Андрей Смирнов - Баламуты Белокамня

– Брось, Назар! – крикнул ему от туннеля тощий вор, щупавший свои карманы в тщетной надежде обнаружить ещё парочку сюрикенов. – Оставь своё кадило и беги сюда!

– Больно он тут нужен! – хмыкнул Люций. – Сам нас подставил, сам пускай и отвечает за свою глупость, язычник. Уходим, братья!

– Идём! – кивнул и Моргримм. – Шуму и так уже много подняли, сейчас ещё кто нагрянет, и нам конец!

– Помогите моему другу! – тут же взмолился Каин, опасавшийся за жизнь полульва. – Я не могу его так бросить!

– Значит, помрёшь вместе с ним! – заключил Рульф. – Идём!

Вот кольцо миконидов сомкнулось вокруг ревевшего Назара, с безумной скоростью орудовавшего своим посохом и крутившегося на месте, словно лопасти спятившей ветряной мельницы в шторм. Однако удары, болезненные или калечащие для прочих гуманоидных созданий, на грибы не оказывали должного эффекта, и они продолжили наседать на зверолюда, попутно начиная выдувать вокруг облака спор, окутывая место схватки тёмно-коричневой завесой.

– Пошли, ворюга, пока эти твари и за нами не направились! – хлопнул по плечу застывшего Каина Люций. – Его уже не спасти!

Словно в подтверждение этих слов, из кольца миконидов раздался полный ярости и боли рёв, переходящие в жалобный скулёж, и тщедушный человечек, сопровождавший полульва, лишь тягостно вздохнул, после чего последовал за авантюристами, согласившись с тем, что Назару помочь уже невозможно.

Отряд застыл у больших гостеприимно распахнутых ворот, створ которых был испещрён разнообразными рунами, часть из которых тускло светилась в темноте разнообразными цветами. Высота и ширина прохода была такова, что в него мог без проблем пройти самый настоящий слон, окажись он вдруг в Подземье, чего не случалось уже много и много веков. Помнится, шах Берендил направлял на покорение подземного города эльфов парочку этих исполинов, уменьшив при помощи магии боевых слонов до размеров обыкновенных коров, которых затем при достижении нужной точки расколдовали обратно. С тех пор кости этих гигантов украшают дворец остроухих, которые легко уничтожили боевых зверей при помощи магии, которой было наплевать на размеры животных и их броню. Последовавший за этим обратный визит вежливости не оставил от города шаха камня на камне, и с тех пор его уже давно пожрали джунгли, перешедшие в наступление после людской гибели.

Створ распахнутых ворот давил на людскую психику собравшихся вокруг авантюристов похлеще, чем тесная обувка на мозоли, ибо выражал угрозу всеми возможными средствами.

– Почему двери лабиринта открыты?! – нахмурился Каин, потиравший свой подбородок.

Его, как и всех прочих воров, любая открытая дверь или сундук настораживали пуще вида обнажённого оружия у их горла, ибо для всех взломщиков подобное означало смертельную опасность или беспечную глупость, которая в мире всё же встречалась не так уж и часто.

– И почему эти руны светятся?! – продолжил сомневаться тощий человечек. – Волшебная ловушка? Что скажешь, э-э-э…

– Пьер! – повторно представился маг, осматривающий руны. – Нет, это не ловушка. Не чувствую признаков охранной магии. Но меня настораживает то, что этот язык мне не знаком, хотя я знаю несколько рун языка минотавров, но их тут не вижу!

– Меня одного смущает, что эти ворота такие огромные?! – задрал кверху голову Люций, прикидывая, сколько его полных ростов тут сможет пройти. – Кто может обитать внутри этого лабиринта?!

– Как это кто? – хмыкнул Моргримм. – Минотавры! Вы же видите эти символы в виде их морд, да и размерами эти твари поболе нашего Рульфа. Кстати, Рульф, а ты что скажешь на счёт этих ворот?

– А чего говорить? – пожал плечами тот. – Долго мы ещё их обнюхивать будем?! Ну большие. Ну открыты. Ну огонёчки по краям светятся. Может они тут за место факелов висят! Чего тут думать – идём вовнутрь, и надаём по рогам всем, кто там водится, выгребаем всё золотишко, а потом двигаем ускоренным маршем обратно домой тратить деньги!

– На самогон?! – усмехнулся Люций.

– Хотя бы и на него! – кивнул воин, который тут же вспомнил о своей фляге, к которой сразу же и приложился.

– Ладно, чего там думать! – махнул рукой Пьер, закончивший изучать непонятные ему глифы. – Вор, иди первым!

– А чего это я и сразу первым?! – нахмурился тощий Каин, сложивший руки на груди, готовый в любой момент извлечь из своих рукавов скрытые внутри метательные кинжалы.

– А кто, по-твоему, лучше всех чует ловушки? – справедливо заметил Рульф.

– Маг, – не моргнув и глазом, ответил вор. – Он же у вас такой крутой, что магии не чувствует, вот и пусть ползёт вперёд! Защитит себя своей абракадаброй, и собирает все ловушки грудью! Или вот ты! Ты такой здоровый сукин сын, а плетёшься едва ли не в хвосте отряда!

– Я в тыловом охранении, дубина! – рыкнул на Каина воин. – Или ты забыл, что у нас позади осталось племя разъярённых миконидов и недобитых троглодитов, которые также злые, как черти после неудавшегося нападения?!

– Хорошо, – тут же поспешил согласиться как с доводами Рульфа, так и с угрожающе поднесённым кулаком к его лицу, Каин. – Пускай гном топает впереди! Он под землёй как дома – и видит хорошо, и камни чувствует, что ваш мальчик магию!

– Ещё раз назовёшь меня мальчиком, прожгу дыру в твоём теле! – пригрозил ему тут же Пьер.

– Хорошо, шепелявый, успокойся!

В ответ на это маг зашипел рассерженным котом, поднимая свои ладони, на которых угрожающе заблестели искорки набирающего силу заклятья.

– Да не надо заводиться, я же пошутил! – слабо запротестовал Каин, после чего повернулся к гному. – Слышь, Борода! Давай ты пойдёшь первым, а я сразу следом за тобой!

– Клюв защёлкни! – пригрозил вору тот.

– Да я же просто предложил! Ну что вы как дети малые! Может, толстого вперёд отправим, его не жалко, да и жрёт он, наверняка, больше прочих! Кроме того, если там есть нажимные плиты, то на вес этого борова они точно среаги…

– Заткнись, придурок! – снова шикнул на Каина гном, угрожающе подняв свой топор. – Тихо!

Все прислушались, опасливо косясь на услужливо распахнутую дверь лабиринта, однако Моргримм смотрел совсем в другом направлении.

– Кошара, ты?! – негромко позвал гном, после чего из темноты туннеля на свет выступил изрядно помятый, но живой Назар.

Вся его шерсть почернела от осевшего и размазавшегося по ней пепла, один глаз заплыл из-за внушительного кровоподтёка, а туника на нём висела рваными клочьями. Хотя зачем она была нужна полульву, всё тело которого было скрыто шерстью, непонятно. Зверолюд хромал, опираясь на свой посох, держась второй лапой за отбитые рёбра, время от времени сплёвывая на пол пещеры кровавую слюну.