Екатерина Дей - Я однажды приду… Часть III

Один из них он сразу и продемонстрировал. Поцелуй был очень нежным, ласковым, страсть лишь угадывалась. Между прочим, такой способ восстановления тела мне очень даже нравится.

3

На улице был такой яркий солнечный день, что я с тоской смотрела в окно. Глеб заметил мой взгляд и предложил прогулку по саду. Я недоверчиво посмотрела на него – прогулку? Ходить мне Самуил ещё категорически запретил, я уже вставала сама, иногда мне помогала походить по комнате Лея, но прогулка по саду? Глеб улыбнулся и таинственно прошептал:

– Самуил уехал, и Олафа в доме нет.

Грозный командор предлагает жене в отсутствии врача совершить партизанскую вылазку, я радостно закивала головой. Выглядела вылазка так: Лея помогала мне одеваться, Олег подогнал машину с открытым верхом, а в это время к дому подъехал Виктор и радостно помахал нам рукой. Глеб усадил меня в машину, закрепил ремень и положил подушку под ноги, руки спрятал под шубой. Матрёшка на выезде.

Мы ехали по саду, который оказался достаточно большим – за домом обнаружилась территория фруктовых деревьев. Я так обрадовалась возможности увидеть когда-нибудь настоящий цветущий сад, что пять раз сказала об этом Глебу. Он только улыбался и убеждал вернуть руки под шубу, но я вовсю ими махала, показывая ему разные красоты. Глеб негромко что-то сказал, потом повернулся ко мне:

– Есть хочешь?

– Хочу, а что здесь есть такое место или будет пикник?

– Место.

Мы подъехали к небольшому домику среди густых кустов, и нас уже встретили на крыльце несколько боевиков. Так странно видеть эти грозные фигуры на небольшом крылечке в чёрных костюмах и полном вооружении. Как только Глеб взял меня на руки и подошёл к крыльцу, они встали на колено и оперлись на ножи, приветствие главы клана. А я смотрела на них и не знала, что сказать, просто здравствуйте? Пока я думала, один из них встал и посмотрел на Глеба вопросительно, тот, видимо, кивнул, разрешая, потому что я услышала чёткий голос:

– Приветствуем тебя, жена командора.

– Здравствуйте, рада вас видеть.

А что я ещё могла сказать? Уже внимательнее посмотрела на них и увидела крупных молодых людей, стройных, очень эффектных в своих чёрных костюмах, никакого чувства опасности – ясные глаза и внимательные взгляды. Только ножи как-то портили общую приятную картину. Удивительно, что Глеб позволил боевику обратиться ко мне с приветствием, раньше я их даже не видела, знала, что они где-то рядом, везде, но вот так – в первый раз. Это после той клятвы на берегу, я же заявила, что не хочу их бояться, вот Глеб и решил показывать их мне. Я даже начала различать лица и не чувствую опасности с их стороны. Улыбнувшись им, я заметила, что некоторые глаза улыбнулись мне в ответ.

В домике оказались две комнаты, и в них явно жили люди. Очень чисто, светло, везде весёлая вышивка, занавески, какие-то полотенца на гвоздиках, как этнографический музей, только итальянский и ещё старинное зеркало на стене в бронзовой раме. В центре комнаты стоял большой стол со скатертью, весь уставленный едой, вокруг стола табуретки и одно большое кресло. И всё, даже шкафа нет. Не сразу заметила цветы на окнах, маленькие горшочки фиалок, невероятных оттенков соцветия, листьев совсем не видно. Глеб устроился в кресле со мной на руках.

– Еда простая, сам Вердо готовил.

– Это хозяин домика? Он садовник?

Вопрос я задавала, поедая удивительно вкусную ветчину с домашним хлебом, запах умопомрачительный.

– Хозяин, садовник.

– А можно мне с ним познакомиться?

Глеб подумал немного, почему-то сомневался, но потом позвал:

– Вердо.

Какой же он огромный, как боевик, сразу заполнил собой всю комнату. Чёрная борода скрывала почти всё лицо, густая шевелюра волос, расчесывать бесполезно, сразу понятно. И глаза – невероятной синевы глаза, яркие, молодые. Он что-то сказал на итальянском удивительно мелодичным голосом, как пропел. Я смотрела на него во все глаза: садовник из фильма, представить, как он своими огромными руками пересаживает листики фиалки, было невозможно.

– Здравствуй Вердо, очень вкусная еда, спасибо тебе.

Он внимательно на меня смотрел, пока Глеб ему переводил, слегка поклонился в благодарность за слова, но поклон был очень гордым, поклон уверенного в себе человека. Вердо явно знал, кто такой Глеб, раз боевики стояли на крыльце его дома, и видел их приветствие, однако чувствовал себя совершенно спокойно, почти на равных.

– Ты сам печёшь этот хлеб?

– Он сам готовит себе еду, но не проси, всё равно не даст.

Глеб улыбнулся, видимо, уже пытался для меня что-то из еды просить, а тот отказал. Вот это да, кто-то смог отказать Глебу, и он это спокойно пережил, без последствий. Значит, хороший садовник. Восхищенно понюхав ломтик хлеба, я положила его в карман шубки. Глаза Вердо стали как два блюдца, он даже рот приоткрыл, а Глеб рассмеялся и пожал плечами: что поделаешь с этими женщинами, всё как сороки подбирают. А я продолжила игру: съела кусочек ветчины, но уже без хлеба, хитро посмотрела на Вердо, и ещё один кусочек хлеба убрала в карман. То есть, это тот кусочек, который я должна была съесть с ветчиной. Вердо улыбнулся, кивнул и вышел. Глеб обнял меня и сказал тихо:

– Катя, ты его поразила своим восхищением хлебом.

– Очень вкусно, в Италии везде хлеб вкусный, ну, где я пробовала, но этот такой ароматный, нежный, какие-то травы добавлены, я не устояла. Всё равно буду просить, или каждый день приходить на обед.

Эта мысль ему явно не понравилась, но ответить он не успел, вошёл Вердо с большим свертком и протянул его Глебу. В куске грубого домотканого холста был завернут круглый хлеб, мягкий, с тонкой хрустящей корочкой. Я сразу его понюхала, щекой приложилась к этой корочке, потом даже губами коснулась.

– Глеб, скажи ему, что я очень ему благодарна, это самый лучший хлеб, который я ела в своей жизни.

Но Глеб мог не переводить, Вердо всё и так понял, что-то менялось в его глазах, в них вдруг проявилась странная боль, но он сразу улыбнулся мне и что-то спросил у Глеба. Глебу вопрос не понравился, он сразу как-то прикрыл меня и ответил резко.

– Глеб, что он спросил? Скажи, я хочу знать.

Он помолчал, смотрел на Вердо, но тот никак не отреагировал на его резкий ответ, стоял и смотрел на меня.

– Он сказал, что ты больна, сильно больна.

– Но это правда, я действительно пока больна. Спроси его, может ли он мне помочь. Не сердись, в его хлебе много трав, кто знает, надо пользоваться любой возможностью, ваша энергия хорошо, очень хорошо, но вдруг ещё и травы помогут.

Посмотрела на Вердо и улыбнулась ему, а сама трясла руку Глеба, просила перевести. Глеб вздохнул, как сложно командору о чём-то просить садовника, хотя и понимал, что я права, человеческое тело тайна, всё возможно. А я осознала его сомнение – Сельма.