Ай Рин - Клуб речников

– Зачем коробочки, если можно друг к другу в гости сходить и поговорить?

– А если человек в другом городе живет? Или вот… Ушел, к примеру, твой отец обряды совершать, а ты срочно хочешь ему новость какую-нибудь сообщить. Бежать к нему далеко. Тогда ты ему звонишь, и он сразу же тебе отвечает.

– Как мысленное обращение?

– Что за обращение? – спросил журналист.

– Когда отец хочет что-то мне сказать на расстоянии, он ко мне мысленно обращается. Я его голос в голове слышу.

– М-да… Вижу, телепатия у вас развита, значит, сотовые телефоны вам не нужны… – разочарованно пробормотал Глеб, но тут же снова воспрял духом и заявил: – Но зато этот телефон может фотографировать!

– Это что такое?

– Это картинки! Сядь со мной рядом на минутку.

Дочь Яра аккуратно присела на скамейку и замерла.

– А теперь смотри на коробок! – воскликнул парень.

Руку с телефоном он вытянул вперед, другой приобнял Верею и щелкнул кнопкой фотоаппарата.

Моргнула яркая вспышка. Верея взвизгнула и двинула Глеба локтем в бок. Затем она закрыла ладонями глаза, причитая при этом:

– Глазки мои, глазки! Ослепил, окаянный! Ничего не вижу!

– Успокойся, это сейчас пройдет. Просто от яркого света реакция! Ведь в избе вашей совсем темно.

– Две лучины горят, куда светлее!

Пока она охала, парень нашел фотографию и подсунул ее под нос девушке. Дочь Яра уставилась на экран и замерла.

– Что это? – наконец спросила она дрожащим голосом. – Ты украл мою душу?

– Глупости! Там же и я изображен, – ответил журналист. – Неужели ты думаешь, что я и свою душу украл?

– Но как такое возможно? – изумилась Верея. – Я сижу здесь с тобой, и я – там – в маленьком окошке твоей коробочки и тоже вместе с тобой… Хотя мой отец рассказывал, что где-то в нашем мире существует волшебное зеркало, которое запоминает все отражения. Может, окошко в твоей коробке сделано из волшебного стекла?

– Что-то вроде того… – кивнул Глеб. – Хочешь на моих родителей посмотреть?

Девушка кивнула. Журналист отыскал фотографии своей семьи и начал показывать их Верее. Она с огромным удивлением рассматривала незнакомых ей людей. Наконец, не выдержав, дочь Яра спросила:

– А почему одежа на твоих родителях одинаковая: штаны и толстые рубахи? И пострижены они оба коротко? У нас только тифозных так стригут…

– Не штаны, а брюки! И не толстые рубахи, а пиджаки, – поправил парень. – В мое время в такой одежде принято на работу ходить. Называется она – деловой костюм! А пострижены… Модно это в наше время!

– Что значит «модно»?

– Даже не знаю, как объяснить… Так у нас выглядят самые-самые известные и знаменитые люди! Ну, понимаешь?

– Князья, что ли?

– Что-то вроде князей…

– Так значит, твои родители князья? И ты – княжий сын? – радостно воскликнула дочь Яра.

– Не совсем, – покачал головой Глеб.

– Тогда ничего не понимаю, – вздохнула девушка.

Журналист почувствовал, что от напряжения у него начала болеть голова.

– Вереюшка, иди-ка ты спать, – сказал он. – Завтра поговорим!

– Но ты еще не ужинал.

– Не хочу, устал сильно. А утром рано вставать. Так что спокойной ночи!

– Спокойной ночи! – произнесла Верея. – Хотя после твоей коробочки я вряд ли усну… Буду думать о вашем мире!

Девушка вышла из комнаты, оставив парня одного. Глеб немедленно отключил мобильник, спрятал его в карман джинсов и убрал их под лавку. Затем он улегся на скамейку и попытался расслабиться.

«Цитрамон сейчас бы не помешал», – подумал он.

После нескольких неудачных попыток найти удобное положение, журналист наконец успокоился и заснул.

Утром он вновь проснулся от толчков. Приоткрыв глаза, Глеб увидел перед собой какое-то страшное взъерошенное чудище. Сон сняло, как рукой. Парень закричал, соскочил с лавки и бросился вон из избы через окно. Неожиданно «чудище» тоже заревело и кинулось следом. «Преследует!» – мелькнула мысль в голове журналиста. Он в считанные секунды добежал до поляны и полез на березу. Отчего-то «чудище» стало карабкаться на соседнюю. В темноте Глеб не мог его как следует рассмотреть, но неожиданно со стороны соседней березы раздался испуганный г оло с Ум и л а:

– Глеб, ты кого увидел? Домового, да?

– Умил, ты что здесь делаешь?

– Пришел тебя будить. А ты как заорешь благим матом да из избы как кинешься! Ну я и решил, что позади меня кто-то стоит, и за тобой следом припустил.

– Ну ты дурень! – сказал парень, не зная, то ли злиться, то ли смеяться.

Он слез с березы и позвал медведя в дом. При свете лучины журналист наконец рассмотрел мокрую и взъерошенную физиономию косолапого.

– Что это с тобой? – спросил он.

– Ну как же, – удивился Умил. – Ты же меня вчера всего грязью перемазал. Я сегодня проснулся, а морда – каменная! Пошел к ручью, землю размочил да отмыл, заодно и воды тебе набрал.

– Вот спасибо! – усмехнулся Глеб. – Теперь еще воду с грязью пить придется…

– Смотри, – радостно продолжал медведь, – укусы уже все сошли. Значит, я снова могу за медом пойти.

– Не вздумай! Я сам потом с тобой за медом схожу, а то снова что-нибудь учудишь.

– Правда? – обрадовался косолапый. – Знаешь, Глеб, ты мне как брат теперь.

И Умил полез к журналисту обниматься.

– Ты это брось! – прокряхтел из медвежих объятий парень. – Я ведь не баба, чтобы меня прижимать.

– И то верно! – согласился косолапый и выпустил Глеба.

Журналист, охая, стал разминать руки.

– Знаешь, Умил, к твоей бы силе еще немного мозгов – цены бы тебе не было! – заметил он. – Кстати, а ты чего домой в лес не идешь? Настасья, поди, заждалась.

– Не… Она у родственников – в дальнем бору. Так что погощу у сестрицы еще немного.

– Ну-ну! Только обещай мне, что прежде чем ты решишь что-то сделать, со мной посоветуешься, ладно?

– Ладно! – кивнул мишка. – А теперь идем, я тебя до поля провожу.

– Верея опять отцу еду понесла?

– Уг у.

– Но там же стариков чертова дюжина – на всех продуктов не напасешься!

– Ты что ж, думаешь, только мы колдунов кормим? Им весь город продукты подтаскивает, а они за это людей от болезней защищают, от чудовищ из подземелий, от страхов всяких…

– Понятно. Ну, пошли!

Глеб снова взял стоящий на столе узелок и высохшую тыкву и вышел из избы.

До поля наши герои добрались без всяких происшествий. Потом парень отправил медведя домой, строго-настрого наказав ему ничего не трогать и ничего не предпринимать.

– Но я ж от скуки умру, – несчастным тоном пробасил косолапый.

– А ты за грибами иди, там пчелы не покусают. Ну или рыбу на худой конец поймай! Ты же ее любишь.

– Хорошо! – обрадовался Умил и быстрой трусцой помчался в лес.

Журналист посмотрел на небо и понял, что сегодня он придет на работу позже, чем вчера. Поэтому он не стал терять больше времени и решительно зашагал в сторону Гледена…