Евгений Косенков - Воин ПрАви

Анна оглянулась на Дмитрия и перевернула сразу несколько страниц.

«…Настю убил ВорОта, тот самый, который больше любил золото, чем Родину. Его продолговатая рана под левым глазом, есть след моей стрелы. Он дальний родственник, ставший разбойником только из-за того, что Владимир Андреевич предпочел воеводой в Серпухове меня, а ни его. Он сжег палаты моих родителей в Костроме вместе с ними. Он разрубил на части моего брата Огнена. Могу ли я простить ему его злодеяния? Нет, никогда. Только его смерть сможет успокоить мою душу. Потому оставляю все дела в Серпухове, передаю свои поместья племяннику, Андрею, а драгоценные вещи предаю земле. Место захоронения указано пересеченными мечами».

Далее следовала коряво нарисованная карта, но на ней легко различались названия рек и деревень.

Анне стало жарковато и душно. Она приоткрыла окно и вдохнула свежий весенний воздух. Зачем-то глянула вниз и отшатнулась. Неожиданное чувство тревоги бросило в дрожь. Непонятно откуда перед ней вырос парень в кожаной куртке и вязаной шапочке.

– Здравствуй, красавица. Постарайся быть как можно тише. Не дергайся. Мне от тебя ничего не надо, кроме вот этой маленькой тетрадки. Ну. Дай мне ее сама. Будь умницей.

– Почему я должна отдавать тебе то, что тебе не принадлежит?

– Ах, ах, какие мы все-таки из себя. Сказано давай, значит давай!

– Но это Димина тетрадь.

– Валую она уже вряд ли понадобится.

Анна вдруг увидела продолговатую родинку под левым глазом.

– ВорОта! – неожиданно для себя крикнула она и отшатнулась к подоконнику.

Руки не нашли опоры, провалившись в пустоту, и Анна, страшно закричав, выпала из окна пятого этажа.

Мелкий дождь барабанил по столу, выбивая странную дробь. В больничной палате пахло лекарствами, и было довольно тихо. Лишь иногда похрапывал сосед слева. Мощный детина с головой как у быка. Панцирная кровать прогнулась под ним до самого пола. Уборщице приходится каждый раз сгонять его с места, чтобы протереть пол под койкой.

Молоденькая медсестра прервала раздумья Дмитрия.

– Не спите? Тогда поворачивайтесь, будем делать укольчик.

– Как вас зовут? – неожиданно спросил он и глянул в серо-зеленые глаза девушки.

Та чуть не выронила шприц.

– Вы говорите?

– А что? Я обезьяна, что ли?

– Нет, но… Настя меня зовут.

– Настя? Вы сказали – Настя? Анастасия?! Настенька, милая, мне надо домой. Где врач? Мне надо, поймите. Очень надо.

Он вскочил и тут же упал. Медсестра помогла прилечь обратно.

– Не спешите. Вы еще не совсем окрепли. Пожалуйста, не вставайте больше.

– Мои родные знают, что я здесь?

– Успокойтесь, не нервничайте. Вам нужен покой.

– Позови врача. Скажи, срочно.

Настя ушла.

«За окном уже лето, а кажется все серым, осенним. Отчего это? В памяти какая-то пустота, словно выжжена огнеметом. Постой, постой. Машина. Было темно. Гололед. Я останавливался и выходил на дорогу. Что же я подбирал? Что-то бесформенное.… Не помню. Обрывается как раз там, где начинаю рассматривать. Дальше только вспышка и опять пустота. Соберись и давай еще раз. Подхожу, нагибаюсь и… вспышка, пустота. Еще раз. То же самое».

Дмитрий глубоко вздохнул и с силой сжал кулаки и челюсти.

В это время вошел врач с медсестрой.

– Дмитрий Иваныч, как вы себя чувствуете?

– Спасибо, отлично.

– Дайте-ка, пульс пощупаю.

