Григорий Родственников - 999-ый (сборник)

– Шестьдесят пять, если быть точным. – Кивнул «мертвец».

– Но… но, все таки я не понимаю… Ведь вы должны были умереть?

– Да, должен был. Помнится, вы отмерили мне месяц жизни.

– Я соврал! Вам оставалось не больше недели!

Мелоу кивнул:

– Вы были правы. Каждый день, выблевывыя по куску легких, я чувствовал приближение смерти. Помните, как я хотел ее встретить?

– Да. Вы говорили, что хотите умереть за карточным столом…

– Именно так. Страсть к покеру заставила меня покинуть этот город. Здесь никто не желал садиться со мной за стол.

– Конечно! Таких идиотов в Техасе не осталось! Я был последним!

– Поэтому я поехал в ваш родной Канзас.

– Бог с ним с Канзасом! Я не понимаю, как вам удалось выжить! Ведь это невозможно!

– И тем не менее я жив.

– Нет! Это невероятно! Позвольте, я осмотрю вас?

– Конечно, доктор.

Мелоу снял пиджак и рубашку. Стреджест торопливо схватил слуховую трубку и приложил ее к обнаженному торсу несостоявшегося мертвеца.

– Пожалуйста, дышите глубже!

До боли вдавив другой конец трубки в собственное ухо, Юджин напряженно вслушивался, надеясь уловить хоть малейший признак патологии. Ничего!

Через пять минут доктор обессиленно уронил деревянный стетоскоп на пол и горестно констатировал:

– Я ничтожество… Я бездарный лекарь… Я немедленно сворачиваю свою практику…

Мелоу поднял слуховую трубку, вложил в руки врача и спокойно сказал:

– Вы прекрасный доктор. Весь Техас это знает. Я должен был умереть, но меня спасли Божье милосердие и, наверное, мое умение играть в покер…

– Черт возьми! При чем здесь покер!

Мелоу поморщился:

– Не ругайтесь, доктор. С некоторых пор я не переношу это слово. Я, знаете ли, стал ревностным католиком. Каждый день посещаю церковь.

– Это похвально! Но как вы выжили?!

– Я расскажу вам. Возможно, моя история спасет еще одну заблудшую душу. Давайте присядем?

– Конечно-конечно! Садитесь! Виски, бренди?

– Кофе, если можно?

– Мир точно сошел с ума! Ричард Мелоу отказывается пропустить стаканчик!

– Я стал другим.

Неспешно прихлебывая обжигающий ароматный напиток, Мелоу начал свой рассказ:

– Три месяца назад я пришел к вам на прием. Я был очень плох. Вы пообещали мне еще месяц жизни, но я прочел в ваших глазах ложь. Я понял, что не протяну и недели. Но поскольку я твердо решил умереть за карточным столом, то мне ничего не оставалось, как ехать в Канзас…

Напрасно я надеялся на неосведомленность канзасцев по поводу своей персоны. Моя известность обогнала меня. Я сыграл лишь пять партий, когда всем горожанам стало известно, что их посетил сам Ричард Мелоу. «Мистер Покер», так называли меня. За стол со мной больше не садились…

Медленно текли серые унылые дни. И вместе с ними утекала моя жизнь.

В то утро, пятого июля, я проснулся в холодном поту, сотрясаемый мучительным ознобом. Моя подушка была мокрой от крови. Тогда я отчетливо понял – это мой последний день на земле. Сегодня я предстану перед Всевышним. Признаюсь, тогда я не очень верил в его существование.

С трудом я сполз с кровати и подошел к зеркалу. Душераздирающее зрелище: на меня смотрел бледный, тощий, изможденный старик с тусклыми воспаленными глазами, трехдневной щетиной и черной запекшейся кровью на подбородке. От собственного мерзкого вида у меня случился приступ мучительного кашля. Я упал на четвереньки и, подобно брехливому псу, долго надрывно лаял, разбрызгивая по полу кровавые сгустки. Похоже, я потерял сознание…

Когда я очнулся, был уже день. С трудом переставляя отяжелевшие ноги, я умылся, тщательно побрился и одел новую накрахмаленную рубаху. Смерть нужно встречать в чистом…

Несмотря на ранний день в салуне уже был народ. На трех столах во всю резались в покер. Удивительно, но вид мелькающих карт, вороха мятых денежных купюр и напряженные лица игроков, подействовали на меня как целительный бальзам. Я буквально носом чуял непередаваемый запах игры в котором смешались страхи, надежды, отчаяние, безудержная радость и убийственный азарт.

– Привет, Дик! – Окликнул меня хозяин салуна Сэнди Бишер. – Паршиво выглядишь! Краше в гроб кладут!

– Да, Сэнди, дела мои неважны. Есть с кем перекинуться?

– Прости, старина, ты немного опоздал! Сегодня приехал один богатенький петушок с Востока, но его уже перехватил Даг и сейчас ощипывает!

Даг Макуоли видимо почувствовал, что говорят о нем. Он поднял голову и слегка кивнул мне. Верхняя губа изогнулась в усмешке, обнажив длинный желтый клык. Может за это он получил свое прозвище – «волк»? А еще в его желтых глазищах я прочел скрытое предупреждение: «Не суйся, парень! Это моя добыча!»

Я кивнул ему в ответ и вновь обратился к Сэнди:

– Дружище, ты не представляешь, как мне хочется сыграть хоть партию. Может это последняя игра в моей жизни…

– Все так плохо?

– Даже хуже, чем ты думаешь.

Бишер печально развел руками. – Ты же знаешь, Дик, твоя репутация…

– Я знаю, дружище! Но если кто-нибудь придет, прошу, направь его ко мне! Я в долгу не останусь!

Сэнди уныло кивнул. Стараясь не замечать его сочувствующих взглядов, я уселся за свободный столик и с самым невозмутимым видом принялся тасовать колоду. И тут появилась ОНА… Дама в черном.

Ее появление было настолько неожиданным, что я вздрогнул. Она стояла у стойки бара и не мигая смотрела на меня. Я был готов поклясться, что еще секунду назад ее там не было.

Она была очень красива. Высокая стройная, с узкой талией и тонкими изнеженными пальцами, в которых она держала длинный черный мундштук с дымящейся сигарой. Да, она была безумно красива, но от ее красоты веяло могильным холодом. Несмотря на июльскую жару, по моей спине струйкой потек ледяной пот. А еще, мне показалось странным, что никто в салуне не отреагировал на ее появление. И это в маленьком городишке, где любой приезжий тотчас становится объектом пристального внимания.

Незнакомка тем временем направилась ко мне. Мне казалось, что она плывет, настолько грациозной была ее походка. Черное траурное одеяние лишь подчеркивало ее удивительную бледность. Из под черной шляпки с небрежно наброшенной поверх вуалью, на меня смотрели черные масляные глаза в обрамлении пушистых ресниц.

– Вы позволите? – Спросила она низким грудным голосом.

С трудом проглотив подступивший к горлу комок, я промямлил в ответ:

– Конечно, мисс…

Она несколько мгновений постояла возле столика, видимо ожидая, что я вскочу и отодвину ей стул, но я тупо продолжал сидеть. Ее пухлые губы растянулись в презрительной усмешке. Усевшись напротив меня, она выпустила мне в лицо струю сигарного дыма. Этот табак показался мне отвратительным. У меня даже закружилась голова. А еще у него был очень знакомый запах, чего-то очень далекого страшного, из моего прошлого. Но чего? Я не как не мог вспомнить.