Александр Лисов - Петролеум фэнтези

Юра всегда среди нас был самым весёлым и неунывающим, он и сохранился таким же молодым и по сей день, хотя слегка растолстел и голова его стала совсем белой от седины. Он был из редкой породы людей, которые никогда не склоняли голову перед трудностями. Не получалось одно, он тут же брался за другое. Он вечно что-то экспериментировал. Он всегда был полон идей, причём земных.

Разговорившись, мы даже не заметили, как наступило обеденное время. Стол уже был накрыт женой, и мне оставалось только поджарить на углях шашлыки, а их приготовление я никогда никому не передоверял. Разместившись вокруг мангала, все наблюдали за моими манипуляциями с шампурами и заглядывались на аппетитные кусочки шкварчащей на углях свинины. Но я всех предупредил о том, что, кроме традиционного блюда из свинины, будут и другие мясные сюрпризы, которые я коллекционировал во время своих старых командировок по нефтяным районам СССР. Я старался не отвлекаться на реплики друзей и постоянно следил за процессом жарки, а про себя думал, что всё хорошо, всё идёт по плану, и наша встреча удалась.

Рассадив нас всех на заранее продуманные места, моя жена на правах хозяйки взяла бразды правления в свои руки и стала рекомендовать, с чего нам, собственно, начать. На столе было практически всё, что можно было сегодня купить в Москве, и это была исключительно инициатива моей жены, чтобы встретить моих друзей как можно лучше. Я ей часто рассказывал о них, сожалея, что наши судьбы не переплелись, при этом всегда мечтая о том, что мы все когда-нибудь увидимся. Она знала каждого из них по моим рассказам, но когда они все собрались у нас, для меня стало сюрпризом то, что она их всех помнит визуально. Институт был не таким уж гигантским, и коридоры в нём были даже узкими, поэтому совсем не мудрено, что, отходив по ним пять лет, все мы друг друга так или иначе знали. Но как так могло произойти со мной, что я её встретил и познакомился с ней уже после окончания института? И даже не в институте, а у себя, на пороге собственной квартиры. Я знал, что случайности бывают, но почему они происходят именно со мной? И по моей жизни их было достаточно много.

– Я вижу на столе свободный прибор, это что, сюрприз от хозяина, или к нам кто-то ещё присоединится? – неожиданно спросил её Николай.

– Да нет, мы сегодня обойдёмся без сюрпризов, просто к нам чуть позже присоединится моя мама, – ответила хозяйка. – А я вот что хочу вам сказать, мы вам всем безмерно рады, особенно Саша, он вас так всех ждал, что потерял дар речи. Потерпите немного, и он вас всех заведёт своими рассказами и идеями. Я немного наблюдала за вами за всеми со стороны и должна отметить, что вы все смотритесь монолитно, и из вас по жизни могла бы получиться действительно хорошая компания.

– Да мы и так очень даже дружная компания, вот наконец все собрались и увиделись, – вновь отреагировал на её речь Николай.

– Я имела в виду совершенно другое, не застольную компанию, а компанию единомышленников, вместе работающих. Вы же все говорите на одном языке, и мысли у вас очень близкие по духу. Подумайте, может быть, и у вас что-то получится совместное. Сейчас время такое, что опереться и довериться можно только самым близким и проверенным друзьям. А я вижу, вы именно такие, и никогда не подведёте друг друга. Не могу сказать почему, но мне кажется, что ваше время ещё не ушло. Я очень хотела бы, чтобы все ваши мечты сбылись и справедливость бы восторжествовала. Может быть, это слишком пафосно, но это именно так. Давайте выпьем за вашу мечту, ведь вы, когда были совсем молодыми, о чём-то же мечтали?

Вот так и происходила наша встреча. Нашим историям не было конца, даже вспомнили, как мы на первом курсе ездили убирать картошку.

Уже под самый вечер, когда у всех голова пухла от избытка информации и мы все уже порядком подустали, когда наступала пора расходиться на ночлег, вдруг кто-то из них неожиданно спросил меня, была ли у меня мечта, которая осталась не осуществлённой.

