Андрей Вязов - Звездочет

На улице в ожидании клиентов дежурят шлюхи. В темноте на лавочке бодрствуют невозмутимые сутенеры. Они всегда готовы защитить своих девочек от недобросовестного клиента. Серые кардиналы. Почти вся выручка – их.

Эти шлюхи не такие уж безобидные, как кажется на первый взгляд. Стоит показаться рядом с ними какому-нибудь мужчине, как они кидаются на него с торжествующим криком, хватают за руки и преспокойно могут обчистить карманы. Если же начнешь сопротивляться, то крепкий сутенер в спортивных штанах и простенькой майке быстро тебя успокоит. Поэтому мы берем слегка левее и, когда я замечаю, что одна из шлюх, бросается мне наперерез, я убегаю от нее, огибая ресторанные столики. Похоже, она не ожидала от меня такой прыти и даже не пытается меня догнать. Вместо этого она что-то кричит мне вслед. Эти проститутки настолько страшные, что тебя скорее вытошнит, чем ты согласишься взять кого-нибудь из них за руку. Леше тоже удалось от них ускользнуть. Опасность миновала, и теперь мы можем вздохнуть спокойно. Двуликая улица! Днем оживленно-веселая, шумная, ночью она превращается в форменный притон и таит в себе немало опасностей.

Я чувствую себя опустошенным. Как все бессмысленно! Я ехал сюда, чтобы отдохнуть, а устаю еще больше…

Проходя мимо какого-то клуба, я замечаю двух девушек. Они пристально смотрят на нас, словно встретили своих старых знакомых. Мы останавливаемся. Девушки тут же подходят. Одна из них пытается меня обнять, ее подруга точно таким же способом пристает к Леше. Мы с другом обмениваемся недоуменными взглядами. Вот так чудеса! Рассказать – не поверят! Речь девушек бессвязна, а взор затуманен. Они где-то уже успели неплохо набраться. И. и К. приехали на этот курорт из Тронхейма.

К. – невысокая кареглазая шатенка с милым личиком и обворожительно хрипловатым голосом. Ее не назовешь первой красавицей, но все же она далеко не безобразна. А то, что К. прилично напилась, лишь повышает ее шансы быть употребленной нынешней ночью.

И. – долговязая блондинка. Ее лицо словно выстругано из дерева, а цвет глаз я никак не могу разобрать, потому что она все время смотрит по сторонам, будто что-то ищет. Пожалуй, единственное ее достоинство – это длинные ноги. Но этого слишком мало для того, чтобы я хотел ее. Лучший вариант – избавиться от нее и отвести К. на пляж, где мы совокупились бы с ней по очереди, благородно бы затем удалившись. Я уверен в том, что наутро она навряд ли что-нибудь вспомнит. Но все дело портит И.! Она не отпустит свою подружку с нами одну…

И., будто у нее заело пленку, все время задает один и тот же вопрос: «Как там у вас в Мегаполисе?» Мой ответ ее совсем не интересует. Ей важно спросить и забыть.

И. настойчиво просит заглянуть в бар, возле которого мы и разговариваем все это время. Ей мало выпитого, и она хочет добавить еще чего-нибудь крепкого. Несомненно, сегодня она приняла столько, сколько и мне не под силу. Вот уже эти норвежки – пьют так пьют! Ради чистого любопытства я любезно осведомляюсь, что она пила. Абсент и текилу! Очень даже неплохо! А теперь она хочет коктейль с ромом…

Меня одолевают сомнения и смутное предчувствие, что никакого пляжа не будет, и лучше всего отправиться спать, а не шататься с этими пьяными курортницами.

Я говорю Леше, что норвежки с удовольствием выпьют за наш счет в баре, а потом под каким-нибудь предлогом от нас отделаются. Но он как будто меня не слышит – слишком уж очаровала его К. Он ни за что не хочет уходить и в то же время желает удержать меня рядом, потому обещает заплатить и за меня. Что ж, в таком случае я ничем не рискую… Лешу тоже можно понять. Слишком велик соблазн отыметь К. По поводу И. я подобных соображений не питаю, и остаюсь только ради друга.

