Владислав Деревяшкин - Хроники Руны. Трилогия

Питер содрогнулся от отвращения. Во рту пересохло. Он подошел к вьюкам, достал флягу с вином и сделал несколько больших глотков.

«Теперь немного лучше», – отметил про себя Бернс и положил флягу обратно.

Пит пошел к лагерю, разбудил гринча, чтобы тот постоял на часах, а сам завернулся в одеяло возле костра и провалился в глубокий сон.

Весельчак был совсем плох. Отрешенный взгляд на мертвенно-бледном лице. Его лихорадило, и бешеный с трудом выговаривал слова. За ночь рана стала еще хуже. Кровь сочилась не переставая. Он еле держался в седле и, казалось, в любую минуту мог свалиться с лошади. Батька велел Весельчаку не геройствовать, а пересесть к нему на гнедого, но тот упрямился, не желая быть обузой. Тогда десятник отдал приказ, и теперь по обе стороны от раненого для подстраховки ехали Лис и Пакостник.

Бешеные гнали лошадей не разбирая дороги. Над отрядом кружил грифон. Смоки направил Руби вниз, и тот завис в паре метров от лошади Питера.

– В трех милях отсюда город, – заорал гринч. – Я вижу его башни.

Питер поднял вверх большой палец в знак того, что услышал и поскакал к Батьке.

– Как он? – прокричал молодой лорд, указывая на Весельчака.

– Я наблюдаю за ним весь путь, пока держится молодцом. Ему хоть и очень паршиво, но он крепкий орешек. Не зря в отряде бешеных его считают одним из лучших бойцов.

– Город уже совсем рядом, вон за теми холмами.

– Ну, тогда уж точно дотянет, – кивнул Батька. – Главное быстро найти лекаря.

– В Монервиле у меня живет близкая родня – сестра матери. У нее особняк в центре города. Пока Весельчак будет отлеживаться, можем воспользоваться тетушкиным гостеприимством. А то она всегда обижается, что любимый племянник ее редко навещает.

– У нас не так уж много времени, милорд, – ответил Батька. – Хотя выбора нет. Придется ждать, когда Весельчак встанет на ноги. Мы не можем уйти без него. Остается только надеяться, что его выздоровление надолго не затянется.

Подъехав к городу, отряд перешел через ров по опущенному мосту и остановился у распахнутых ворот. С каждой стороны стояло по стражнику, вооруженные алебардами.

– Кто вы такие и какова цель вашего визита в Монервиль? – пробасил один из них.

– Я Питер Бернс, граф Лентийский. А это, – он обвел рукой всю пеструю компанию, – мои люди.

– Простите, милорд, у нас приказ, военных сюда без пропуска не пускать, – второй стражник сделал два шага вперед и преградил путь в город. – А тем более еще с летающими тварями, которые распугают все население.

– А с каких это пор Бешеных Псов не пускают в города Катерии, – прогромыхал Дуболом, потрясая дубиной. – Лично мне не нужен никакой пропуск, чтобы войти. Совсем страх потеряли?

Только тут стражники обратили внимание, что у пятерки воинов на рукавах повязаны красные ленты с изображением черного орла – символ «Бешеных Псов». Один из солдат заискивающим тоном произнес:

– Парни, не серчайте, сейчас во всем разберемся. А ну, Ронат, сгоняй в караулку за дежурным лейтенантом, видишь, дело важное.

Ронат кивнул и во весь дух припустил за командиром. Его напарник сделал безразличный вид, но глаза выдавали играющее в них любопытство – не каждый день увидишь бешеных, которых сопровождают гном, вудс, гринч да еще и с грифоном впридачу. На последнем стражник задержал взгляд. Он отродясь не видывал этих тварей, которые жили высоко в горах. Смоки заметил, что его птичку бесцеремонно разглядывают, и показал солдату язык. Стражник вздрогнул от такой бесцеремонности и отвел взгляд. Гринч ухмыльнулся, достал из сумы трубку, набил ее табачком и принялся раскуривать.

Время шло, а лейтенант все не объявлялся.

– Ну что, почтенный, – обратился Батька к стражнику. – Долго нам еще ждать вашего командира. У нас здесь раненый, и если он умрет, я лично сдеру с тебя шкуру.

Стражник заметно побледнел, руки слегка тряслись. Казалось, если прозвучит еще одна угроза в его адрес, он выронит алебарду и грохнется в обморок.

Такая реакция была вовсе не удивительной. Свое прозвище бешеные получили не с потолка. В бою они превращались в настоящих берсерков, не ведающих страха безумцев. Поэтому псов побаивались как напыщенные гвардейцы короля, так и городская стража. На счастье в воротах показался дежурный офицер, и стражник с облегчением выдохнул.

– Лейтенант Габриэль Латунис, – представился тот. – Чем могу служить?

– Офицер, – обратился Питер. – Я граф Лентийский. У нас спешное дело в Монервиле. Наш товарищ серьезно ранен, и ему нужна помощь, а стража не желает пропускать, ссылаясь на какой-то приказ.

– Милорд, это приказ главы городского Совета. Вчера ночью в город тайком пробрались шпионы Ренина и напали на дворец наместника Бонниты. Поэтому у меня четкий приказ не пропускать вооруженных людей в город.

– Даже если некоторые имеют на рукавах красные повязки? – взревел Батька.

Лейтенант сглотнул, но остался твердым приказу:

– Даже так. Без соответствующего пропуска или верительной грамоты вы в город пройдете только через мой труп.

– Держите, – Питер протянул гвардейцу бумагу.

– Что это? – спросил офицер, беря документ в руки.

– Это наш пропуск в любой город Катерии, лично заверенный его Величеством Родериком Пятым. Внизу подпись короля и печать. А теперь прочь с дороги, иначе клянусь Тогом, я лично сделаю из вас мертвеца, если наш друг не успеет к лекарю.

Лейтенант отшатнулся и закричал:

– Пропустите их, олухи. И впредь у приезжих спрашивайте документы, а не беспокойте своего командира по пустякам.

На городских улицах было полно народа. Люди занимались своими обычными делами: торговцы зазывали в лавки, менялы предлагали свои услуги, напротив административных зданий мальчишки – чистильщики обуви – обслуживали мелких чиновников. Городская стража изнывала от полуденного весеннего солнца и безучастно наблюдала за всем происходящим со стороны. Но стоило появиться отряду, как вся деятельность тут же прекратилась, и взгляды горожан уже не отрывались от пестрой компании. Особое внимание, конечно же, было уделено грифону. Редко кто из горожан видывал этого диковинного зверя, и уж тем более, никто не слышал, чтобы из него можно было сделать ездовую лошадь.

Весельчак сидел на одном гнедом вместе с Лисом. Бешеный был настолько слаб, что время от времени терял сознание, и если бы не поддержка товарища, то давно свалился бы на мостовую.

Отряд шел по одной из главных улиц к центру Монервиля. Чем дальше они удалялись от городских ворот, тем богаче были дома. Не дойдя пару кварталов до главной площади, они свернули в широкий цветущий переулок. По обеим сторонам расположились шикарные виллы, утопающие в зелени. В конце переулка, немного в отдалении от домов Монервильской знати, стоял огромный особняк.