Данни Грек - Дневники мотоциклиста

«Это тот же велосипед… – проговаривал я про себя… – только побольше, и потяжелее… – продолжал я успокаивать, заколотившее быстрым ритмом сердце… – Все просто… Так… привыкни к ручки газа… Да!.. Хорошая реакция, а тормоз все же жестковат, хотя, может, он такой и должен быть, откуда мне знать… Так… Сцепление… Коробка передач… Все просто…» – продолжал я этот монолог, понимая, что чем больше я думаю, тем больше сомнений появляется в моей голове, и с каждой секундой сделать первый шаг мне становится сложнее… «Ведь с машиной было так же… – вспомнив свой первый опыт, убеждал себя я… – Сел… Порулил… И поехал… А чем это сложнее?!..» – но я ошибался, и это было не так просто, как мне тогда показалось.

Все эти мысли шли параллельно с вырезками из роликов про мотоциклистов, где они проносились с ошеломляющей скоростью по шоссе, где они падали, попадали в аварии и просто что-то бурно рассказывали, сидя верхом на своих байках. На секунду я напомнил себе летчика испытателя, прослушавшего полугодичный курс лекций, и прогулявшего всю практику на тренажерах, посаженного в кабину боевого истребителя, со словом «Дерзай!».

Время тянулось, как вязкая смола, и мне показалось, что это вечность, и я уже приобретаю глупый вид в глазах столпившихся, но прошло всего несколько минут.

Все! Последнее повторение… И поехали! «А ты уж меня не подведи…» – представив, что мотор это огромное сильное стальное сердце, к которому я обращаюсь, прошептал себе я.

Я обвел всю свою публику улыбчивым взглядом и выжал сцепление.

«Первая вниз… Остальные наверх…» – повторил я про себя один из увиденных уроков и опустил лапку передач. Раздался щелчок, и на табло перестала гореть буква N.

«Скорость включили, теперь медленно отпускаем сцепление и трогаемся…» – слова звучали у меня внутри как заученные теоремы, и вот я уже двигаюсь, оставив зевак без зрелища.

Все мое тело напоминало разогнутую рессору, хоть это было и не совсем удобно на «спорте», но по-другому сидеть я просто не умел. Мышцы были напряжены как перекрученные канаты, а в голове бегущей строкой пробегала вся моя теория, но я улавливал лишь какие-то отрывки.

«Так… Надо успокоиться…» – сказал я себе, уже выехав на только что политую дорогу и медленно остановился, выжав сцепление и нажав на передний тормоз.

«Все заново… Но спокойнее, и все получится!» – продолжал я, вновь трогаясь от обочины… А теперь домой, за экипировкой!

Мой путь до дома составлял метров восемьсот по прямой с одним светофором и заездом в арку, но тогда восемьсот метров были для меня восемью километрами, и я медленно катился по дороге, практически не открывая глаз. Обдуваемые теплым ветром мои мышцы стали расслабляться, а голову понемногу заполняло безмятежное спокойствие.

«Все получится… Все уже получается!..» – мелькало в моих мыслях, и я медленно въехал во двор, подъехал к подъезду и остановился.

Я слез с мотоцикла и только тогда смог окончательно расслабиться. Оглядевшись по сторонам, как ни странно, я не увидел вокруг себя ни одного знакомого лица; мой двор будто вымер, и лишь с детской площадки доносился заразительный детский смех. Мне не терпелось скорее облачиться в «латы» и продолжить знакомство с моим новым другом. Я вбежал в подъезд и быстро поднялся на свой этаж по лестнице, на ходу доставая ключи от квартиры. Лучи солнца, пробиваясь через окна, оставляли на подъездных, обшарпанных стенах мозаики из рисунков, и под это освещение я быстро открыл дверь в квартиру, прислушиваясь к звукам.

Звуки доносились с кухни, где мои родители что-то бурно обсуждали, заглушая своими голосами работающий телевизор. Их голоса смешивались, и создавалось впечатление, что я попал на собрание депутатов думы. Я прошел в свою комнату и плотно прикрыл дверь. Быстро облачился в купленный еще зимой комбинезон и достал спрятанные мотоботы, схватил шлем и выскочил в коридор.

Вся моя новая экипировка ждала меня аккуратно сложенная в шкафу, и даже если бы в моей комнате проводили обыск, ее бы вряд ли нашли, потому что, складывая ее, я сохранил все условия конспирации.

На мгновение, стоя в своем новом обличии, я замешкался и, прислушиваясь к звукам, доносящимся с кухни, думал только об одном, как мои уже немолодые родители отнесутся к такой перемене.

Надо сказать… кружилось в моей голове… «Пойти и показать им нового меня…» – все так же прислушиваясь, повторял я, боясь осуждения, но об этом я думал меньше всего и, сделав несколько шагов к их голосам, вошел на кухню с единственной мыслью… Пусть они порадуются за меня, порадуются за то, что я могу исполнять свои мечты, а остальное неважно…

Мой отец сидел напротив двери и сразу обратил на меня внимание, оторвав свой взгляд от разложенной на столе газеты, мама стояла ко мне спиной и заваривала душистый чай, чей аромат уже наполнил пространство кухни и начал вырываться в коридор через распахнутую дверь. На лице отца сразу отразился вопрос, и по его глазам я понял, что если я промедлю, то он его задаст, но я оборвал его.

– Ну как я вам? – произнес я, делая шаг вперед и всем своим видом показывая свою важность.

– Отлично, – все с тем же вопросом в глазах ответил отец, переведя свой взгляд на мать.

Услышав меня, она обернулась, не выпуская чайника из рук, и застыла как каменное изваяние, разглядывая меня с ног до головы. И в этом взгляде я увидел страх и непонимание всего происходящего.

– Это что? – наконец произнесла она, отставив чайник обратно на кухонную стойку.

– Это моя новая одежда, – немного стесняясь, и в то же время, гордясь самим собой, ответил я. – Так сейчас модно. Посмотрите в окно, там моя новая игрушка.

Отец перевел взгляд от меня к маме и направился к окну. Быстрым движением он раздвинул жалюзи пальцами и бегло стал вглядываться во двор. Мама же так и осталась стоять на своем месте, разглядывая мой новый наряд.

– Мать, ты посмотри, что твой сын называет новой игрушкой, – окликнул он её, тем самым вернув ее к способности говорить. Она медленно подошла к окну, и отец раздвинул жалюзи пониже, чтоб и она смогла посмотреть.

– Где? – быстро оглядывая улицу, спросила она, видимо, от растерянности не замечая то, что стояло перед ее глазами.

– Да вон, под подъездом, черный, – подбородком показал, куда смотреть, отец, и взгляд мамы остановился.

– Это что? – пыталась, было, возмутиться она, но, предвкушая последующий разговор, я тут же перевел их внимание на себя.

– Ну, я помчался, – обрывая всякое продолжение, заявил я, переведя их взгляды обратно в квартиру. – Буду вечером, не скучайте.

– А… как же… обед? – смотря на меня как растерянный ребенок, произнесла мама и хотела что-то добавить, но и тут я опередил ее.