Мы с трудом поднимаемся по лестнице и дружной компанией усаживаемся у барной стойки.

Я безукоризненно вежливо, с долей приятной застенчивости и уважения обращаюсь к бармену с просьбой приготовить два коктейля с ромом.

– Рома нет, – тут же отвечает смуглолицый бармен. – Есть только виски.

– Давай, – я легко соглашаюсь, так как все равно платить не мне.

Пока бармен готовит коктейли, И. снова вопрошает:

– Как там у вас, в Мегаполисе?

Она еле-еле выговаривает эти слова. Я смотрю в ее мутные глаза, натянуто улыбаюсь, едва сдерживая раздражение, и спрашиваю в ответ:

– Как там у вас в Тронхейме?

Такое ощущение, что И. только и ждала от меня этого вопроса.

– О’кей! – с улыбкой на лице говорит она.

Что же еще она может ответить? Хорошо уже то, что она не сваливается с табурета. Она обнимает меня левой рукой за шею, а я придерживаю ее за спину, поглядывая на ее стройные ноги, словно пытаюсь себя убедить, что она не так плоха, какой показалась мне вначале.

Оказывается, просто так пить коктейль И. слишком скучно. Она тут же придумывает забаву. Коктейль становится шахматной доской без единой фигуры. Это первое, что мне приходит на ум, когда И. предлагает, чтобы я тянул виски с кока-колой через трубочку с ней по очереди.

– Твой ход, – вялым тягучим голосом говорит она, отпив, и пододвигает ко мне стакан.

Когда виски выпито, она начинает переговариваться с К., а я на вопрошающий взгляд Леши – «иметь или не иметь» – пожимаю плечами.

Судя по всему И. не против продолжить веселье за чужой счет. С дурашливой улыбкой капризной пьяной девчонки, уверенной в своей абсолютной правоте, со всей прямотой, на которую только способна, И. заявляет, что они с К. хотят в клуб, где будут танцевать и веселиться.

Я вежливо улыбаюсь, поддерживая таким образом их уверенность в том, что мы с Лешей два круглых идиота. И пока норвежки шепчутся между собой, советую Леше больше не тратить деньги впустую на этих пьяных дурочек и говорю о том, что выхожу из игры. Будь И. красивее, я приложил бы все усилия, чтобы споить ее в этом же баре, а потом не преминул бы воспользоваться ее слабостью и реализовать свою. Но уединяться с И. у меня желания нет. Леша мнется, не в силах принять решение. Он тревожится, что может упустить возможность совокупления, когда для меня очевидно: ничего путного мы от этих норвежек не добьемся. А если так, то зачем они нам? Терпеть их пьяное общество, снисходительно выслушивать разную чепуху и быть верными слугами, развлекающими своих господ? Увольте!

Леша опять говорит, чтобы о деньгах я не беспокоился. Конечно же, он не хочет остаться с ними один, да и я бы на его месте не рискнул. И вновь я соглашаюсь. То ли ради друга, то ли ради того, чтобы убедиться в верности своих предположений. Неизвестно. Известно лишь то, что Леша может истратить на К. все свои деньги. Когда на тебе виснет симпатичная девушка, отчасти ты теряешь бдительность. В ее объятиях с той же решительностью, с которой еще минуту назад убеждал себя в пагубности этих отношений, ты уже готов на всякого рода безрассудства, оборачивающиеся впоследствии, что и случается чаще всего, сожалением и неприятностями. Ведь ты уже не замечаешь, как она использует тебя. Укрощенный ее ласковой улыбкой, обаянием, телом, ты неизбежно на какое-то время превращаешься в дурака. В этом нет ничего страшного, достаточно только осознать, что с тобой происходит, и отрезвиться терпкой реальностью. Порою сделать это чрезвычайно сложно, в особенности, когда искусные соблазнительницы пускают в ход все свои чары. В Лешиных глазах волчья тоска, какая-то обреченность, жажда любви. Он готов зацепиться сейчас за любую девушку, только бы она его не отвергла.