Екатерина Дей - Амир. Часть III

– Я не боюсь за себя… за тебя, Мари… ведь она может…

– Не может. Мари уже защищают её Вера, Надежда и Любовь.

– С ней такие же?

– Да.

И как я могла в этом сомневаться, он защищает сразу всех, кто рядом с ним.

– А ты?

– Я ирод, мне она ничего не сможет сделать.

– Ты был без сознания…

Амир опустил голову и долго молчал, а я испугалась и уже хотела встать с кровати, но он тихо признался:

– Тогда ты потеряла много энергии, помочь мог только я.

– Ты отдал мне всё…

– Не всё, лишь ослаб и она ударила.

Я встала, но не успела подойти к нему, он вскочил и оказался рядом.

– Рина…

Сдержаться у него не получилось, и он обнял меня, стараясь сильно не прижимать руками к себе. Коснувшись губами моих волос, прошептал:

– Рина, я хитро-мудрый ирод. Не бойся за меня.

– Ага… лежал…

– Лежал, ждал тебя.

– Ты специально…

Амир вздохнул и признался:

– Нет, к сожалению. Я действительно был без сознания. А ты пришла и спасла меня.

Он не удержался и подхватил меня на руки:

– Рина, не бойся меня… я смогу…

Не смог, очередной поцелуй спровоцировал страстное объятие, закончившееся сидением у окна в позе раскаяния и моими синяками.

Амир ушёл проверять периметр защиты от энергии силы, а я спряталась под одеяло и хихикала. Конечно, синяки побаливали, но радость от его невозможности сдержаться грела душу. Он поражал меня, это уже не просто чувственность проснулась, глаза светились и губы горели – он действительно соскучился. Даже что-то говорил полушёпотом на своем мелодичном языке, как песню пел.

5

Яна залечила синяки не хуже Фисы: завернула меня в ткань, пропитанную настоем трав, долго держала за руки, и утром их уже практически не было. Амир заходил на несколько минут уже ночью, страстно поцеловал, убрав руки за спину.

– Я уеду и вернусь завтра днем.

– Я буду ждать тебя.

Утром мы с Яной много смеялись, Алекс, как оказалось, тоже вернулся с Амиром. Она вся светилась, губы сами растягивались в улыбке, а я радовалась за неё, и за себя тоже. Между делом я спросила:

– А как далеко распространился этот… ну как… Яна… да, периметр?

– Несколько метров от дворца. Они очень сильны.

– Амир сказал, что они сами по себе, не входят ни в один клан.

– Да. Они никогда ни с кем не общались.

– Но они сами согласились помочь нам… мне и Мари.

Яна покачала головой и с сомнением в голосе произнесла:

– Ещё никто не мог заставить их что-то сделать. Алекс сказал, что к ним Амир ходил один.

– На дно?

– Да.

И совершенно нелогично я вдруг вспомнила Дракулу. Тогда я неправильно подумала и рухнула в оледенение, а потом тоже было всякое, не до вопросов.

– Яна, а что с этим Дракулой, который к тебе приставал на балу?

– Его клан теперь вошёл в состав кланов Амира.

Удивительный муж, и когда всё успевает. Заметив тень на лице Яны, я не стала спрашивать о судьбе самого Дракулы. И тут же подумала, что Амиру со мной скучно, мы только спорим и целуемся, а дела никакого. От этой мысли я вздохнула и тяжело опустилась на постель. Яна сразу спросила:

– Рина, что случилось?

– Понимаешь, я… ничем не занимаюсь. У вас всех дела, а я только проблемы создаю, отвлекаю Амира…

Яна опустилась на колени передо мной и странно посмотрела снизу вверх.

– Рина, ты отдаешь свою жизнь, свою энергию. Ты едва жива и…

– Яна…

– Выслушай меня. Ты перенесла столько боли и страдания…

– Я не хочу…

– …которые нам никогда не забыть. Ты не хочешь вспоминать, а мы помним, всегда будем помнить.

