Николай Шмагин - Время несбывшихся надежд

Вдруг к окну подошла какая-то полная, сердитая женщина, видимо, мать девочки, и принялась отчитывать её, отгоняя от окна.

Девочка заплакала.

Женщина выглянула в окно, и что-то гневно заговорила, обращаясь к Ирине и размахивая руками, похожими на большие сардельки.

Ирина нахмурилась и быстро, не оглядываясь, пошла по улице. Настроение её было явно испорчено. Она вышла на другую, более оживлённую магистраль. Сновали люди, машины, обгоняя друг друга.

Откуда-то сквозь уличный шум приглушённо мелькнуло, донеслось:

«… а мне милей, не шумные, милей одноэтажные…»

Ирина остановилась, прислушиваясь, нет, не слышно. Медленно пошла дальше. Но песня уже вспомнилась и не уходила из головы:

«… пройду по абрикосовой, сверну на виноградную, и на тенистой улице я постою в тени…»

Отрешившись от действительности, она шла по улице уже совсем другая. О чем же ей думается, что вспоминается?..

…И словно по мановению волшебной палочки ожила, появившись перед глазами, другая улица, в другом городе: одноэтажный дом врос в землю, накренившись, словно пьяный, вперёд небольшими оконцами.

Одно из них распахнуто настежь: грязные ситцевые занавески колышет ветер.

«…выплывают расписные, Стеньки Разина челны…» – могуче звучит из окна древняя русская песня в исполнении нескольких голосов. Вот один из них, женский, сиплый, громко провозглашает:

«Разливай, Феденька, не стесняйся. Выпьем, и снова нальём!»

В ответ одобрительно зарокотали мужские голоса, сквозь которые едва пробивался одинокий детский плач.

«Ну, чего хнычешь? – снова женский, сиплый голос: – беги себе, гуляй. Кому говорю?!»

Через мгновение дверь, ведущая на улицу, со скрипом раскрылась и, утирая слёзы грязными кулачками, выбежала худенькая маленькая девочка лет семи, а может быть, и старше, сразу не определить.

Остановившись у забора, она тихо плакала, опасливо поглядывая в сторону раскрытого окна, из которого снова дружно зазвучало:

«…и за борт её бросает в набежавшую волну…»

Одёрнув на себе замызганное, ветхое платьице, девочка побрела по улице, взбивая старыми сандалиями пыль на дороге.

Вот она уже на другой, более оживлённой улице. Вокруг снуют люди, машины, обгоняя друг друга…

Слёзы высохли, быстрые карие глаза девочки с любопытством замечают всё вокруг: вот бабочка-капустница запорхала над пыльным кустом сирени, что близ дороги, и девочка остановилась, наблюдая за её полетом.

Вот прошла, отдуваясь и вытирая обильный пот, струящийся по жирным щекам, необыкновенно полная женщина с огромной сумкой в руках, и девочка захихикала, глядя на большущий, колышущийся под цветастым платьем рыхлый живот женщины.

Женщина остановилась передохнуть, и недовольно глянула на замухрышку:

– Чего хихикаешь? Иди себе с богом.

Оглядываясь на неё, девочка припустила по улице…

Теперь она шла целеустремлённо, выглядывая окна домов. Вот нашла то, что ей было нужно: немного на отшибе стоял старинный кирпичный особняк. Он был старый, осевший набок, но ещё крепкий.

Девочка подбежала к одному из окон и прильнула к стеклу, сплющив об него носик: за окном проглядывалась большая, просторная комната, заставленная холстами, полками с краской, кистями. На стенах висели красочные картины; портреты, пейзажи, натюрморты.

У мольберта работал невысокий коренастый мужчина в странной кофте с бантом на груди, шароварах. Он то быстро наклонялся и тыкал в холст кистью, то, отпрянув, застывал на месте и вглядывался в холст, на котором были изображены нарядные, улыбающиеся люди, среди изобилия фруктов и цветов.

Радуясь увиденному чуду, девочка засмеялась и, осмелев, легонько постучала по стеклу. Художник оглянулся и заулыбался девочке, как старой знакомой. Бросив кисти на этюдник, он жестом попросил её подождать, и скрылся в глубине комнаты…

Вот он снова появился, держа в руках кулёк, свернутый из газеты. Подойдя к окну и улыбаясь девочке широким, некрасивым лицом с окладистой бородой, показал на кулёк.

Девочка запрыгала, радуясь, снова прильнула к стеклу.

Художник быстро обвязал кулёк верёвочкой и, взгромоздившись на табурет, дотянулся до форточки, открыл её и опустил кулёк девочке в руки.

– Это тебе, девочка. Приходи ещё, – послышался из форточки приглушённый голос художника.

Взволнованная, она схватила кулёк и торопливо развернула его, путаясь в верёвочке; из кулька посыпались конфеты в ярких, разноцветных обёртках. Девочка бросилась поднимать их, собрала снова в кулёк и глянула в окно, сконфузившись от своей неловкости.

Художник улыбался и кивал ей ласково головой.

Засмущавшись окончательно, девочка сорвалась с места и бросилась бежать от окна. Остановилась, глянула в кулёк.

Спохватившись, снова подбежала к окну, прильнула к стеклу: художник истово работал у мольберта, не видя ничего вокруг, кроме своего холста и красок на палитре.

И девочка, улыбаясь, пошла по улице. К груди она крепко прижимала драгоценный подарок. Верёвочка выскользнула из рук и упала, потерявшись в траве у асфальта, но девочка не заметила этого…

Вздрогнув, Ирина остановилась, натолкнувшись на пожилого мужчину, прогуливающегося по улице с собачкой на поводке. Мужчина посторонился и прошёл мимо, оглядываясь на неё с недоумением.

Она вошла в подъезд дома, на стене которого крупными буквами издалека читалось: «Общественный пункт охраны порядка».

Впритык с вывеской светился знак ДНД.

– Главное в нашей работе, это предупреждение правонарушений, – Ирина внимательно смотрела на сидящих перед ней дружинников.

– Умение правильно разобраться в ситуации, выдержка, тактичность, просто необходимы при работе с трудными подростками, их родителями…

Теперь о делах на сегодня, – она вынула из папки лист, пробежала список глазами.

– Олег, ты со своими ребятами пойдёшь вот по этим адресам, – она передала список дружиннику, вызывающему невольное уважение своими внушительными размерами. – Подростки должны быть здесь вместе с родителями не позднее двадцати часов. И постарайтесь не задерживаться, это еще не всё на сегодня.

Ирина проводила взглядом ушедших, снова углубилась в бумаги…

– Ималеддин, вы с Людой и Викторией сходите к Ворониным, узнаете, посещает ли Игорь школу, как дома, на улице ведёт себя. Затем к Шамаратовым. Таня под следствием, особенно не напирайте, в общем, сами понимаете. Попросите Кирееву срочно придти ко мне. Впрочем, она вряд ли придёт, но попробуйте, попытка не пытка.

– Есть, Ирина Владленовна, всё выясним, всё узнаем, – Ималеддин бросился одеваться. – Давайте, девочки, быстрее шевелитесь!

– Смотрите, шустрый какой, – невысокая, стройная Люда проворно оделась и засмеялась, открывая дверь: – поторапливайся, Ималеддин.