Со своей стороны, начав перебирать в голове все свои планы, я долго думал, что им ответить. Не осуществилось многое, но уже безвозвратно, и об этом не стоило вспоминать. Но меня очень часто посещала одна и та же идея, как облегчить труд буровика, сделать его и безопасным, и более эффективным, как научиться быстрее бурить скважины и с меньшими затратами, и самое главное – более качественно. Эти мысли приходили ко мне даже во сне, и мне казалось, что на них я просто помешан. Периодически эти явления затухали, но потом всё с новой и новой силой вновь возникали во мне. Этими идеями я никогда ни с кем не делился. Всё это было слишком личным. И вот друзья задали мне очень конкретный вопрос, на который я не имел права не ответить. Если не с ними, то с кем ещё я могу поделиться, и уж на худой конец получить порцию критики. Лучших, чем они, оппонентов и представить было нельзя. И я им первым рассказал о своей идее.

– Я уже не понимаю ничего. То, что ты говоришь, это какая-то фантастика, такого быть не может. Давайте лучше пойдём спать, а завтра всё обсудим, – подытожил Николай.

Уже лёжа в постели я думал, правильно ли я поступил, что им об этом рассказал, кто меня потянул за язык. В моей голове была всего лишь концепция, которую мне предстояло ещё многократно обдумать, чтобы выносить на всеобщее обсуждение. Но эта идея зрела во мне уже очень давно, она постепенно начинала обретать черты если не проекта, то множественных карандашных набросков с сопутствующими расчётами. Я шёл к осуществлению своей идеи от противного, как это часто бывает в научных решениях. Я старался записывать каждую свою мысль, сначала задавая себе вопрос, а потом на него сам себе отвечая. Ну, например, почему буровики создали столь высокие мачты для своих установок? Ответ напрашивался такой. Буровики работают традиционно примерно с девятиметровыми трубами, их удобно подвозить на трубовозах и складировать на приёмных горизонтальных мостках, подтягивая затем в рабочую зону, к ротору, специальным талевым блоком и при этом их вертикально расставляя в специальный накопитель. Всё это так, и все именно так традиционно работают, и американцы, и французы, и, конечно же, мы, у нас в России. Второй вопрос напрашивался сразу же следом. А почему буровики свинчивают постепенно эти трубы в свечи-трёхтрубки? И опять был очень простой ответ. Исключительно только для того, чтобы увеличить скорость бурения, то есть сократить в три раза время на развинчивание каждой трубы. Хорошая ли это идея? Да, хорошая, и она себя оправдала и тоже стала традиционной и необсуждаемой. И именно поэтому мачты буровых установок столь высоки. И это один из элементов упрощения труда. А во имя чего это всё было придумано и создано? Ответ опять был очень простой. Исключительно во имя увеличения скоростей бурения. Всем нужны были метры проходки, и начальству, и простым помбурам. Это же рутина, что тебе дали, на том ты и работаешь. Поэтому все и привыкли работать на крупногабаритных станках. В сохранении сформировавшихся постулатов бурения сильное влияние оказывала простая человеческая привыкаемость. И вот тут-то в моей голове возникал очередной вопрос: по-другому нельзя было достичь высоких скоростей, создав, допустим, некий скорострельный сборочный автомат труб, работающий с более короткими трубами, например с метровыми или двухметровыми. Создали же, в конце концов, АКБ – автоматический ключ буровика. Почему нельзя перевозить короткие трубы в специальных контейнерах, упакованных в заводских условиях, и в этих же контейнерах их сразу же подавать к тому же ротору, целой обоймой, а не поштучно, как делают сейчас. И следом сразу же рождалась идея создания механизированной линии подачи труб и их свинчивания над устьем скважины. В голове у меня зарождалась идея именно малогабаритной, компактной буровой установки. Пока вопросов было больше, чем ответов на них. И вот подобных записей у меня скопилось уже несколько тетрадок. Это были всего лишь наброски совершенно разрозненных идей, которые ещё предстояло объединить в единое решение.