Владимир Кириллов - Калейдоскоп

Следующее происшествие случилось спустя пару месяцев и совпало с сильным, прямо-таки ураганным ветром, который дул с гор несколько часов подряд, пригибая к земле молодые деревца, вырывая с корнем средние по возрасту и размерам и ломая старые, видавшие виды могучие деревья. Я сидел в кресле, которое, как обычно, расположил в центре комнаты, прислушивался к гулу разгулявшейся стихии и читал какую-то полухудожественную книжонку. Кот мирно посапывал у меня на коленях, накрытых пушистым пледом, давно привыкнув к тому, что в нашем доме ему ничто не угрожает, и лишь при самых сильных порывах напрягал своё мускулистое тренированное тело, при этом шерсть у него на загривке вставала дыбом.

И тут я явственно услышал голоса. Разговор происходил прямо у меня над ухом. Я не мог разобрать ни одного слова, быть может речь даже не была похожа на человеческую, но очевидно кто-то общался в непосредственной близости от меня. Беседа прекратилась так же внезапно, как и началась, приведя меня в состояние полной растерянности. Мысли разбегались в тщетной попытке хоть как-то свести концы с концами. Я встал, обошёл комнату по периметру, заглянув во все окна и дверь, не обделив вниманием самые укромные уголки. Ничего. Ветер заметно стих, лишь слабо пытался побороться с кустами, но и те почти перестали ему подчиняться. Чего не сказать о моих нервах, которые, наоборот, напрягались всё сильнее, что отнюдь не способствовало мобилизации умственных усилий.

Тогда я впервые и вспомнил про разговор с агентом, который состоялся при оформлении сделки на дом. На что он намекал? Кажется, я могу расторгнуть договор в течение какого-то срока. Порывшись в бумагах, я нашёл этот пункт: три месяца. Как раз подходит оговорённая дата. Но всё-таки, я научный работник, как выражались ещё совсем недавно, не имею права верить во всякую чертовщину и способен сам разобраться с возникшей проблемой. К сожалению, данных для анализа сложившейся ситуации накопилось совсем немного, поэтому я твёрдо решил остаться, а пока ждать, наблюдать и, может быть, поставить необходимые эксперименты. До сего момента мы имеем лишь два факта, не поддающиеся логическому объяснению, причём оба связаны единством места – середина комнаты, и причинами – природные катаклизмы. Галлюцинации и психические расстройства я исключил априори. Я также припомнил, что агент говорил что-то про геологические особенности местности. И я принялся за работу: выписал и изучил тектоническую карту региона, изучил разрывные нарушения и построил розы-диаграммы трещиноватости пород, выходящих в непосредственной близости от моего участка, разобрался с понятием «патогенные зоны». Ничего интересного и важного для расследования. Лишь только начинал моросить дождик или поднимался даже слабый ветерок, я садился в успевшее стать почти членом семьи кресло и превращался в сгусток внимания. За несколько таких сеансов мне удалось зафиксировать пару лёгких прикосновений к лицу, которые скорее можно было отнести на счёт неплотно прикрытой форточки, да промелькнувшую однажды тень, связанную, более вероятно, с перемещениями моего домашнего любимца.

Но вот пришла снова громыхающая на все лады настоящая гроза, когда сквозь задёрнутые шторы я увидел молнию, чудом не заглянувшую к нам в гости, и даже успел поёжиться от неожиданно яркого всполоха. И тут вокруг меня стали происходить малозаметные изменения. На мгновение я прикрыл глаза и сразу ощутил необыкновенную лёгкость во всём теле, я бы даже сказал – пустоту, а когда с трудом размежил веки, то обнаружил себя сидящим на берегу живописного ручья. Тихо журчала абсолютно прозрачная вода, что-то слабо шуршало в ровной голубоватой траве, воздух был свежим, лёгким, но немного, как бы это выразиться, тягучим, а небо отливало бирюзовым оттенком. Рядом со мной во множестве копошились маленькие существа, похожие на наших полёвок, совершенно не обращавшие на меня внимания. Я наблюдал за ними и боялся спугнуть. Одно существо подошло поближе и внимательно уставилось на меня своими крохотными глазками-зрачками. Его сложенные, как для поцелуя, губы беззвучно шевелились. В это же время в бирюзовом пространстве что-то ярко вспыхнуло, я зажмурился, а когда опять открыл глаза, то увидел привычные репродукции, украшавшие стены моей комнаты, а сам я так и сидел в кресле с головой, откинутой на спинку, и руками, вцепившимися в подлокотник.

– Вот это сон, – было первой моей мыслью. Я попытался в деталях воссоздать недавнее видение, но мысли путались, ссорились, наскакивали одна на другую и никак не позволяли сосредоточиться. Я встал и поплёлся на кухню за пивом, а может быть, за чем-нибудь и покрепче. Под ногами что-то странным образом заскрипело, и когда я наклонился, рассматривая пол, то увидел несколько ярко-жёлтых песчинок довольно крупного размера. На кухне я выбрал бутылку водки и плеснул себе добрых полстакана. Дом продолжал загадывать загадки.

Более всего удивляло меня то обстоятельство, что погодные катаклизмы в этой местности стали происходить гораздо чаще, чем ранее или в тех районах, в которых мне приходилось жить, да и отличались большей интенсивностью, хотя видимых причин такому явлению не существовало, по крайней мере, по моим представлениям. Не хватало, пожалуй, лишь землетрясений и извержений вулканов. Последовавшие события лишний раз подтвердили, что мне нельзя даже просто подумать о чём-то отвлечённом, потому что мои предположения обязательно сбываются.

Землетрясение не заставило себя долго ждать. Буквально на следующий день я сначала почувствовал лёгкую рябь под ногами, а затем и небольшие толчки, в результате которых слабо подрагивал пол и покачивалась люстра. По уже выработавшемуся рефлексу через какое-то время я оказался в центре комнаты, даже не задумавшись об опасностях сопровождающих приличные баллы. «Совсем как подопытная крыса», – пронеслось в голове. И как раз вовремя. При сильном толчке я подлетел вверх, а когда приземлялся вроде бы на мягкое кресло, почувствовал, что пребольно ударился обо что-то твёрдое и плоское. На сей раз меня окружал типичный предгорный ландшафт, аналогичным которому я часто любовался последнее время, выходя на террасу: пологие склоны холмов, прорезанные сухими логами, заполненными валунами различного размера и галечником, глубоко врезанные русла ручьёв и щебенчатые осыпи, кустарник, цепляющийся за камни на наклонной поверхности, мох и благоухающий травяной ковёр.

Я потёр ушибленное место и для начала решил немного пройтись. И хотя не замечал видимых препятствий, но явственно ощущал, что передвигаться довольно сложно, как будто идёшь по пояс в воде. Я внимательно осмотрелся. Да, пейзаж был очень знакомым, но чем-то разительно отличался – в первую очередь цветовой гаммой, плюс к тому выглядел совершенно необитаемым, даже диким. Нельзя сказать, чтобы я испугался, но стало совсем не по себе. К тому же, начинало темнеть, и притом довольно быстро. Уже в сумерках я различил фигуру, медленно ко мне приближающуюся. Человек, а это был именно человек, одетый в странный, наподобие тоги, костюм, материя которого потоками ниспадала от его плеч к ногам, обутым в сандалии на очень толстой подошве, двигался в мою сторону, по пути что-то высматривая на земле. Когда он подошёл совсем близко, то предстал в виде благообразного почтенного мужчины с длинной белоснежной бородой и густыми долгими седыми волосами.