– Всё уже…

– Рина, ты привнесла жизнь в наше существование. Я теперь живу… и люблю. Раньше я только боялась, страх был единственным чувством, которое…

– Яна, да кто же это всё мог пережить…

– Я смотрю на тебя и поражаюсь, как ты никого не боишься…

– Да я этих, ну, которые Вера, Надежда, Любовь, знаешь, как испугалась, даже глаза не смогла сразу открыть.

– А открыла и назвала их самыми главными словами.

– Но я же ничего не делаю! Только лежу…

– Свободна.

Амир стоял в дверях и улыбался своей восхитительной улыбкой. Яна сразу исчезла.

– Значит, ты ничего не делаешь?

Прохаживаясь по спальне, Амир спрятал руки в карманы, чтобы они не тянулись ко мне в стремлении прижать к себе.

– Ну да, только лежу… плаваю… ем…

Амир неожиданно засмеялся, даже лицо руками закрыл, но быстро успокоился и предложил:

– Рина, как моя жена ты можешь присутствовать на Совете народа хасов.

– Совет? Но как… у вас ведь гарем…

– У хасов шестьсот лет назад. У меня только одна жена, жена вождя.

Амир любовался моим изумлением, как, однако, стремительно вождь меняется, настоящая революция. Или он мне что-то доказывает? Что? Я ничего не требую от него. Ну, да, только шантажирую собственным исчезновением из его жизни, причём самым кардинальным образом.

– Амир, я не знаю насколько это…

– Насколько решу я. Ты хочешь присутствовать на Совете?

Я сначала кивнула головой, потом закусила губу, махнула рукой и призналась:

– Хочу.

И тут же испугалась:

– Но я не знаю, как себя вести на Совете…

– Как хочешь.

И мягкая улыбка абсолютной поддержки всего, что я могу учинить. С ним действительно что-то происходит. Он всегда меня прятал, любая поездка превращалась в тайную экспедицию под охраной всевозможной техники, которую я хоть иногда замечала, а которую не видела? Боевики везде, не считая Вито, Алекса и Роберта. И вдруг на Совет, показать меня людям, и не просто людям, а тем, кто возрождает вместе с ним народ. Официальное представление единственной жены?

– Платье для тебя. Яна.

Я настолько глубоко задумалась, что не заметила, как Амир подошёл ко мне, встал на колено и взял за руку.

– Ты самая прекрасная женщина.

Едва коснулся губами пальцев и исчез. Я растерянно подняла глаза на Яну, а она улыбнулась своей милой улыбкой:

– Рина, я помогу тебе одеться.

Когда она открыла коробку, я ахнула – сплошные драгоценности, бриллиантовое многоцветье. И только тогда поняла, что Совет прямо сейчас, удивлённо посмотрела на Яну:

– Совет… мы… сразу?

– Да.

На мой ужас в глазах Яна опять только улыбнулась, и я поняла, что деваться некуда, сама напросилась, надевай тонны на плечи и неси. А платье оказалось очень оригинальным.

Когда Яна подвела меня к зеркалу, я долго рассматривала себя. Дело не в драгоценностях, я воспринимаю их только как светящиеся, правда, очень тяжёлые, стёклышки. Тёмно-зелёный атлас был весь украшен маленькими разноцветными бриллиантами, закреплёнными на золотые нити разной длины, я чуть повернулась, и камешки сразу взлетели веером. Даже не новогодняя елка, хотя цвет платья намекает на это, а как… не знаю – что, или кто. На рукавах поблёскивали такие же украшения, только нити короче. Я подняла руку, и камешки образовали нечто, похожее на крыло. Но общий вид оказался настолько неожиданным, что я осмелилась улыбнуться своему отражению. Тем более, что умелые руки Яны непонятным образом умудрились уложить мои вихры в удивительную прическу. Но больше всего меня поразили мои собственные глаза – они были светло-голубыми. Не такими яркими и пронзительными, как у Амира или Мари, более спокойного тона, но именно голубыми. Вот к чему приводит привычка не обращать внимания на внешний вид. Не так, привычка прятаться, не смотреть на себя, стесняясь собственной внешности.