Андрей Смирнов - Балаганы Белокамня

– Ваши чёртовы деньги не стоят того, чтобы потом про мою труппу ходили всякие грязные слухи! – в сердцах бросил Арнолиус, поворачиваясь к Сурику. – Ваш хозяин что, никак не может делать этого потише?

– Нет! – осклабился телохранитель, которого наоборот забавляли подобные звуки. – Он всегда такой!

Гном выругался, начал было заламывать руки и теребить бороду, но потом передумал, начиная ходить взад-вперёд. После получаса томных вздохов и криков звуки стали постепенно стихать, а разволновавшийся гном уходит в свою повозку, махнув на происходящее безобразие рукой. Вскоре Плойер снова переходит в наступление. Но на этот раз Сурик уже не улыбается – ему наскучило торчать под открытым небом в одиночестве, а посему теперь и он желает своему боссу поскорее закончить и отправиться домой, а после и на бал-маскарад. Там телохранитель получит относительную свободу передвижений, и сможет либо вернуться в особняк, либо остаться в гостях и позаигрывать с тамошними служанками.

Примерно через два часа от начала марафона из фургона девушек вывалился покачивающийся от усталости довольный барон, который был небрежен в туалете, на ходу поправляя на себе одежду. На шее и щеке у него размазалась губная помада, а также темнел след от того поцелуя, которые в народе именовали засосами. Нетерпеливый Сурик поспешил поинтересоваться, насколько хороши были девушки, на что Плойер жестами изобразил «отлично!».

– Давай домой! – хрипло сказал барон. – Иди вперёд, я за тобой!

– Хорошо! – кивнул Сурик, которому уже не терпелось двинуться прочь.

Вдвоём они быстро вышли к воротам циркового городка, и пока телохранитель занимался экипажем, барон закашлялся, опираясь на столб.

– С вами всё хорошо? – заволновался охранник, подхватывая босса под локоть, с изумлением ощутив, что от Плойера едва уловимо тянет табаком, чего раньше за ним никогда не наблюдалось.

– Всё хорошо, – оттолкнул руку помощника барон. – Поперхнулся просто. Поехали уже. Умотали меня эти девки – сил моих нет!

Забравшись в коляску, Плойер усмехнулся.

– Хорошие бабы, таких у меня ещё никогда не было! Сурик, а ты бы не прочь с теми красотками, а?

– Нет, не против! – тут же поспешил ответить телохранитель – а вдруг его босс сейчас расщедриться настолько, что даст премию и тогда можно будет и самому вернуться в цирк и развлечься с теми обалденными гимнастками?

– Ладно, я пока прикорну, а ты буди меня, если что! – зевнул Плойер. – Устал я что-то немного!

– Как прикажете! – слегка разочарованно ответил охранник, который понял, что премии ему не видать, как своих ушей.

Через полчаса показался пост у въезда на Золотой мост, и Сурик обернулся назад, желая разбудить своего патрона.

– Приехали, хозяин! Просыпайтесь! Хозяин?!

– Что тут у вас? – заглянул Арнолиус в фургон к сёстрам, которые уже убирались внутри после отъезда знатного гостя. – Всё хорошо?

– А что может быть плохого? – хмыкнула Нира, утиравшаяся после небольшого купания.

– Не знаю! – ворчливо отозвался Арнолиус. – Как быстро вы его успокоили?

– Да почти сразу! – пожала плечами Лира, которая помогала своей сестре с простынями. – Это было даже приятно!

– А вот привыкать к подобным вещам я тебе не советую, детка! – нахмурился гном. – В нашем ремесле это лишнее! Запомни – мы делаем это не для развлечения, а потому что нам платят за это, и платят хорошие деньги! Нельзя выносить личное удовольствие на первый план – иначе про нас пойдёт дурная молва!

Потом Арнолиус вспомнил о том, с какой неприязнью косились на фургон сестёр сновавшие по цирковому городку зеваки, усмехаясь звукам громкого совокупления, и почернел, подобно грозовой туче.

