Людмила Лапина - Легенда Монсегюра. Фантастический роман

– Ты пришел, – выдохнула Ляля, отделилась от подпирающей ее стены и рванулась к своему рыцарю. В два шага она оказалась рядом с ним, ее руки обвились вокруг его шеи, и она застыла в самом надежном на свете убежище. Рыцарь обнял ее правой рукой, держа меч – в левой. Ляля закрыла глаза, вдыхая его запах, ставший почему-то родным. Никогда раньше она не могла вынести, чтобы от мужчин пахло потом, но сейчас ее рыцарь пах ночной свежестью, луговой травой и боевым потом, и этот запах был Ляле приятнее, чем шлейф дорогого французского одеколона, созданного для обольщения бедных женщин. «Обольщается тот, кто этого жаждет!» – подумала Ляля, успокаиваясь после ночного кошмара рядом со своим защитником. Она машинально гладила латы на груди рыцаря. Теплый металл был хорошо отполирован, и ее пальцы скользили, как по дорогому атласу. Вдруг она с воплем отдернула руку – металл, прикрывавший грудину рыцаря, почему-то порос курчавыми волосами! Сэр Луис слегка вздрогнул, отстранил девушку и запахнул рубашку на груди. Но все равно его рельефная мускулатура создавала странную картину – казалось, что рубашка рыцаря наброшена поверх лат, а вовсе не на голую грудь. Ляля покраснела и закрыла руками пылающее лицо. Сэр Луис поднял с пола потухшую свечу и обнаженный кинжал. Он оценил отвагу леди Лилианы – она готовилась защищаться, а сейчас, сраженная стыдом, стояла, закрыв лицо, не в силах взглянуть на своего спасителя.

– Леди Лилиана, – позвал он. – Опасность миновала!

Она справилась с собой и опустила руки. Рыцарю показалось, что в тесной каюте стало светлее – лицо девушки осветил лунный свет, холодный, но яркий.

– Что это было? Кто на нас напал? – спросила она, и жалость пробралась в стойкое сердце рыцаря.

– Разбойники, – ответил он. – Но больше не надо бояться!

Ляля широко распахнула глаза.

– Вы…

– Рыцарская выучка, – пожал плечами сэр Луис. Ляля, молча, смотрела на рыцаря – он один разогнал шайку разбойников и убил… да, убил… всех этих людей. Ей следовало бы с отвращением отшатнуться от него, вспомнив об общечеловеческих ценностях, но стена каюты подпирала ее сзади, колени дрожали… Разбойники шли грабить мирных путников и получили по заслугам! Ляля подавила дрожь во всем теле, радуясь, что осталась жива, и довольно твердым голосом сказала:

– Благодарю вас, мессир, вы спасли нас всех!

– Не стоит благодарности, леди Лилиана, я исполнил рыцарский долг, – коротко поклонился он.

– У нас много раненых? – спросила Ляля.

– Я собираюсь сейчас пройти по берегу и посмотреть, кто остался в живых, – сказал сэр Луис.

– Я иду с вами, – решительно заявила Ляля.

– Леди Лилиана, это зрелище не для глаз прекрасной дамы, – возразил рыцарь.

– Я видела много крови и страданий, – сказала девушка. «Голливудские фильмы ужасов приучили не бояться сверхъестественного, а только досадливо морщиться, когда брызги клюквы уж очень смачно плюхаются в объектив камеры».

– Что ж, идемте, миледи, – сказал рыцарь. – Раненым надо помочь, – он подал руку девушке и помог ей сойти с судна. Полная луна сияла так ярко, что факелы оказались не нужны. Рыцарь и девушка двинулись по берегу, осматривая следы скоротечной ночной схватки. Нападавшие погибли все. Следы рыцарского меча устрашали – тела были разделены от ключицы до талии, головы сэр Луис срубал одним ударом. Несчастные отныне нуждались только в заупокойных молитвах. Бедняга, упавший в костер, уже не кричал – затих навеки. Ляля глотала слезы, сочувствуя людским страданиям, но твердой походкой шла за сэром Луисом. Итальянцы бросились им навстречу, задыхаясь от волнения. Купец благодарил рыцаря за спасение свое и товаров:

– Сам Сан-Микеле направил вашу руку, доблестный рыцарь, – восклицал он, кланяясь победоносному воину.

