Екатерина Дей - Я однажды приду… Часть I

– О браслете можешь не волноваться. Он твой.

– Нет. Здесь нет ничего моего. И быть не может. Ты сам понимаешь – игра скоро закончится.

Это был наш первый разговор с Олегом, когда я заговорила о своём положении в доме. Он подошёл ко мне почти вплотную, и мне пришлось высоко поднять голову, так как он был почти одного роста с Глебом. Это придало мне внутренней решимости продолжить разговор:

– Я ничего не знаю о вас, кроме того, что видела сама. Но думаю, что всё также сложно, как и у людей. А значит, исполнив свою маленькую роль, я буду уже никому не нужна, вернее, стану мешать. Тем более, что жизнь людей для вас ничего не значит.

Олег смотрел на меня сверху вниз и молчал.

– Ты был там и всё видел. Пытаясь спасти девчонок, я готова была тогда умереть, готова и сейчас. Ничего не изменилось.

– Ты не понимаешь своей значимости.

– От степени значимости моей роли для игры ничего не меняется.

Он хотел что-то ещё сказать, но вдруг резко повернулся и исчез. Я просто рухнула на кровать, столько сил у меня забрал этот вечер и особенно разговор с Олегом. Шницель решил высказать своё мнение!

На следующий день я решила не идти на ужин. Не было у меня настроения. Не хочу и всё. Ледяной ком в груди разросся до невероятных размеров. Я просто лежала на кровати, совершенно бездумно, зарывшись в шёлковые волны одеяла. Наверное, это называется депрессия. Так я пролежала два дня.

– Добрый вечер.

Я вздрогнула под одеялом всем телом. Сердце бешено заколотилось, и потемнело в глазах как у подростка, взрослая тётка называется. И мне понадобилось время, чтобы ответить:

– С приездом.

– Не хочешь прокатиться?

– Хочу.

– Я зайду за тобой через пять минут.

Ну почему так?! Когда я постарела, превратилась в старую толстую тётку, вдруг попадаю в совершенно киношную ситуацию и встречаю мужчину своей мечты, которому нужна… нет не так, я ему не нужна, я просто под руку случайно попалась, и он получил возможность использовать меня как некое орудие в игре. Именно так. Мои одинокие размышления на балконе возымели действие – пусть уж скорее всё закончится. Пока Глеба не было рядом, я могла как угодно убеждать себя в том, что смогу побороть в себе это чувство или хотя бы не показывать его. Но как только он появился, во мне опять всё рухнуло.

Готова я была через минуту.

Мы выехали на какую-то объездную дорогу, так как Неаполь остался в стороне, и опять понеслись на сумасшедшей скорости. Глеб остановился возле небольшой церквушки рядом с дорогой и сразу повернулся ко мне:

– Я хочу рассказать тебе про браслет.

Наверняка Олег отчитывался перед ним о событиях в доме во время его отсутствия.

– Не нужно. Этот браслет не может иметь ко мне никакого отношения, какую бы тайну он в себе не носил. Эта тайна касается только тебя. Для меня он может быть только аксессуаром костюма.

Я смотрела прямо перед собой и не могла видеть его реакции. Ну и зачем ему это нужно?! Просто бы объяснил условия игры и не травил мне душу, изображая заинтересованность во мне. После недолгого молчания он спросил:

– И тебе совсем не интересно, какая женщина носила этот браслет?

Вот гад! Тут я уже повернулась к нему всем корпусом и посмотрела в глаза. Они смеялись! Эти глаза могли смеяться! Из-за какого-то браслета!

– Не интересно. Совсем. Я и так знаю, что носила его женщина, которая погибла от роковой любви к тебе.

Глеб хохотал так, что сотрясалась машина. И смеялся бы, наверное, ещё долго, но вдруг зазвонил телефон. Лицо его изменилось мгновенно, и ответ был коротким:

– Я еду.

Ничего не объяснив, он рванул с места так, что я вдавилась в кресло как космонавт на взлёте. Спрашивать, что случилось, было бесполезно, и я изо всех сил вцепилась в ремень, чтобы не вылететь из машины на ходу. Я зря боялась: где-то в машине брякнуло, и дверцы защёлкнулись, а стекла стали настолько тёмными, что я перестала вообще что-то видеть. А потом он выключил фары, и мы на предельной скорости понеслись в полной темноте. Так как Глеб был одет во всё чёрное, я перестала видеть и его. Он кому-то позвонил и сказал на английском одну фразу, после чего выбросил телефон в окно.

Видимо, нас уже ждали, потому что мы на полной скорости въехали во двор какого-то дома и ворота за нами сразу захлопнулись. Дверь с моей стороны открылась, кто-то подхватил меня на руки и быстро внёс в дом. Обернувшись на Глеба, я увидела, что машины уже не было.

Меня куда-то несли в полной темноте и полной тишине. Я вцепилась в шею несущего меня парня и тряслась как осиновый лист. Ну и где вся моя храбрость и достоинство? Всего-то темнота и неизвестность.

3

Комната, в которой я оказалась, была очень маленькой, но дверь выглядела как в сейфе крупного банка в Америке, судя по фильмам. А может, это действительно хранилище банка, я же не знаю, как выглядит, например, депозитарий, для меня это только слово, не имеющее визуального подтверждения. Так я думала часа два, сидя на диванчике и выкурив уже почти всю пачку сигарет. Кстати, я даже не успела заметить, кто же меня принёс в эту комнату. Меня просто закинули на диван и быстро захлопнули сейф. Всё просто – обо мне забудут, и я задохнусь, проблема будет решена.

Наконец в сейфовой двери звякнуло, и она открылась, вошёл Олег. Выглядел он ужасно: одежда порвана, на руках рваные раны, но кровь только на одежде.

– Поехали домой.

– Лучше не спрашивать, что случилось?

– Нет.

Но уже в машине он решил внести ясность:

– За тобой приходили.

– Так поранить тебя люди не могли, значит, это ваши.

– Да.

Больше мы не говорили. Нас никто не встретил, и Олег проводил меня наверх. Ран на руках уже не было – гладкая чистая кожа.

– Ты поселишься в другой комнате, её уже подготовили.

Это оказалась действительно комната, а не зал. Уютная и очень солнечная. Такое ощущение, что она со всех сторон освещена яркими лучами восходящего солнца. Я пожалела лишь об одном – бассейн, видимо, теперь исключён. Как быстро привыкаешь к роскоши, можно подумать в моей маленькой квартирке в прошлой жизни был бассейн. И тут у меня началась истерика. Я, конечно, не выла и не бегала по комнате, а забилась с головой в подушки и начала рыдать. Меня трясло вместе с кроватью, а слёзы лились ручьем. Нервы не выдержали многодневного напряжения, и отсутствие бассейна оказалось последней каплей. Осознав эту мысль, я стала смеяться хриплым истерическим смехом. Закончилось всё так же быстро, как и началось: никаких мыслей, никаких сил. Сколько это продолжалось, я не осознавала. Просто пустота.

Видимо я заснула, потому что когда открыла глаза, был уже вечер. Надо встать и умыться. Ванная напоминала римские бани, и в центре голубел маленький бассейн. Я чуть не утонула несколько раз от хохота, пока плавала. Интересно, здесь каждая комната имела свой бассейн?