Михаил Эм - Бабушка не умерла – ей отключили жизнедеятельность

Евнух( поднимаясь с колен ): К сожалению, у Фирюзы месячные.

Калиф: Ну вот, так всегда. Не успеешь огласить монарший выбор, а тебе уже плюют в лицо. А я настроился на Фирюзу!

Евнух: Не раньше, чем через три дня.

Калиф: Ну и что, что месячные? Можно…

Евнух: Нет.

Калиф: А если…

Евнух: Ни в коем случае.

Калиф: Не много ли ты берешь на себя, евнух?

Евнух( опускаясь на колени ): О, величайший из великих, могущественнейший из могучих, знаменитейший из прославленных…

Калиф: Проняло?

Евнух( поднимаясь с колен ): Девушкам не приличествует заниматься любовью в этот период. Если не верите мне, спросите хотя бы у Ибн-Сины. Я поставлен надзирать за гаремом и не позволю вредить здоровью наложниц. Измените решение, о рассудительнейший, или отрубите мне голову!

Калиф: Опять рубить голову? Видит Аллах, не могу больше слышать про отрубленные головы! Да что же это такое, в конце концов! Мне уже начинают мерещиться по углам всякие отрубленные головы с высунутыми синими языками. А тут еще бухарский эмир, да поразит его Аллах в солнечное сплетение, бывший друг, называется! Теперь подбирай кандидатуру на пост министра обороны… Кстати, евнух, не желаешь занять пост министра обороны?

Евнух: Спасибо, не желаю. Меня устраивает нынешняя должность.

Калиф: Разумеется, разумеется, так я и думал. Каждый заботится о своей шкуре, а чтобы блюсти государственные интересы, это выкуси. Пусть родной халифат обходится без министра обороны, с него не убудет!

Евнух: Вы несправедливы, о заботливейший из озабоченных.

Каждый печется о благополучии халифата на своем рабочем месте.

Калиф: На своем пригретом местечке, хотел ты сказать? Велеречивые обещания, как они мне надоели… Ладно, евнух, что-то я у тебя сегодня засиделся, а государственные интересы не терпят отлагательств. Пойду напишу декрет… Как ты думаешь, мой народ читает мои декреты?

Евнух: Непременно, о трудолюбивейший из работящих. Все, кому не лень… Захватите фрукты, вы не доели. Берите, берите вместе с подносом, не стесняйтесь.

Вручает калифу поднос с фруктами.

Калиф: Спасибо.

Уходит с подносом. Евнух утирает пот со лба.

Через двадцать секунд. В гарем возвращается Калиф.

Евнух( с видимой досадой ): Вы что-то забыли, повелитель?

Калиф: О злоязычный евнух, ты чуть не заговорил меня своими любезными до бесконечности речами. Я вспомнил, что пришел в гарем вовсе не для беседы с тобой, извивающийся подземный червь, а для общения с прекрасными наложницами.

Возвращает поднос на ковер.

Евнух: Я решил, у вас разболелась голова.

Калиф: Нет, евнух, с тобой, как видно, по-хорошему не договоришься. Что тебе ни прикажешь, ты все одинаково ловко саботируешь.

Делает официальное выражение лица.

Повелеваю привести Пэри.

Евнух( вскрикивает от неожиданности ): Как Пэри? Опять Пэри?

Калиф: Опять.

Евнух: Почему именно эту наложницу? Она такая юная.

Калиф: Именно поэтому.

Евнух: Но вы же, о усерднейший из позабывших, уже уединялись с ней на прошлой неделе?

Калиф: Что с того?

Евнух: У вас большой выбор, властитель.

Калиф: Мне хочется Пэри.

Евнух: Вашему организму, о понятливейший из воспринимающих, полезней разнообразие.

Калиф: Моему организму видней, что ему полезней. Немедленно приведи сюда Пэри, иначе скормлю твой труп гиенам.

Евнух( опускаясь на колени ): О, величайший из великих, могущественнейший из могучих, знаменитейший из прославленных…

Калиф( грозно ): Ты, евнух, никак перечить мне вздумал?

Евнух: Помилуй Аллах.

Уходит, пожимая плечами.

Через полтора часа. Опочивальня. Калиф и Пэри под пуховыми одеялами.

Пэри: Что мне еще сделать для своего повелителя?

Калиф: Станцуй.

Девушка выскальзывает из-под одеяла, натягивает прозрачные шелковые шальвары, и танцует стриптиз, напевая при этом:

Пэри:

Калиф: Какая красивая песня.

Пэри: Этой песне научила меня моя мать.

Калиф: Кем она была?

Пэри: Какая теперь разница? Ну, она была домашней проституткой.

Калиф: Домашней, потому что принимала клиентов на дому?

Пэри: Нет, потому что отец, когда бывал дома, постоянно ее домогался. Когда детей в доме стало слишком много, а еды слишком мало, родители продали меня в рабство.

Калиф: Они сделали доброе дело, одарив меня лучшей из наложниц.

Пэри( польщенно ): О, повелитель!

Калиф: Такого возбуждения я не испытывал ни с одной из женщин.

Пэри( кокетливо ): Что вы такое говорите?

Калиф: Правду, чистую правду. С тобой я впервые почувствовал, что значит быть мужчиной. Это было как… как будто Аллах перегородил Евфрат огромной плотиной, а потом внезапно разрушил ее. Воды Евфрата хлынули в прежнее русло, а я, по милости Аллаха, воспарил в райские кущи.

Пэри: Как красиво вы говорите.

Калиф: Благодаря тебе, Пэри, я смог расслабиться. А ведь час назад, до посещения гарема, был угнетен государственными заботами.

Этот нарушитель границы, бухарский эмир, чтоб его дэвы взяли…

Пэри: Да, я слышала. У вас неприятности, повелитель.

Калиф: Ха, неприятности. Ну, если называть неприятностями вторжение вражеских войск на территорию независимого государства, тогда, конечно, у меня неприятности. Я уж не говорю про необходимость подыскать толкового министра обороны.

Пэри: А правду говорят, что у бухарского эмира гарем больше нашего?

Калиф: Кто говорит?

Пэри: У нас в гареме говорят.

Калиф: С чего бы это гарему бухарского эмира быть больше нашего?

Пэри: Потому что пенис у эмира бухарского больше, чем у вас, о повелитель.

Калиф( меняясь в лице ): Что такое?

Пэри: Это не я придумала, так в гареме говорят.