Наталия Полянская - Каникулы в Риме

Национальный музей Рима – расположен за базиликой и руинами терм. В нем находится одна из самых обширных в городе коллекций античной скульптуры, саркофаги, фрески и мозаики. По билетам в музей можно посетить также и сохранившиеся помещения терм Диоклетиана. Часы работы: вторник – воскресенье 9.00—19.45. Цена билета: 7 € .

– Мне нравится это место, – сказал Макс, когда заказ был сделан. – Предлагаю переселиться.

Сейчас он уже совершенно точно шутил.

– Мы можем приходить сюда, если захочется, – заметила Инга, – однако нам надо завести знакомства, ты не забыл?

– Поверхностной оценки будет достаточно.

– Нет, Макс, не совсем. Ты профессионал, значит, доведешь дело до конца. Зачем я озвучиваю очевидное?

– Потому что мне нужно это услышать.

– Совершенно верно.

Принесли вино; Макс попробовал, одобрил, кивнул. Алая жидкость горела в бокалах рубиновой тайной, и Инга подумала вдруг, что в такое вино Борджиа подсыпали яды, дабы избавиться от неугодных. Может, то вино было темней и гуще, но светилось так же – виноградной кровью, обещанием забвения.

– Это того стоит, – произнес Макс задумчиво. – Не знаю, в чем заключался подвох, однако ты оказалась права. Смена обстановки и круга – достаточная встряска, чтобы я начал думать в нужном направлении, мозговой штурм будет построен на хорошем основании. К тому же я давно не испытывал культурного шока от соприкосновения с собственно культурой. В последний раз это был Гент.

Инга кивнула. Макс летал на деловую встречу, и внезапно рейс задержали на три часа, и он отправился пройтись по городу. Непрерывно слал ей снимки с планшета с пометками: «Это посоветовать Острогову», «Может, подкинем проектировщикам идею?», «Посмотри, какая феерическая ересь». Надо сейчас убрать куда-нибудь его планшет, в унитаз спустить, что ли? Чтобы полученные впечатления стали живыми, хрупкими, не пойманными в жесткие тиски кадра. Неповторимыми.

Максу не хватало как раз понимания быстротечности жизни. И Инга не знала, учатся ли такому.

Она собиралась просто показать ему Рим.

Они прекрасно посидели в ресторане и, закончив десертами и кофе, вышли в вестибюль отеля. Здесь шла такая привычная жизнь, что Инга даже пожалела на секунду о своей идее познакомить Макса с другой стороной вселенной. Все-таки в дорогих местах он смотрелся на месте.

– Максим! Это ты? Вот так встреча!

Голос был мелодичный, и принадлежать он мог только настоящей красавице. Инга медленно повернулась.

Эту девушку она знала – как и всех девушек Макса, которых, впрочем, за годы знакомства было немного. Он встречался с женщинами не очень долго, не брал на себя никаких обязательств и не стремился свить гнездышко. Выбирал в основном девушек своего круга, причем не гламурных дурочек с накачанными коллагеном губами, а образованных, сдержанных, неглупых. И Валерия была из таких.

Она шла к ним по сверкающему полу – в хрустальных туфельках, в элегантном платье нежного абрикосового цвета, с тщательно уложенными волосами, блиставшими оттенками шоколада и огня. Великолепная женщина, которая может достаться не каждому. Амлинский встречался с нею года два назад.

Валерия легко поцеловала Макса в щеку, поздоровалась с Ингой, та поздоровалась в ответ.

– Вы здесь по делам?

– Можно сказать и так, – туманно выразился Макс. Он превосходно умел держать лицо, и кто его разберет – огорчен он этой встречей или рад ей?.. – А ты?

– Приехала отдохнуть на несколько дней. Максим, если захочешь, то присоединяйся ко мне и моим друзьям. – На Ингу она больше внимания не обращала: конечно, ведь та просто наемная сила. – Мы сняли виллу в Остии, тебе должно понравиться. Никого лишнего, все свои. Когда закончишь с делами, приезжай, я скажу тебе адрес. Или поехали завтра, все вместе? Ты ведь остановился в этом отеле?

Макс покачал головой.

– Нет, Лера, боюсь, я не смогу принять твое предложение. Извини.

– Жаль. – Она пожала плечами, и абрикосовая ткань колыхнулась, на мгновение четче обрисовав грудь. – Но мы ведь можем вместе позавтракать, не так ли? Я хотела бы расспросить тебя о новостях, о твоих родителях…

– Мы не живем в этом отеле.

– А где же? На Виа Венета или в «Астории»?

– Здесь, дальше по улице, рядом с Термини.

– Ты живешь рядом с вокзалом?

– Всем нужно где-то жить, Лера.

Она вздохнула, легко коснулась руки Макса.

– Я и не думала, что встречу здесь тебя, – сказала Лера, чуть понизив голос, словно очерчивая невидимую линию вокруг себя и Амлинского и оставляя Ингу за ней. – И, признаюсь, сильно удивилась. И в то же время… Я вспоминала о тебе недавно. Нам многое нужно обсудить, теперь, по прошествии времени… Тебе так не кажется?

– Может быть, но не сегодня. Извини, Лера, у нас был длинный день, и я хотел бы проводить Ингу в отель. Я не смогу присоединиться к тебе, однако желаю хорошо отдохнуть.

– Если передумаешь, то мой номер остался неизменным, – сказала она, чуть улыбнувшись, словно ее совсем не огорчил отказ. Может, так оно и было, однако Инга в подобный вариант не слишком-то верила. Такие женщины редко отпускают добычу. – Всего тебе хорошего, Максим.

– И тебе.

Валерия ушла, покачивая бедрами, а Макс и Инга двинулись на выход.

Вечерний воздух еще сгустился, запахи стали резче и насыщеннее, стало прохладней, однако сильно замерзнуть было невозможно. Да и идти совсем недалеко. Они свернули за угол, и Макс ругнулся: два фонаря, раньше исправно светившие, не горели, а пройти мимо дома, охваченного со всех сторон реконструкцией, как пожаром, и при дневном-то свете не очень удобно. К тому же в кармане у Макса громко пиликнул мобильник: пришло сообщение.

– Прости, одну секунду.

Он остановился, достал телефон, и Инга мельком увидела имя: Валерия Белинская.

Ну конечно. Что и требовалось доказать.

– Я не хочу тебе мешать, Макс, но может быть, мы пойдем в отель или ты хотя бы прочтешь сообщение там, где светлее?

– М-м? – Он не слушал, читал. Sms, видать, длиной с Великую хартию вольностей. Инга потянула Амлинского вперед, и он пошел рассеянно, и тут над их головами грохнуло, словно настал день Страшного суда и черти явились по души грешников.

Глаза уже привыкли к полутьме, к тому же Ингу не покидало странное тревожное чувство, а потому она инстинктивно сделала несколько быстрых шагов вперед, таща за собой Макса. Вовремя. Грохот повторился, и сверху на тротуар, по которому они только что прошли, грянулась одна здоровенная труба, потом вторая, а за ними – ведро с засохшей краской, от удара об асфальт крякнувшее, как спелый арбуз. Только тогда Макс изволил оторваться от телефона. Амлинский оглянулся и замер.

Заорали сигнализациями припаркованные рядом машины, послышались крики, кто-то уже спешил к месту происшествия. Инга задрала голову, но ничего не увидела: верхние этажи здания тонули во тьме. Вот если бы фонари горели…