Александр Смородин - Жизнь. Срез для диагноза

– Давай расскажу тебе одну сельскохозяйственную быль, поужинаем и отдыхать, – сказал Олег и не дожидаясь ответа продолжил, – ты знаешь, что такое тля, такие маленькие букашки, живущие в фруктовых садах. Садоводы с ней борются и не очень успешно, потому что ей помогают муравьи. Эти славные труженики разносят яйца тли по деревьям и кустам со страшным усердием. Дело в том, что когда она пожирает нежные кончики кустов и деревьев, она выделяет сладкое молочко, которое очень нравится муравьям, ради чего они и занимаются ее разведением. Вот так же и власти развели вас для своего благополучия, тем более что со своими дело иметь боятся, а вы люди пришлые и ушлые. А то, что от этой тли пропадает урожай, гибнут кусты и деревья, это власть уже не волнует, лишь бы ей было хорошо. И все это, тоже к вопросу к вопросу о любви. Остальное завтра.

Олег, немного помолчал и что-то очень сосредоточенно обдумал:

– Тем более, что у нас с тобой есть еще одна очень щекотливая тема, как предстоящая ночь. – Сказал Олег, сделав небольшую паузу. – Что? Небось, опять в голове, какие-то бестолковые мысли, вперемежку со страхами? Не бойся, все гораздо проще и безопаснее. Я просто думаю, как нам провести ночь, чтобы ты никуда не драпанул. Способов много, но мне как-то не хочется унижать тебя и причинять неудобства друг другу. Есть у меня наручники, вот они, далее чистейший ментовский прием один браслет тебе, один мне, но это рядом надо ложиться, да и мешать будут обоим. Пристегнуть тебя к кровати, тоже не совсем по-человечески. Наверно давай договоримся так. Спим каждый по себе, но если тебе ночью что-то понадобится, сначала скажешь об этом мне, потом начнешь делать и ни в коем случае не наоборот, иначе я за себя не отвечаю. Обращаться можешь независимо от важности вопроса и от того что тебе кажется, сплю я или нет, в любое время. Иначе нормальным отношениям будет конец, будешь сидеть, как собака на браслете, до прихода машины. Ты понял меня? У тебя есть какие-то вопросы и предложения?

– Понял. – Сказал Сурен, – понял, что и других вариантов у меня нет. Договорились.

В оставшиеся до темноты два часа они приготовили еду, поели и не включая свет, легли. Олег объяснил ранний отход ко сну тем, что свет привлекает случайных вечерних посетителей, прохожих и очень редко бывающих, но иногда проезжающих патрульно-постовых машин милиции. Принимать же тех и других и третьих, в их планы не входит.

Ночь прошла спокойно без осложнений. Утром, вместо зарядки, Олег предложил съездить в город и позвонить по поводу отгрузки, прохождения и ожидаемого времени прибытия машины. Эта операция займет не более двух часов, за это время окончательно рассветет, все проснется и оживет. Мы тоже будем знать, что у нас на сегодня впереди.

Они так и поступили. Позвонив, Олег узнал, что машина вышла вчера в первой половине дня около одиннадцати. К десяти вечера прошла около пятисот километров. Ожидаемое время прибытия в семь – восемь вечера сегодня. Место встречи Олег и сопровождающий машину знают, так как это было решено заранее.

Нормально проведенная ночь и результаты переговоров, подняли настроение Сурена и почти полностью развеяли его страхи. Он ожил. После завтрака, чтобы как-то скоротать время, они опять ударились в полемику. На сей раз, больше говорил Сурен:

– Вот вчера ты говорил, как мы неправильно живем, как обираем народ и что нас только терпят, так почему же нас терпят?

– Да потому что открытого конфликта с бойней не хотят. А без хирургического вмешательства, только терапией, с вами не справишься. Кроме того, нет такой организованной силы, которая бы поставила за цель избавиться от вас, без условий и компромиссов. Так что, те, кто представляют для вас какую-то опасность, немедленно получают от вас регулярную дань, и убирать вас отпадает смысл. А остальным это не по зубам. – Ответил Олег.

– А почему не по зубам, ведь их же миллионы? А нас сотни, тысячи, ну пусть десятки тысяч? Все знают, как мы живем, за счет кого и чего мы живем. Живем за счет народа и государства. – Сказал Сурен.

– Я тебе объяснил почему. – Лениво отмахнулся Олег. – Не думай, что это будет длиться вечно. Конечно, может быть пройдет не один десяток лет. Не считайте, что вы взяли Бога за бороду. Бог он на то и Бог, чтобы смотреть за всем происходящим и оценивать действия людей и когда он сочтет, что вы зарвались, он сотрет вас с лица земли, и не помогут вам ни деньги, ни связи, ни ваша объединенная сила. Тем более, что перед реальной силой вы складываете перья очень быстро и превращаетесь из горных орлов в ворон. Вы орлы пока вы в стае. Уж поверь моему жизненному опыту, а он у меня есть.

– Не слишком ли ты однозначен в оценках, – не унимался, на сей раз Сурен, – все, что касается нас и исходит от нас плохо, да и сами мы каждый в отдельности ничто. Сильны мы только тем, что сбиваемся в стаи. А кто мешает вам быть дружными, активными и тоже быть в своей стае? Тем более, что государство ваше, города ваши, численное превосходство ваше, что еще надо? Что ты изображаешь нас, как орлов выклевывающих печень у прикованного к скале какого-то греческого то ли бога, то ли героя? Кто его приковал, за что приковал, тем самым позволив клевать? Кто виноват больше, кто приковал, или те кто клюют? Вывод простой, вы позволили – мы использовали. А если бы не прилетели орлы, прилетели бы другие хищные птицы падальщики или пришли звери, которые живут этим и чувствуют жертву. Не надо отдавать своих в жертву – это главней. Все у вас идет от того, что вы не уважаете и не любите друг друга, потому что вас много. В лучшем случае вы равнодушны друг другу, вы очень трудно раскачиваетесь на поддержку и помощь. Вы равнодушны к беде, если она не ваша и не всеобщая, а просто чужая. Как вы здороваетесь, кивнул, в лучшем случае подал руку. А ты видел, как здороваются южные и азиатские народности, прикладывают руку к сердцу, касаются щекой друг друга и обнимаются. Не расходятся, не сказав друг другу несколько фраз и не спросив о жизни. А у вас кивнул и пролетел мимо, так это знакомому, а незнакомый вам вообще сто лет не нужен и не интересен. Мы же здороваемся со всеми земляками, хоть и видим его первый и последний раз в жизни. А как относятся к старикам, старшим, родителям у вас и у нас, говорить об этом лучше не будем. В каком послушании воспитываются дети у нас и как вы балуете, не уделяете им внимания, залюбливаете до того, что получаете моральных, эгоцентричных уродов, которым всё и все по боку. Да, у нас не прививается любовь к вам, потому что вы являетесь для нас негативным примером, как нельзя жить, как нельзя относиться друг к другу. Нельзя жить с растопыренными пальцами на руке, такой рукой ни себя не защитишь, ничего полезного для себя не сделаешь, даже денег не возьмешь. Вот поэтому мы и помогаем друг другу, вытаскиваем из аулов и не дай Бог сделать земляку плохое, нанести вред, отказать в помощи. Вы же завистливы, недоброжелательны к ближнему, если он успешнее вас и гораздо легче отказываете в помощи. А если вы кому-то и помогли, то нет никакой гарантии в том, что если вам понадобится помощь, то вы ее получите. Что я сказал – это все наговоры? Да все это правда, за редким, редким исключением.