Александр Дым (LightSmoke) - Записки на краях шарфа

Сегодня ты охотник, а уже завтра по дороге через Город можешь встрять и стать жертвой – движение тех дней дарило футбольным хулиганам каждый день массу впечатлений куда интереснее и ярче нынешних тупых драк спортсменов в лесах, лишённых элемента внезапности адреналинового прихода.

История, которая изложена ниже, скорее чёрный юмор с уличным оттенком.

Привожу по памяти от лица рассказчика:

«В те годы я учился в центре, на Сретенке. По соседству с моей школой в переулке был магазинчик, где торговали фанатской атрибутикой, – туда с утра до вечера всю неделю ездил понятно какой контингент. Так уж вышло, что самая удобная дорога к метро от магазина проходила аккурат мимо моей школы, и это было очень удобно.

Обычно купивший розу паренёк шёл в ней до метро – будний день, обеденное время, центр Москвы, не особо стремались; розу тогда обычно прятали под куртку перед входом в метро. А по дороге попадали в переплёт – мы стояли на переменках на углу школы и выцепляли любителей похрюкать и пошизить за красно-белых, гордо шествовавших мимо нас с новым приобретением.

Только купил, не прошло и пяти минут, и нате – бац-бац, и роза меняла хозяина). Дошло до того, что это дело мы поставили на поток, пока слух про вакханалию у школы не дошёл до директрисы. Меня вызвали на ковёр, однако отмазаться удалось – я помимо прочего прилежно учился и был на хорошем счету.

Возвращаясь к теме. Стою я как-то на углу, вижу, идёт парень, на шее красно-белая роза. О! Мой клиент. Иду на перехват, нахлобучиваю.

Бам! Бам! Слышу, парень кричит:

– Это не «Спартак»!.. Я не «Спартак»!..………

– Чего??? Не «Спартак»? Ты чего гонишь?! На!

Срываю с него розу и быстро засовываю под куртку, проводив бедолагу прощальным пинком.

Возвращаюсь назад, вытаскиваю рассмотреть добытый трофей – и впадаю в ступор.

На красно-белой розе крупная надпись – Detroit Red Wings…

Действительно – не «Спартак». Не повезло парню, бывает же такое…»

Помимо роз был ещё такой фетиш, как ботинки. Про них нельзя не упомянуть. Это предмет ностальгии – абсолютно точно. Стиль из молодости. Было время, когда московская молодёжь помешалась на «гриндерах», «шеллисах» и «мартинсах». Я как-то целый семестр выкруживал деньги, чтобы однажды заявиться на лекции в институте в огромных чёрных Shelly’s. Адские боты. Пока я их не убил (а мне это удалось!), они до последнего натирали ноги, оставив на память мозоли, которые впоследствии не сходили с ног несколько лет. Ещё были ничем не запомнившиеся гриндерсы и самые крутые боты того стиля, мои любимые древние всесезонные Dr. Martens (зимой на шерстяной носок они были лучше любых зимних ботинок) на тонкой подошве с жёлтой ниткой прошивки. Этими ботинками я периодически топтал московский асфальт много лет вплоть до 2005 года, в котором окончательно перебрался на более спортивный, лёгкий стиль.

На эти боты копили, их обсуждали парни в самых разных компаниях, про них спрашивали у вечно накуренных продавцов «Обуви XXI века», ими понтовались, ездили вкручивать в них болты на «Сокол», били о них бутылки, вырезали на стаканах ножом узоры, ими вышибали зубы и ломали рёбра, они были предметом гоп-стопа. Бритые на них зашнуровывали белые шнурки за убийства инородцев, вайт смок сочетали их с рэпперскими трубами. Знакомые фанаты в таких ботинках топали как-то 11 километров по сельской местности в 30-градусную жару на выезде в Самару – потом, наверное, выливали из них пот. Рассказывали про ботинки весёлые байки: например, как-то один парень решил проверить прочность ботинка и поставил гриндер под колёса автомобиля. В результате стальной стакан не пострадал, однако под весом машины продавил подошву насквозь, до асфальта, и заодно оставил парнишку без пальцев. В 90-е было много таких «забавных» историй, даже слишком много…

И сложно ответить сразу и однозначно – что будут вспоминать подобным образом про 2000-е годы парни с улиц?

1999-й год, февраль. Помчали мы, три дебила с Маленковки (я, Мишаня и Фунтик), на двойник «Санкт-Петербург – Череповец». Забились на станции Маленковская, денег было примерно 300 рублей на рыло. Ещё у Мишани был пакет с варёными яйцами: это единственное, что у него было дома из еды. Он сварил их и взял с собой в долгую дорогу. Яйца с майонезом ушли «на ура», прямо тут же, за платформой, под два снаряда беленькой. Снаряды кончились, и мы двинулись.

Питер ничем особым не отметился, зато отметился Череповец. Мы поехали в него из культурной столицы. Естественно, на собаках. От Питера до Череповца расстояние – три псины. На первой псине мы промчали «на ура» и доехали до какой-то совершенно адской перди. Вся вода в той местности воняла сероводородом, то есть любой ручей, колодец – вонища шла от них просто неописуемая…

Что делать? Деньги кончились, остались копейки… В лучшем случае по двадцать рублей на человека… Пошли, обнесли кафе, в три рожи натырили каких-то кулебяк… Запивали водой, набранной там же в кафе из-под крана в пластиковые бутылки…

Пошли пробивать поезд. Следующая собака завтра. Если уезжать – то только на почтово-багажном, и то мы были не уверены, что почтовый тут остановится. Короче, непонятно, как быть.

Стоим, тусуемся. Приезжает следующая собака, и нарисовывается очередная делегация коней во главе с Чесноком, олдовым авторитетным конём. Нам было только по 16, а Чесноку ого-го, авторитетный ростовский конь – мы очень обрадовались, что он приехал. Помимо Чеснока делегацию составляла в основном карлота. Мы сами уже были авторитетной карлотой – у каждого за плечами было по 10–15 выездов.

Пообщались с ними, думаем – чё, как, как ехать-то? Давайте посмотрим. Приезжает этот почтово-багажный поезд. Весь запечатанный, внутрь хрен где пролезешь. Никак не проникнуть. Не берёт, не везёт.

Ладно, поехали на ж*пе. Едем! На улице минус восемнадцать. Я надел на себя всё, что у меня было. Ехал замотанный по глаза розеткой, в шапке, в капюшоне, зеленый бомбер с воротником – всё по фэн-шую.

Мы ехали втроём на ж*пе почтового вагона. Он как обычный спальный – с резинкой, с подножкой. Сидеть там негде; часа четыре мы стояли на этом долбанном морозе, вцепившись в вагон, замёрзли – писец как, оставляя необъятные просторы Родины по ходу движения…

А типаны ехали на прицепленном сухогрузе – там такая была лесенка на крышу. Их человек шесть эту лесенку облепило, – ну и поехали. Приехали в Череповец, ох, как мы оттуда сползали на землю, когда поезд остановился…

У меня такого больше ни разу в жизни не было… Я шёл на прямых ногах, потому что они у меня реально не гнулись… Заходим в здание вокзала – ощущение, что сейчас окочуримся…

Всех спас Чеснок, авторитетно заявивший: