Владимир Дэс - Как убить муху (сборник)

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ( )

Меня так раздражала эта муха, что я решил ее убить.

Я купил пистолет и стал в нее целиться.

Это только кажется, что муха глупая, что она подолгу ползает и подолгу сидит на какой-нибудь капле варенья, ничего при этом не соображая и не понимая.

На самом-то деле муха – тварь умная. Она сразу чувствует, когда ее собираются убить.

Вот она проползла по столу, даже задом ко мне повернулась. Вроде бы и не подозревает, что я в нее целюсь. Будто бы внимания не обращает, что я левый глаз прищурил, а правым поймал ее волосатое тельце в прорезь прицела.

Но только я задержал дыхание, только собрался нажать на курок, она – вжик! – улетела.

Стрельнуть-то я успел, но не попал. Пуля срикошетила от столешницы, разнесла вазу вдребезги увязла в стене.

Муха долго летала. Я пытался поймать ее на мушку, но никак. Она выделывала такие виражи и кульбиты, что я только диву давался.

Понятно, что весь этот высший пилотаж был ради того, чтобы поиздеваться надо мной.

Как только я опустил пистолет, она – раз! – села на антенну телевизора, причем на самый кончик.

Я опять поднял пистолет и прицелился.

Муха сидела, повернувшись ко мне боком, и лапками голову себе наглаживала, словно говоря: «Целься, целься, я не возражаю. Можешь даже стрельнуть. Ты же видишь – умываюсь».

Я плавно нажал спуск, ощутил, как боек сорвался с места и понесся к капсулю. И в этот самый момент муха взлетела. Но выстрел не остановишь. Грохот – и пуля, сбив усик антенны, врезалась в оконную раму.

Муха же, будто и не в нее стреляли, опять принялась носиться по комнате.

Вне себя от такого свинства, я попытался сбить ее на лету. Но выстрелами только разнес два плафона на люстре.

И муха поняла, что я не настроен шутить. Она долго-долго летала и устав, наконец, села на фотопортрет моей тещи, украшавший стену.

Сердце сладко заныло. Неужто повезет одним выстрелом муху убить и прострелить портрет нежно любимой тещи? Один выстрел – два удовольствия! Но не тут-то было: хитрая муха переползла со лба тещи на глаз и, едва я со сладостным чувством нажал на курок, перелетела на портрет дедушки. Ему она села на нос.

В деда я стрелять не мог. Его я всегда любил и уважал. А она, как назло, не улетала. Ползала по фотографии туда-сюда, туда-сюда, даже коготки в нескольких местах оставила. Поняла, наверное, что место это свято и неприкосновенно, и надолго там расположилась. Я даже вздремнуть успел.

Когда я очнулся, муха сидела у меня на носу. От такой наглости я едва не задохнулся. Размахнулся, чтобы согнать ее, но вдруг подумал: «Вот тут-то я тебя перехитрю». И тихо встал.

А муха чувствовала себя как дома; с носа переползла на лоб. Я это кожей чувствовал, но видеть, понятно, не мог. И она была уверена, что я ее нипочем не увижу. Но не такой уж я дурак – в доме зеркало есть. Я тихо-тихо подошел к нему. Муха спокойно ползала по моему лбу, резонно полагая, что обретается вне пределов досягаемости. Она и не подозревала, что я все видел самым наилучшим образом.

Наконец она сползла к правому виску и, запутавшись в волосах, приостановилась.

Вот тут-то я быстро поднял пистолет и моментально выстрелил.

Паф!

И мухи нет…

В лихие 90-е я помимо культуры занимался довольно крупным бизнесом, связанным с продвижением одного вида продукции на мусульманский рынок. С этой целью я по гостевой визе вылетел в Азербайджан. Мой друг договорился о встрече с президентом. В Баку меня встречал помощник президента и отвез в гостиницу. Где-то в час мне кто-то позвонил и сказал, что встреча с президентом состоится в пятнадцать ноль-ноль и поэтому за мной заедут в два часа. В два я вышел и сел в машину. Машина помчались вдоль длинных каменных заборов, затем, неожиданно свернув, прошмыгнула в какие-то открытые ворота. Меня вытолкнули из машины. Во дворе стоял бородатый сердитый мужчина.

– А где президент? – удивился я.

Мне ткнули в бок пистолетом. Стало понятно, что президента не будет. Бородач низким, властным и усталым голосом спросил меня:

– А скажи, дарагой, кто может за тебя заплатить деньги?

– Какие деньги? – поперхнулся я. – Вы, очевидно, меня с кем-то перепутали.

– Мы никогда ничего не путаем, дорогой, – и он кивнул своим нукерам. Те посадили меня на бревно. Человек в черной маске поднял топор. И, кровожадно глядя на меня, стал покачивать его из стороны в сторону.

У меня мурашки пробежали по телу. Напротив стоял штатив с видеокамерой. Бородатый сказал:

– Проси, дорогой, чтобы за тебя заплатили. Хорошо проси.

– Кого просить? – не понял я. И оглянулся вокруг.

Хмурые люди вокруг меня не изъявляли никакого желания что-либо платить за меня. Скорее наоборот.

– Ты в камеру проси. В камеру, дорогой.

Я обернулся к камере. Потом к бородачу.

– Извините, так и не понял, что просить и у кого.

Бородач шевельнул пальцем. Кто-то сзади влепил мне в ухо, и я кубарем слетел с бревна. Подбежавшие нукеры стали яростно меня пинать. Переломав мне половину ребер, они остановились и опять посадили на бревно перед камерой. Теперь мне все стало ясно. Я открыл глаза и стал просить. Когда замолчал, Бородатый опять шевельнул пальцем. Лучше бы я не замолкал. Тот, в маске с топором, схватил мою правую руку, и не успел я моргнуть глазом, как он оттяпал мне указательный палец. Это было столько неожиданно, что я даже вначале ничего не понял.

И только когда палец упал на землю в пыль, боль дошла до моего сознания. Вот тут-то я завыл, вот тут-то закрутился. Вот тут-то слезы, кровь. Вот тут-то они меня и снимали.

Я представляю, какой был финал этого короткометражного фильма. Через какое-то время меня, даже не перевязав, поволокли в курятник. Там, отодвинув корыто, сбросили в зиндан. От боли и неизвестности через какое-то время я, осоловев, забылся в этой вонючей яме. Разбудил меня страшный шум наверху. Несколько раз грохнуло. Затем зазвучали выстрелы. Потом еще раз громыхнуло, и все затихло. Потом кто-то отодвинул корыто и откинул люк.

В мое вонючее жилище скользнул луч фонарика. Меня назвали по имени. Протянули руки. Когда я вышел из курятника во двор, моим глазам предстала ужасная картина.

По двору, разбросанные невидимой силой, валялись в разных позах мои похитители. Судя по их окровавленным телам, они были не совсем живы. А их бородатый командир вообще почему-то лежал без ног. Ноги валялись рядом, у небольшой, но глубокой воронки. Среди множества людей в камуфляжной форме, возбужденно перемещающихся по двору, я заметил встречавшего меня в бакинском аэропорту представителя президента. Он, улыбаясь, шел ко мне, широко расставив руки.