Александр Лучанинов - История Палача

– Ну вот я и пришел, – прошептал себе под нос Бак, обращаясь к запертой двери.

– Это ты мне? – донесся из дыры в потолке голос Ады.

Нервное напряжение и неожиданность вопроса заставили парня вздрогнуть.

– Нет, – быстро взяв себя в руки ответил Бак, а про себя подумал, что Аделаида не врала, говоря про свой слух. И это хорошо, ведь теперь ему стало немного спокойней, ведь раз она сказала, что здесь никого кроме них нет, значит так оно и есть.

В последний раз прислушавшись к своим чувствам, оценив все за и против, Бак наконец решился. Он стиснул зубы, зажмурился и дернул ручку двери на себя. Что-то громко хрустнуло. Только спустя несколько секунд Бак осознал, что все еще сжимает дверную ручку в ладони, хотя дверь так и не открылась. От старости древесина рассохлась и раскрошилась, перестав держать в себе металл.

«А вот и первое препятствие на пути к истине, – подумал Бак. – И оно меня не остановит.»

Понимая, что трухлявое дерево только и ждет того, чтобы его толкнули, парень, не особо напрягаясь, ударил ногой прямо в центр двери. Она буквально рассыпалась на куски и вывалилась в коридор, от которого отгораживала комнату. Вековую тишину подземного дома нарушил грохот обсыпающихся щепок и противный скрип петель, на которых остались небольшие огрызки – напоминания о том, что здесь когда-то была дверь.

Шагнув в коридор, Бак тут же ощутил неприятный запах затхлости и, почему-то, смерти. Скорее всего так пахла сырая земля, из которой состоял завал, перегородивший путь дальше. Крыша под натиском грунта проломилась и, судя по сгнившим краям серого однотонного ковра, это произошло очень давно.

Выставив факел перед собой, Бак осмотрелся. Завал был сильным и дальше пройти никак не позволял, зато слева обнаружились перила, а это значило, что у подземного дома было как минимум два этажа и шанс на то, что желанная тайна сокрыта именно там.

Уже собравшись перемахнуть через перила Бак вдруг остановился. Осторожность была не его сильной стороной, иначе бы он в первую очередь не оказался здесь, а во вторую не полез за «трупом» в воду, но на этот раз ее голос был настолько громким, что не прислушаться к нему было бы просто глупо. Вспомнив про то, с какой легкостью рассыпалась дверь комнаты, Бак слегка потянул перила на себя, и они просто упали на пол, будто ничем и не были закреплены.

«Вот так да, – пронеслось у него в голове. – Сейчас бы я вверх тормашками рухнул на лестницу и шею себе свернул. Бесславная смерть глупого фермерского сына. Аде бы долго пришлось моему отцу объяснять, как меня угораздило. Хотя, пожалуй, она бы просто молча исчезла, а меня долинные еще пару дней, а может и цельную неделю по лесу аукали и сдались бы. Забрал, таки, речной дух свою жертву на дно, да и дело с концом.»

Не надеясь на прочность ступеней, Бак аккуратно потрогал их ногой. Под его весом они натужно скрипнули, но выдержали нагрузку.

Аделаида безостановочно вышагивала вокруг ямы. Она нервничала и для этого были все основания. По непонятной причине ее чутье било тревогу, да такую, что прислушайся сейчас кто посторонний к ее голове, то непременно бы расслышал колокольный звон. Такое с Адой бывало редко, ведь обычно к подобным тревожным предчувствиям прилагался и внешний раздражитель, например, запах врага или шорох шагов. Но сейчас никакой видимой причины для столь резкой паники не было, и это пугало больше всего. Ведь точно не скажешь, откуда ждать неприятностей, а их точно следует ждать. Чутье никогда не врет.

Спустившись по ступеням, о возрасте которых можно было только догадываться, Бак оказался на первом этаже подземного дома. Он представлял собой большую комнату, служившую когда-то по всей видимости гостиной, либо обеденным залом. Часть комнаты была отгорожена высокой и длинной тумбой, доходившей Баку до пояса, о назначении которой он не имел ни малейшего понятия. А по центру, возле небольшого столика, чья столешница была сделана из цельного куска прозрачного толстого стекла, стояло нечто, похожее на очень широкое мягкое кресло, в котором могли спокойно разместится три человека сразу.

В помещении было множество предметов, удивлявших своими формами. Они заставляли мысли Бака сбиваться и перескакивать друг через друга, в попытке понять смысл всего происходящего. Тени плясали по стенам, танцевали, приводимые в движение языками пламени, медленно пожиравшего промасленные лоскуты ткани, и от этого ощущение таинственности только усиливалось.

Бак с разинутым ртом разглядывал открывшуюся ему одному тайну, загадку над которой он раздумывал бессонными ночами. Подземная комната оказалась целым домом, жилищем, давно брошенным своими хозяевами, дряхлым и рассыпающимся от каждого неосторожного движения. И все в этом жилище было совершенно чуждым современному уму. Многие вещи были похожи на то, чем сейчас пользуются жители долины в быту, но и многие вовсе не имели никакого смысла. Например, массивный черный прямоугольник висящий на стене, прямо напротив очень широкого кресла. Очевидно, что этот предмет был важен для древних людей, раз они его разместили на таком видном месте. Но в чем заключалась эта важность – было совершенно не ясно.

Бродя вдоль черной дыры, Ада не могла решить, толи лезть внутрь, толи остаться наверху. С одной стороны, если она сейчас отправится вытаскивать фермерского отпрыска, то может пропустить нападение откуда-то с гор или из лесу. С другой – останься она здесь, то есть шанс, что она ошиблась и тогда пареньку там внизу придется несладко.

Понимание пришло резко и было настолько отчетливым, насколько это только возможно. Аморфное и неуловимое ощущение опасности обрело форму, а вместе с этим определило все дальнейшие действия. Аделаида ясно как день ощутила всем своим нутром удивительно сильную магическую вибрацию, исходившую из-под земли. Более не задумываясь, девушка доверилась своим, выработанным многолетними тренировками, рефлексам, и ловко прыгнула в дыру.

Бак приблизился к черному прямоугольнику, висящему на стене. Поднеся факел поближе, он всматривался в матовую поверхность загадочной вещицы. Она ему напоминала о чем-то, но он никак не мог сообразить, о чем. Вернее, он не мог поймать нужное слово. Оно так и вертелось на языке, но удержать его не удавалось. Отчаявшись вспомнить, Бак уже собрался отвернутся, но вдруг его осенило, и он вытащил из кармана рубахи черный, отполированный до зеркального блеска металлический брусок.

– Возможно ты какой-то ключ? – он поднес его поближе к черному прямоугольнику.

Ничего не произошло. Вернее, ничего видимого. Но обстановка в гостиной кардинально поменялась. Мертвый, пропитавшийся тленом и пылью, воздух вдруг наполнился напряжением. Временами Бак чувствовал подобное, когда над долиной сталкивались хмурые грозовые тучи и начинали метать друг в друга молнии. Ощущение было почти один в один за маленьким исключением: в общую картину еще примешался тяжелый взгляд в спину.