Владимир Дэс - Как убить муху (сборник)

И что самое главное, никто из этих замечательных жизнерадостных жителей поселка не испытывал от такого бизнеса угрызений совести. Все они считали похищения и последующие выкупы людей самым обыденным делом, как хлебороб считает пахоту и уборку хлеба милостью, данную ему Богом.

Я и Сэм оказались на особом положении. Таких «дорогих гостей» у них никогда не было. Нам выделили отдельный коттедж, вооруженную охрану и кучу слуг и прислужниц. В знак особого внимания нам даже показали остальных «отдыхающих».

Сэм сразу скривил уже лоснящиеся от шашлыков и фиников губы.

– Фу, это чито, рабы?

– Это тоже наши гости, но более бедные, чем вы.

– Я их есть покупай, – допив огромный рог с «киндзмараули», вдруг заявил Сэм. – Сиколько?

Это заявление застало все племя похитителей врасплох. Но оно было настолько выгодным, что наши гостеприимные хозяева тут же устроили сход.

Это сельское «вече» было довольно шумным и даже с небольшим рукоприкладством.

Но верх одержали те слои племени, у которых было только по два «мерседеса» и по три коттеджа, а хотелось больше, и не когда-то, а сразу и сейчас. Поэтому большинством и порешили продать всех узников нам, алмазным мультимиллионерам.

С нас попросили за мужчин по пятьсот тысяч, за женщин по сто тысяч и за детей по миллиону долларов.

Мы удивились:

– Зачем так дешевизно?

– Опт, – ответили нам старейшины.

Мы с Сэмом дали вдвое больше.

Правда, только пообещали дать. Но слово алмазных королей это закон. Об этом все знают, тем более наши партнеры по работорговле.

Всех пленников тут же отправили по домам. Кто жил рядом, отвезли на машинах, кто подальше, отправили самолетами.

По такому случаю в поселке начался большой праздник. Даже пригласили гостей из соседнего села, жители которого специализировались на изготовлении фальшивых долларов.

Узнав об этом, я посоветовал соседям лучше изготавливать фальшивые алмазы из пивных кружек: и дешевле, и быстрее реализуются, да и прибыль не соизмерима. Даже показал, как это делается, разбив пару кружек и сделав из осколков с помощью обыкновенного красного кирпича прекрасную диадему, которую и подарил тут же местной красавице.

Но когда Сэм шепнул, что мои уроки вызвали у соседских жуликов сильное подозрение в моем аристократическом происхождении, мне пришлось тут же сочинить историю о том, что наш папа начинал сколачивать свое состояние с огранки алмазов собственными руками. А тренировался он, будучи еще очень бедным, в своей темной лачуге под Бруклинским мостом на юго-западе Лондона и именно на осколках от пивных кружек.

Это немного сняло напряжение.

Но по утру пришлось опять звонить в наш алмазный банк в Лондоне и подтверждать сумму оплаты за замечательный отдых и выкупленных «рабов».

– О’кей, – ответил управляющий и дополнительно сообщил, что наш отец волнуется, где и как отдыхают его бесценные чада, и долго ли они будут отсутствовать, он купил часть Арктики и сейчас создает новую компанию по строительству шахты на Южном полюсе, где по предсказанию друга отца – Геллера – глубоко подо льдами находятся сказочные залежи чистых изумрудов с объемом добычи примерно в шестьсот триллионов долларов США.

После этого ошеломляющего сообщения все жители поселка стали шумно обсуждать новые возможности обогащения семьи Бризбергов. Пока обсуждали, Сэму позвонил сам папа – Ник Бризберг-старший – и попросил нас, если уж мы застряли в снегах России, найти там пару приличных компаньонов для сотрудничества по реализации его нового Арктического изумрудного проекта.

Сэм ответил:

– Папа, вы чито, оболтели? Откута в этом стране богатый человеки?

Папа очень рассердился на эти слова и велел нам поменьше гулять и побольше работать. На этом бросил трубку своего знаменитого мобильного телефона, вырезанного целиком из крупного бриллианта.

После такого папиного назидания Сэм и я сели в сторонку от наших гостеприимных хозяев и стали думать, как нам сделать так, чтобы наш уважаемый отец перестал на нас сердиться.

Мы как бы не замечали, как некоторые представители села, тихо сидевшие под столом, тщательно впитывали в свои уши все то, о чем мы говорили.

А говорили мы на ломаном англо-русском, отвыкнув от чистого южно-африканского.

– Иес, Сэм.

– Иес, Ник.

– Чито будь делай?

– Низнавай.

– Может, позвонит Абу Ба Би Киле – шейху южной Аман?

– Ноу, шейх купил новый партий жен и у него нет и миллиарда.

И мы, опечаленные, пошли спать.

Всю ночь село гудело, как растревоженный улей. А по утру, когда мы проснулись, перед нашим домом собралась огромная толпа. Стоял огромный стол, накрытый красивым ковром, за которым сидел Касим.

Когда мы вышли на балкон, Касим встал.

Он поклонился нам.

Ничего не поняв, мы тоже поклонились ему.

Он обвел рукой своих сородичей и торжественно сказал:

– Мы согласны.

– На чито ви соглашай? – спросил полусонный Сэм.

– Мы согласны, – еще раз объявил Касим, – стать партнерами вашего многоуважаемого отца Бризберга-старшего.

От этих слов Касима вид у нас стал совсем бестолковый.

Но, выпив стаканчик легкого местного вина и закусив черной икрой, мы проснулись окончательно и спустились с балкона вниз.

Касим, сняв каракулевую папаху, вытер пот со лба, сел за стол и жестом пригласил нас к нему.

Мы сели.

Касим стал нам объяснять, что он и его родственники хотели бы стать партнерами нашего многоуважаемого отца по изумрудному бизнесу в Арктике.

Я посмотрел на Касима, потом на Сэма и покрутил пальцем у своего виска.

Касим покраснел, как помидор.

Сэм, видя такую реакцию потенциального партнера, решил смягчить ситуацию.

– Наш папа, если у паритиниора мал мала чем полу-миллиарда, то он и слухат не хочет о такой паритиниор.

– Иес, – подтвердил я и для убедительности покрутил еще раз у своего виска. – Наш папа поглупался на алмазах.

– Когда их много, можно и «поглупаться», – Прохрипел Касим. – Ваш многоуважаемый отец, конечно, великий человек, но и мы считать денежки умеем.

– Читать? – переспросил я.

– Не читать, а считать, – и он достал калькулятор. – Вы нам за наше гостеприимство должны на сегодняшний день сто шестьдесят два миллиона долларов. За сто сорок вы выкупили у нас всех узников. Итого – триста. А пару сотен миллионов мы найдем и у нас в поселке – сбережения нашего рода на черный день.

Сэм после этой речи Касима вопросительно посмотрел на меня.

Я на Сэма.

– В какой банк ваш капитал?

– В хорошей банке, не беспокойтесь.

И нас повели показывать «сбережения рода на черный день».

Глубоко под землей в пещере на стеллажах в трех литровых банках, закрученных крышками, как при консервировании огурцов, лежали плотно упакованные пачки стодолларовых купюр.