– Знаете что, Егор Александрович, мы с вами знакомы, по земным меркам, уже достаточно. Позвоните моим. Пусть приедут или лучше отпустите меня. Я доеду. Самочувствие отменное. Любые горы…

– Не волнуйтесь, Дмитрий. Настя, сделай, что просил. Понимаете.… Как же это сказать?

– Говорите, как есть, – насторожился Валуев, и его глаза словно затвердели и стали колючими со свинцовым тяжелым оттенком.

Врач, встретившись с его взглядом, отшатнулся. По лицу пробежал испуг. В один миг он стал совершенно бледным.

– Мои родители погибли?

– Откуда узнали?

– Я знаю.

Медсестра принесла успокоительное и застыла, увидев неожиданную картину.

– Настя, дай доктору, пусть выпьет и успокоится.

Егор Александрович выхватил стаканчик из рук медсестры и проглотил залпом содержимое.

– Мне нужно домой, Саныч, помоги. Чем быстрее, тем лучше.

– Да, конечно. Настя, приготовьте вещи, я оформлю бумаги. Про Анну тоже?

– Значит и Анну. Все повторяется.

Врач вышел из палаты. Медсестра пошла следом.

– Настя, вы когда-нибудь жили в Костроме?

– В Костроме?

– Извините, я не знаю, откуда это, но чувствую что-то загадочное. Трудно объяснить, но если разгадаю, то пойму, что же со мной случилось.

– Я никогда не жила в Костроме. И даже родственников там нет.

Она пожала плечами и вышла.

Дождь не переставал. Дмитрий закутался явно не в свой плащ. Возможно, врач отдал свой.

Валуев шел по улицам города, слегка прихрамывая, и вглядывался в прохожих. Он ощущал некую оторванность от всей этой суеты и шумихи. В его груди горела жажда мести. Мести, смысл которой он никак не мог понять. В городском парке было совершенно пусто. Сев на мокрую скамейку подставил лицо под дождь.

«Надо идти домой. Домой? У меня есть дом? Конечно, есть. Только это не Кострома. Подожди, какая Кострома? Бред какой-то. В памяти постоянно всплывает эта самая Кострома.… А Настя? Кто такая Настя? Мою жену зовут, звали, Анна, Анюта. Мою жену? Я женат! Был женат. Надо идти до дома».

Валуев встал и пошел, но куда, в какую сторону, он совершенно не имел понятия.

«Вспышка. Что же было до нее? Что? Вспомню это, возможно, вспомню все. Постой, а адрес дома должен быть в паспорте. Так и есть. Отлично. Это недалеко отсюда».

Дмитрий поднялся на второй этаж и позвонил. Никто не ответил. Когда открыл дверь, пахнуло родным и знакомым, только одно смутило его. Похоже, что здесь давно никого не было. Не спеша, прошел по комнатам, огляделся и понял, что здесь все умерло. И умерло после той вспышки.

Дмитрий бесцельно ходил по квартире, останавливался, трогал различные вещи, снова шел из комнаты в комнату и пожирал полными от слез глазами то, что напоминало о прежней и недавней жизни. Свадебная фотография с улыбающейся Анной, рядом фото родителей. Дмитрий провел пальцем по волосам жены, затем матери и аккуратно перевернул их лицами вниз.

– Я найду тебя, ВорОта. Теперь я вспомнил почти все. Я найду тебя, чтобы мне это не стоило. Хотя, скорей всего, ты сам придешь ко мне в руки. Я забираю свое прощение и жалею, что не убил тебя, когда это было возможно. Но теперь я отомщу, и отомщу за всех убитых и обиженных тобой. Я – воин Пути ПрАви. Наверняка, держишь в руках карту и уже мечтаешь о кладе, который схоронен в земле 600 лет назад. Только ты не можешь знать, что там. А потому получишь то, что заслужил. Бойся же, каждого дуновения ветерка, каждого шелеста листа, каждого шума. Я теперь и рысь, и ворон, и лиса, и лев. А ты – жертва. И я иду к тебе.