Александра Глазкина - Институт эмоций. Первый семестр

Красавчика с ноутбуком уже нет. Я усаживаюсь за его столик, вдыхаю едва уловимый терпкий мускусный запах и на секунду сожалею, что он уже ушел. Легкий, ни к чему не обязывающий флирт – верное средство отвлечься от мистики (или все же розыгрыша?), свидетельницей которой я только что стала. Я нечасто позволяю себе подобные вольности и всегда останавливаюсь, пока дело не зайдет далеко. Так что перед Иваром совесть моя чиста. Но, увы, придется ограничиться кофе. Я бросаю визитку в недра сумки и подзываю официанта.

– Кофе, пожалуйста.

– Вам простой или с настроением?

Ах, да. Быстро пробегаю глазами меню.

– Пожалуй, с умиротворением.

– Осмелюсь заметить, что кофе с умиротворением не слишком сочетаются. Может, чаю?

– Хорошо.

Мы обмениваемся улыбками, хотя обмен неравноценный. Его улыбка – милая и радушная, моя – слегка нервная после происшествия с дверьми. Ну, ничего, компенсирую щедрыми чаевыми.

Как ни странно, но зеленые ромбовидные драже с ароматом мелиссы, которые с шипением растворяются в чашке чая, и впрямь действуют. Сердцебиение возвращается к обычному размеренному темпу, и я уже склонна рассматривать случившееся с позиции не проблем, но возможностей. Да и атмосфера в кафе заметно изменилась к лучшему. После оговорки профессора смайлы я навешивать не рискую, но замечаю и влюбленных, которые разделили наушники и теперь, прижимаясь щека к щеке, раскачиваются под неслышимую мелодию.

Замечаю и старушку в розовой шляпке с волнистыми полями, которая (не шляпка, а старушка, конечно же) то и дело опускает руку под стол, скармливая кусочки булки дымчатой кошке, послушно затихшей в плетеной корзинке.

Замечаю у стойки и двух мужчин в фирменных пиджаках сотрудников ратуши, которые, в ожидании заказа, флиртуют с девчонкой-бариста. Кофе, который она варит, наверняка зарядит их энтузиазмом до самого вечера!

В общем, жизнь возвращается в привычное русло. И кафе я покидаю в настроении, обещанном мне за каких-то дополнительных пять злотых. Недолго думая, сбегаю по ступенькам в улицу-реку, мой самый любимый путь домой. Сто лет назад через город текла река, но потом, по неизвестным мне причинам, ее русло вывели за пределы жилых кварталов. А канал остался: с мраморными стенами, ажурными коваными мостами и поворотами, строго соответствующими самому популярному туристическому маршруту.

Вот тогда-то мэр и велел убрать со дна высохшего канала трубы коммуникаций, уложить поверх золотисто-бежевую плитку, а отчищенные от мшистого налета стены отдать под волю уличных художников. Так в городе появилась улица-река, на уровень ниже остальных. Теперь на ней проводят традиционные сезонные ярмарки, а в остальное время она, освобожденная от уличного транспорта, служит излюбленным местом встреч и прогулок. По распоряжению все того же мэра по всей длине улицы-реки установлены скамейки, фонари, фонтаны и кадки с цветами.

Я знаю, что прогулка по улице-реке обязательно пополнит копилку моих радостных впечатлений, но сейчас предпочитаю всматриваться и вслушиваться в себя, а не в шумную пеструю суету.

Когда, слушая Марту, я подумала о своем жизненном плане, то отнюдь не кривила душой. Семья, любовь, дом, дело, путешествия, друзья – все пункты выполнены. Все, кроме, пожалуй, одного, и профессор, сам того не зная, разбудил сегодня тоску по несбывшемуся. Я успела отучиться семестр, только-только почувствовала вкус студенческой вольницы, как все переменилось.

Заочные курсы, которые пришлось пройти параллельно с курсом резко изменившейся жизни – не то, а я люблю учиться. Думать, анализировать, писать лекции, обсуждать преподавателей, искать и систематизировать информацию. Хихикать с однокурсницами над робеющими парнями. Радоваться пустой паре, когда можно сбежать в сквер на лавочку, ну или даже в библиотеку, чтобы потратить время с пользой.

– Роза в обмен на улыбку!

Я вздрагиваю, когда в мое слегка затуманенное воспоминаниями пространство вторгается веселый голос. У парня, преградившего мне путь, в руках – целая охапка мелких декоративных роз. Ага, я уже не раз наблюдала картину, как он раздаривает цветы всем встречным особам женского пола. Не навязываясь, не претендуя на знакомство и не требуя платы. С готовностью протягиваю руку и выдаю фирменную улыбку. Цветочнику повезло больше, чем официанту. Он даже теряется на мгновение, явно раздумывая, не притормозить ли ему в своем альтруистическом порыве ради шанса познакомиться.

Но, во избежание взаимной неловкости, я спешу продолжить путь, и цветочник, вздыхая, раскланивается мне вслед:

– Приятного вечера, радужная леди!

Ой, я же совсем забыла! Усаживаюсь на первую свободную лавочку, поспешно достаю из сумки зеркало и, включая на расческе нужный режим, возвращаю оранжево-розовым прядям привычный каштановый цвет. Ивару хватит такта промолчать, но я же знаю, что ему не по душе моя слабость к разноцветным прическам. Зачем лишний раз дергать за ниточки, убегающие к звоночкам раздражения и потенциальных ссор!

Вот, кстати, пока я не дошла до дома, нужно все взвесить, чтобы подготовиться к разговору с домочадцами. Я возвращаю в сумку расческу с зеркалом, выуживаю визитку и подношу ее к информеру, с готовностью выдающему мне данные. Занятия трижды в неделю по три часа, вечером. Обучение бесплатное. Учебные пособия предоставляются в полном объеме. Сессия в конце декабря. Чудесно! Если немного приструнить дела, норовящие расползаться в разные стороны, я смогу вполне успешно вписать обучение в свой устоявшийся график!

Услужливо попискивая, информер напоминает, что у меня еще есть неиспользованный сертификат на обучение, врученный лично мэром при переезде. Вот здорово! А я и забыла! Так что к дому я приближаюсь с уже созревшим решением, что быть мне студенткой! Будем на пару с Юсси корпеть над учебниками и передразнивать учителей.

– Народ, я дома! – выкрикиваю в уютно-кремовую глубину прихожей.

И сразу замечаю табличку на столике: «Покорми зверушку!». Улыбаясь, бросаю несколько медяков в прорезь. Юсси правильно рассудил, что так его толстощекого керамического хомяка-копилку невозможно не заметить, ведь рядом стоит ваза, где мы храним ключи от дома. Здесь же, на столике оставляем друг другу записки-напоминалки (несмотря на несомненное удобство гаджетов, все в нашей семье – приверженцы старых традиций). В общем, шансов насобирать нужную для покупки заветной игрушки сумму у хомяка гораздо больше здесь, чем в спальне хозяина. Юсси – тот еще хитрюга!

Юсси вылетает навстречу, мы обнимаемся, а потом он, лукаво улыбаясь, показывает на хомяка.

– Здорово я придумал?

– Да. Я его уже покормила. Все дома?