Александр Дым - Заводные люди

Редактор Ольга Ашмарина

Иллюстратор Анна Шлеменко

© Александр Дым, 2020

© Анна Шлеменко, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-0051-5177-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все события и персонажи данной книги являются плодом чистой выдумки автора.

Любые совпадения с реальными персонажами и событиями являются непредумышленными; неточности и искажения в описании профессиональных будней героев являются допустимыми: главной задачей при создании произведения я считал не историческую точность, а передачу духа времени.

Книгу можно охарактеризовать по-разному: криминальная драма, социальный боевик, субкультурный роман о футбольных хулиганах.

Героев в книге много, но истинный герой у этой книги один: человек эпохи Постмодерна. Человек 21 века в мире, в котором фантастически продвинулись технологии и общество, но не изменилось главное – человеческая суть…

Зачем я здесь?

Что здесь делаю?

Это мой выбор! Только почему я сделал именно этот выбор?

Дима Бурый не переставал задавать себе эти вопросы каждый раз перед дракой – с того момента, как впервые поехал на акцию. С той юношеской жестокой уличной поры, как встал на путь футбольного хулигана. Сейчас за плечами была добрая сотня серьёзных массовых драк, но он все равно задавал себе всё те же вопросы – и каждый раз сам себе отвечал. Ответ Бурый знал всегда.

Таков его путь, таковы его люди. Такова его мужская самореализация. Потому что он выбрал эту игру себе сам.

За окном непрерывной смазанной лентой пролетали деревья, поля, пустыри на окраинах промышленных зон. Дима смотрел отстранённым взглядом сквозь грязное стекло электрички, в голове неторопливой строчкой бежали мысли.

Разбитые костяшки на руках ещё не зажили с прошлой драки – и, судя по всему, заживут не скоро. Конвейер не остановить. Быть частью Фирмы – значит вечно быть в состоянии боя или подготовки к нему: этим футбольные хулиганы дышат, этим живут. Морально Диме было нечем оправдать то регулярное насилие, в мире которого он существовал как футбольный хулиган. Разве что тем, что их создала человеческая страсть к войне и противостоянию; потребность иметь свой личный истинно мужской уголок в мире, где таких уголков осталось исчезающе мало.

Предчувствие драки висело в воздухе чугунным топором; жгло душу, как железо обжигает кожу на сорокаградусном морозе. Околофутбол – это опасная игра. Как и всё вокруг, в сущности, подумал Дима. В жизни приходится играть дома и на работе. Люди играют в свои игры. Каждый сам себе выбирает поле по вкусу, сам определяет свой стиль игры. Одни играют расчётливо, выстраивая чёткую экономическую стратегию, как брокеры на бирже. Другие импульсивно, стараясь инстинктом делать верный выбор, ведущий к желанному бонусу. Про тех, кого инстинкты и предчувствия подводят, не зря потом понимающе говорят: «Доигрался…».

Бурый в глубине души верил древним, которые видели суть жизни как игру, в ходе которой боги испытывают человека и дают ему обрести через жизненный опыт свою истинную суть. Выбора в любом случае нет – ведь те, кто играть отказываются, подлежат выбраковке высшими силами. Фирма создана, чтобы драться. Фирма существует: значит, она часть Высшего замысла.

В многочисленных уличных драках Диме трижды ломали нос, порвали веко; он заработал два сотрясения мозга; у него не хватало четверти зубов, были выбиты суставы пальцев, сухожилие на правой руке сдвинулось на сантиметр. Диму били руками и ногами, бутылками и арматурой, стреляли, арестовывали, отправляли в больницу. Но это изменило лишь то, что лицо и костяшки рук со временем покрылись мелкой сеткой шрамов. Враги могли ранить тело – но что они могли поделать с сутью? И, раз за разом, придя в себя, Дима упорно возвращался в строй. Это была его отличительная черта с детства – и детство закалило эту черту. В своё время в школьные годы он много лет, в любую погоду, каждый день ходил на турник во дворе и оставлял там все силы. Снег, дождь, мороз, град, жара. Устал, лень, неудобно. Это ничто. Был он и была цель. И он шел к турнику – в любую погоду и в любых состояниях, если был на ногах. Если он что-то для себя решал, то обычно он следовал этому дальше неукоснительно. Отцовская порода, говорила мать. Упрямый и упёртый.

Высокий, подтянутый и худощавый, с упрямым лицом, вечными мальчишескими светлыми вихрами на макушке и веснушками на скулах, Бурый всегда вcтавал в первый ряд – ибо с самого первого дня в футбольном хулиганизме он твёрдо решил для себя, что других рядов в бою не существует.

Менять всё равно ничего бы не стал, даже будь возможность вернуться в прошлое. Дима считал это справедливой ценой за те адреналиновые приходы, что пережил, – и за тот жизненный опыт, который приобрёл.

В драках ли было дело… Скорее, в друзьях, в ощущении того, что он – это часть могучей и безбашенной силы. В глубоком уважении к личностям рядом, с которых хотелось брать пример.

Бурый потёр костяшку на левом кулаке, которая неожиданно начала зудеть. Верная примета – скоро быть драке… Делай что должен, и будь что будет.

– Бурый, хватит залипать в окно, философ хренов! Рожу лучше разомни, чтоб на работе опять за синяки премию не срезали!

Насмешливый голос Малыша вывел его из задумчивости.

– Андрей, держи хрен бодрей. – Дима перевёл свой взгляд на габаритного приятеля и едко улыбнулся. — Я в поряде, братик.

Они стояли втроём немного в стороне ото всех: Бурый, Ярик и Малыш.

Вокруг мелькали знакомые до боли лица, перепаханные многочисленными драками. Тридцать парней. Под расстёгнутыми ветровками у многих виднелись бригадные майки со злыми смайликами, под которыми светилось готическим шрифтом название их конторы: Evil Faces . Все сокращали это название до более короткого и ёмкого слова: Фэйсы.

Бурый отчётливо ощущал нутром тлеющую внутри адреналиновую бомбу. Её рождает в теле неопределённость. Опасность. Неведомая опасность. Неизвестность. Вспомнилась речь деда из глубокого детства, когда тот о чём-то спорил с отцом.

– Будущее непредсказуемо. Плюнь в глаза любому, кто думает иначе. — Дед резко повысил голос. — Их слова пахнут фатализмом. Ты можешь закладывать и прогнозировать любые основы, но вряд ли спрогнозируешь упавший на голову кирпич или рак. Сын, после некоторых ситуаций жить по-прежнему уже бывает невозможно. Перейдя эту черту, ты либо рождаешься заново, либо ломаешься.

С возрастом Дима узнал, что иногда одна встреча способна изменить жизнь в корне, дать проявиться в характере неизвестной ранее стороне. Многие из людей живут не одной жизнью. Иногда эти жизни даже не соприкасаются. Их новые стороны открывает инстинкт, а часто просто случай. Он не был исключением.