– Если уже не идёт дурная молва! – тяжело вздохнул он. – Кто к нам пойдёт на представления, если все будут считать наш балаган не театральным, а борделем на колёсах?!

– Скажи спасибо, что будут звать борделем, а не как-то ещё! – усмехнулась Вира, которая занималась тем, что убирала в сундук стилеты и кинжалы.

В дверь осторожно постучали, и, судя по робости этого звука, это мог быть только вечно зашуганный автор их успешных пьес, не иначе.

– Кто там? – спросил гном, желавший подразнить полукровку лишний раз, заставив того заикаться на собственном имени.

– Это я! – ответил полуэльф снаружи, не попавшись на уловку.

– Кто я?! – тут же поспешил осведомиться Арнолиус, который также был не лыком шит.

– Ваш автор! – упорно не поддавался на заикающуюся провокацию Назин.

– А звать-то тебя как?

– Пошёл к чёрту! Или я вхожу, или иду с-с-с-с… С-с-с-с-с… Чёрт!

– Да заходи уже! – рассмеялся добившийся своего гном.

– С-с-с-сволочи вы! – наконец, выдавил из себя бедный Назин, заглядывая вовнутрь фургона. – Как всё прошло?

Это он уже к сёстрам обращается.

– Ты правда хочешь знать всё в подробностях? – усмехнулась Нира. – Может тебе ещё и показать, как всё было? Раздеться, для пущей убедительности?

– Было бы неплохо! – хмыкнул подошедший к фургону Эванс. – Ну как там аристократ? Хороший любовник из него или нет?

– Тебя сюда не звали! – отрезала Вира, закрывая дверь фургона. – Иди, развлекай публику, нечего тут слоняться!

– Вот так всегда! – вздохнул снаружи де Грей, отправляясь обратно к зрителям.

Назин отнимает от своей груди свой извечный талмуд, с которым не расставался даже во сне, начиная любовно поглаживать переплёт книги. Сёстры, которые уже не раз и не два видели, что последует за этим, уже знали, что от них требуется. Лира присела на пол, откинув край простыни с предмета, скрытым им, и все уставились на мертвенно-бледное лицо покойного ныне барона Плойера. Заманить похотливого напыщенного идиота в фургон не составило труда, как и зарезать его, словно свинью на бойне, а потом симулировать звуки разгоревшейся внутри страсти. Из повозки наружу выбрался уже отнюдь не барон, а его точная иллюзорная копия, которая и отправилась в недолгий вояж по вечернему Белокамню с Суриком на коляске. Именно этим и объяснялся лёгкий аромат табака, который исходил вовсе не от иллюзорного барона, а от невидимого хозяина фантома, коим был не кто иной, как сам Арнолиус, который и закашлялся не вовремя у ворот. Благо, что он успел приказать иллюзии сделать то же самое, чтобы не выдать своей маскировки.

Тут, вероятно, стоит сделать небольшое отступление, и уточнить, что никакие это не артисты путешествовали балаганом, а самая настоящая банда высококлассных наёмных убийц, для которых песни, пляски и сцена были не больше, чем удобным прикрытием для сокрытия своего настоящего источника дохода. И встречался вчера со своим сородичем Арнолиус отнюдь не затем, чтобы найти своим артистам тех, кто желает послушать их песни или посмотреть спектакли. Нет, вчерашним вечером гном получил от своего связного четыре заказа на такое же число голов неугодных жертв, одна из которых (о, чудо!) сама явилась к ним в цирк, затребовав себе место получше в первом ряду. Ныне же барон Плойер лежал мёртвым в их фургоне, его иллюзия уже наверняка растворилась, оставив Сурика в недоумении. Арнолиус скрытно ехал бок о бок рядом со своим фантомом до тех пор, пока убедился, что можно уходить, отчего пропажу хватились не сразу.