– Возблагодарим же небо за счастливое избавление, – ответил сэр Луис.

Спасенные люди опустились на колени и горячо поблагодарили Пресвятую Деву, Иисуса Христа и архангела Михаила за заступничество. После молитвы купец распорядился рыть могилу для убитых, а раненых переносить на корабль. Ляля помогала, чем могла – попросила вскипятить воды, обмыла раны, сделала повязки. Серьезно ранен был мальчик, игравший на лютне – у него оказалось сотрясение мозга. Бедняга успел увернуться от разбойничьего оружия, но разбил голову о камень. Ляля устроила его поудобнее на своей койке, положила прохладный компресс и задумалась, чем бы еще помочь страдальцу. «Подорожник, – вспомнила она. – Я видела его на берегу!»

Решительно подобрав подол платья, девушка направилась к сходням.

– Куда вы идете одна? – удивленно спросил купец.

– Набрать лекарственной травы, – ответила она. Купец оглянулся на рыцаря, и сэр Луис подошел ближе.

– Объясните мне, леди Лилиана, какую траву вы собираетесь рвать? Я схожу сам, – сказал он.

Ляля задумалась, как перевести название «подорожник» на провансальский язык.

– Мне нужна трава с зелеными листами примерно в половину моей ладони, растущая по обочинам дорог, – сказала она.

– Это распространенная трава, я видел ее даже в Палестине, – сказал рыцарь.

«А в Индии ее называют „след белого человека“», – чуть не сказала вслух Ляля, но прикусила язык, понимая, что не время сейчас цитировать Киплинга.

– Я знаю эту траву и наберу ее, – решительно сказал рыцарь, поклонился леди Лилиане и в два прыжка спустился на берег. Он заметил место, где росла эта скромная травка, и вскоре вернулся на судно с охапкой зеленых листьев. Ляля промыла их в ключевой воде и щедро раздала всем раненым и ушибленным. Бедный мальчик тихо заснул, прохладный компресс освежил его больную голову.

Позаботившись обо всех, Ляля присела на палубе. Ее руки и ноги дрожали от усталости. Ночь, наполненная бурными событиями, подходила к концу. Небо на востоке светлело. В этот предутренний час тишина окутала землю. Ветер стих, и вода застыла, как хрустальное зеркало. Ляля наслаждалась свежим речным воздухом и следила за вечной мистерией природы – небо на востоке слегка зарумянилось, на воду легли нежные перламутровые блики. Как часто Ляля гуляла в белые ночи по родному городу и восторгалась рассветом со стрелки Васильевского острова, от Охтинского моста или с пляжа Петропавловской крепости. Гаронна была, конечно, уже Невы, но игра красок рассвета на ее поверхности завораживала извечной красотой. Ляля чувствовала, как от созерцания розовеющего неба и серебристой воды уходят усталость и напряжение страшной кровавой ночи. Легкий ветерок пробежал по вершинам деревьев, водная гладь отозвалась мелкими волнами и журчанием. Ляля улыбнулась, радуясь красивому началу дня.

Сэр Луис стоял, скрываясь за стеной каюты – он беспокоился, что леди Лилиана утомилась этой ночью, и хотел уговорить ее лечь спать. Увидев, с каким интересом она наблюдает рассвет, рыцарь понял, что с девушкой все в порядке, и сам залюбовался ею. Она широко раскрыла глаза, вбирая красоту окружающего мира. Восторг окрасил румянцем ее щеки в оттенок летнего рассвета, и рыцарь понял, что душе ее хватает сил, чтобы переносить жизненные испытания.