Евдокия Смолина - Сулико

Да, «высокие отношения», – вспомнилась Илье крылатая фраза из фильма «Покровские ворота». А ведь действительно, очень все прилично и достойно.

– Я бы, наверное, так не смог, – искренне сказал Илья, взглянув на Нино с каким-то новым чувством, уже не по-дружески, а по-мужски.

– Ты не знаешь этого. Ты не можешь быть на месте отца, – мудро заметила девушка. – Нужно прожить такую жизнь.

– А я и не хочу быть на его месте. Меня очень устраивает моя жизнь. И сегодняшний день. И то, что рядом ты, моя Сулико, – неожиданно для себя возразил Илья.

Откуда, из какого подсознания выскочило, появилось это нежное грузинское слово – Сулико? Он ведь даже песни такой, всем советским людям известной, не слышал. Просто чудо какое-то! Он не знал и не мог знать, что Сулико по-грузински – «душенька». Он был уверен, что не знал этого слова и тем более его перевода. «Что-то, наверное, из прошлой жизни, – усмехнулся про себя Илья. – Может быть, я тогда был грузином?» И сам засмеялся про себя от такого предположения. Но то, что он обратился так к Нино, показалось ему определенным знаком судьбы.

– А ты покажешь мне свою Грузию? – спросил он серьезно.

– Я бы очень хотела этого. Думаю, у нас будет на это время, – ответила девушка.

Они сидели в уютном кафе на берегу Тбилисского моря.

– Тогда сразу и начнем, мой милый гид. Тбилисское море – это что такое: озеро, водохранилище? Я здесь первый раз, и мне нравится.

Действительно, здесь было неплохо: чудесный вид на скалы, песчаный пляж, много кафе и ресторанов, прокат катамаранов и лодок. Вдали виднелся яхт-клуб.

– Когда-то здесь находилось несколько соленых озер, однажды, лет пятьдесят назад, во время половодья их затопило водой из реки Иори. Его длина 9 км, и оно очень глубокое – в некоторых местах глубина до 45 метров, – оживленно начала свой рассказ Нино.

– Ого! Так здесь можно утонуть, тебя и не найдут. И потом, откуда такие точные познания? – заметил Илья.

– Утонуть можно где угодно. Не беспокойся: здесь работают отличные спасатели, – успокоила Нино юношу и неожиданно рассмеялась. – Оглянись.

Илья увидел за спиной небольшой стенд, где крупными буквами были перечислены все основные характеристики местного водоема.

– Ах я легковерный! – весело воскликнул Илья. – Думал, что ты так много знаешь. А ты просто умеешь читать!

Нино была в легком шелковом платье нежного серо-голубого цвета, которое очень гармонично сочеталось с ее такого же цвета глазами и темно-русыми волосами. Многие мужчины задерживали на ней свой взгляд. Илья подивился, почему у нее, грузинки, голубые глаза и почему она не яркая брюнетка.

– Ты тоже поддерживаешь этот миф, что грузины должны быть черноглазыми брюнетами, – засмеялась она. – Ты знаешь, сколько народностей населяет Грузию: аджарцы, имеретины, картлийцы, кахетинцы, джавахи – их всех и не сосчитать. У каждой свои особенности речи: сван говорит медленно, имеретинец певуче, кахетинцев отличает не в меру взрывной тембр. Но внешностью все мы отличаемся очень незначительно. Все мы – грузины. И настоящий породистый грузин – русый и вовсе не черноглазый. Таким был Ираклий – вьющиеся светло-русые волосы и серые глаза…

– А ты помнишь своего брата? – спросил Илья. – Каким он был человеком? Ты его очень жалеешь?

– Очень, – ответила девушка. – И время не лечит. А был он очень добрым. Настоящим старшим братом.

Нино рассказала, как однажды они с братом, совсем еще детьми – Ираклий учился во втором классе, – гуляя по городу с кем-то из взрослых, решили от них убежать. Бродили по каким-то окраинам, удаляясь все дальше от дома. Очень быстро стемнело: в горах всегда темнеет мгновенно. Она испугалась. К тому же ночью стало очень холодно. Она разревелась. Брат надел на нее свою рубашку, куртку, сам шел в майке, пел ей песни, рассказывал какие-то истории, лишь бы сестренка не плакала и не боялась.

Когда их нашли, он дрожал от холода, не мог произнести ни слова. После этого он серьезно заболел воспалением легких. А Нино потом очень долго страдала, чувствуя себя виноватой. Когда брат умер, она не хотела в это верить – и не верила. На похороны не поехала – не хотела видеть его в гробу, осталась дома с няней, весь день до приезда отца ходила по дому со стеклянным взглядом. Когда он вошел, кинулась к нему вся в слезах. И он не мог и не хотел сдерживаться. Так и просидели, обняв друг друга, до ночи. Только после похорон Нино осознала, что брата нет и больше никогда не будет. «Какое страшное слово – „никогда”: абсолютная безысходность, никакого света впереди…» – думала она. У отца уже не было надежды на второго сына, а единственного он потерял. И он берег свою дочь как хрупкую драгоценность. Он снова почувствовал, как уязвима жизнь человека. И как уязвимо его счастье, благополучие. Только вчера он радуется жизни и думает, что так будет всегда. И в одночасье все рушится.

– А мама? – коротко спросил Илья.

– Она живет в своем мире. Нередко к ней возвращается память, чувство реальности: она называет нас по имени, но кто мы для нее – путается почти всегда. Я очень люблю ее, как и отца. Когда она дома, я счастлива. А отец? Он ее очень жалеет. И все. Он еще не старый, ты видишь. Он ее, конечно, никогда не бросит. Но он еще может быть счастлив с другой женщиной. Я сама ему говорила: нельзя быть одному. Дети – это совсем другое. Тебе нужна «вторая половинка». И это не предательство по отношению к маме – насколько он может, он будет с ней до конца. Бедный папа! Я не виню его за то, что с мамой произошло. Что же делать, раз так все случилось! У каждого из них была своя правда. Он ведь любил ее. И наверное, эта любовь не могла исчезнуть. Может быть, нужно время – и все вернется? Ты даже не представляешь, как я была бы счастлива… Я ведь это не от души – про другую женщину. Просто очень жалко папу – он ведь немолод, жизнь проходит.

Илья еще раз подивился мудрости этой хрупкой юной девочки.

– Но он у тебя очень красив и сейчас. Даже не лицом красив, но на него залюбуешься: достоинство, стать, спокойствие. Я не женщина, но уверен – женщинам перед ним устоять сложно.

Нино с удовольствием с ним согласилась. Потом она хитро улыбнулась и сказала:

– А завтра тебя ждет сюрприз.

Утром их ждала машина. Нино убедила отца дать им транспорт на два дня, чтобы показать гостю ее Грузию. Они вместе выбирали маршрут путешествия. Этот маршрут был тот же, по которому когда-то путешествовал отец со своим другом и очаровательными русскими девушками. «Случайно ли это? – подумала Нино. – Или та поездка запала отцу в душу как один из самых счастливых моментов в жизни?..»

За ними на отцовской машине приехал красивый молодой человек. Илья вспомнил свадьбу в Боржоми, куда их пригласили и где судьба его свела с Николаем Вахтанговичем, а потом уже и с Нино. Он вспомнил того красивого «адъютанта», сопровождавшего влиятельного владельца боржомского курорта.