством, а может, и фример попросту забыл, но он быстро стянул свой головной убор, заставив обоих молодых человек открыть рты от удивления.

Признаю честно, я тоже растерялся и не мог ничего сказать. Открытый двор. Будничный день. У подъезда стоит личность, которой запрещается покидать свой Снотеррланд.

Всё нормально, если говорить с долей сарказма.

– Дис, – грозно шепнул я, на что фирор быстро одел свою жёлтую кепку.

– Не переживайте так, – снова начал говорить забавный паренёк. – Мы никому не скажем, да и уже видели… не таких, как все.

– Серьёзно?

– Да-да, милая Эми уже запортретировала одного лаймера.

– И кто это был?

– Он промурчал «не говорить», – засмеялась художница, принимаясь за работу над рисуночком.

– Ах да, забыл представиться. Меня зовут Томми Дипфлауэр, а за холстом в кавычках – Эми Пайс, – чрезвычайно интонационно сказал парень, особо выделяя имена, и протянул руку.

– Марбас.

– А меня кличут Дисом, – еле слышно произнёс фример, минимально двигая лицевыми мышцами, что не вызвало ничего кроме улыбки у девушки.

Мы разговорились с этими студентами. Как оказалось, Эми никогда не ходила в школу, потому что находилась на постоянном домашнем обучении. Своих родителей она не помнила, а воспитывала её тётя.

У Томми же было всё куда радостнее. Парень посещал школу на Шаггисане и недавно поступил в нефтегазовый колледж, однако он пишет рассказы и не очень хочет работать по профессии.

Нет, они не пара. Просто друзья.

Ещё эти двое всего на три года младше меня с Дисом, наверное, поэтому мы так заобщались.

Когда художница закончила работу, оказалось, что она довольно неплохо рисует; Эми попросила фримера оставить его портрет в своей собственности, на что он, хоть и с долей сожаления, согласился, а мой я всё же получил.

Попрощавшись, мы всё-таки зашли в подъезд и начали дожидаться лифт. Нам предстояло подняться аж на шестнадцатый этаж, в последнюю квартирку в этом подъезде.

Как оказалось, Човка заботливо отнёсся к нам и отдал в наше распоряжение, хоть и однокомнатное, но очень уютное пристанище, в которое вложили огромную сумму.

Сразу напротив входной двери стоял шкафчик для обуви, а за ним огромное зеркало. По левую сторону расположилась пустая вешалка для верхней одежды из светлого дерева, как и паркет под ногами. Правее лежал полосатый коврик; стоял маленький диван с деревянными подлокотниками. Интерьер прихожей выглядел как рисунок акварелью: светлые тона, мягкие оттенки. Бежевые обои с голубым растительным узором, и белый натяжной потолок.

В спальне кровати стояли по обеим сторонам входа, а на них было застелено красное постельное бельё. Белый шкаф-купе огибал дальний левый угол и плавно переходил в комод, на котором находился плазменный телевизор. Правее ящика расположился угловой письменный стол маленьких размеров. На полу – коричневый ковролин с длинным ворсом; на стенах висели аккуратные бра.

Углубление в стене на кухне заняли и кухонные тумбы и электрическая плита. Рядом возвысился тёмно-серый холодильник, оказавшийся пустым. Посудомоечная и стиральная машинки были предусмотрены. Напротив двери – окно с выходом на балкон, хотя это и странно, так как в большинстве случаев используются лоджии. Влага не проникает.

Дис изъявил желание стать поваром на время нашего нахождения здесь, поэтому он и составлял список требуемых продуктов, пока я осматривал фотографии, висевшие на стенах. Мне была знакома только одна личность – Човка, а с другими меня не застала радость познакомиться.

На одном из снимков Чо был одет в спортивную одежду, какую легкоатлеты носят на соревнованиях. Может быть, про эту карьеру он и говорил?

Я был в прихожей, когда заметил странные звуки за входной дверью. Это были то ли лёгкие шаги, то ли обычный шёпот.

Железные врата резко открылись. Я попятился назад. Люди в синей экипировке и с оружием в руках забежали в квартиру. Один из них заломал меня, положив на пол, и заковал в наручники. Остальные рванули осматривать комнаты.

Меня перевернул крепкого телосложения лысый мужчина средних лет. Его глаза словно пронзали меня, а на его лице не было ничего кроме презрения.

– Где Элина Тереньоли? – Заговорил басом тот тип.

– Я откуда знаю?

– Ну-ка, давай проверим тебя, – сказал он, вытаскивая мой бумажник из кармана. – Оу, золотая карта на имя Човки, хе-хе.

– Тут никого больше нет, – однотонно произнёс его сослуживец, зайдя в прихожую.

– Похоже, что ты не лжёшь мне, грязный недоносок.

– Какие будут дальнейшие указания?

– Сворачиваемся, а этого освободите из кандалов, – тот мужик встал и пристально смотрел на меня. – Повезло тебе, что Човка ни в чём не замешан, преступное отребье.

Отряд особого назначения в полном своём сборе ушёл, оставив меня с мыслью о местоположении Диса. Где этот фример?

Я обыскал весь дом в поисках этого фирора, но так его и не нашёл, зато обнаружил очень странные вещи: священная книга дарианизма, в которой оказался флакон коньяка, пачку дорогих сигарет и шипованные кроссовки оранжевого цвета. Кстати, на подошве последних даже частички грунта остались.