Сергей Шангин - Странные люди (сборник)

Оставив на время вопрос возможности влияния человеческого на продолжительность его земной жизни, задался я другим не менее важным вопросом, вспомнив, что маятник, обычно, качается в обе стороны одинаково. Не означает ли это, что прожив в этой жизни определенный срок, мы проживем в новой жизни срок не многим отличающийся от прежнего? То есть у каждого из нас есть свой маятник, свой период колебаний, свой жизненный срок во всех последующих жизнях? Сердце мое преисполнилось сожаления к тем, чья жизнь прервалась слишком рано, чтобы вкусить ее вдосталь. Неужели им на веки вечные дана такая судьба – краткая жизнь?

Нет, подумал я, это противоречит всем моим представлениям о жизни, а я познал ее сполна и могу говорить о ней авторитетно. Но как быть с законом маятника? И тут я понял, в чем изначальная ошибка моих рассуждений! Не скажу, что это мое открытие, но в таком контексте, думается мне, оно применяется впервые. Я исходил из предположения, что маятник «рисует» дорожку нашей жизни на плоскости! Точнее на множестве различных, но плоскостей, поэтому вполне логично было предположить, что конечные точки его качания располагаются на одинаковом расстоянии от центра.

Но представь себе, друг мой Теодор Михайлович, что маятник удивительным волшебным образом, то удлиняя, то укорачивая свою ось, скользит не над плоскостью, а над сложно искривленной поверхностью, изобилующей впадинами и высотами, да к тому же еще и похожей на сферу. То есть, при всей одинаковости движения маятника он всякий раз прочерчивает совершенно различную по продолжительности линию, которая, будучи развернута на плоскость и представляет собственно нашу жизнь. Ты представил это, Теодор?

Нам никогда не предугадать, какой срок выпадет в следующий раз, сколько мы проживем в следующей жизни. Но одно я знаю совершенно точно и определенно – жизнь наша не прекращается со смертью, а лишь совершает естественный переход к новой жизни. Более того, именно мы «коверкаем» поверхность будущей линии жизни, сокращая или удлиняя ее своими мыслями, делами и поступками.

Я чувствую, милый мой друг Теодор Михайлович, приближение моего личного маятника к точке перехода. Что именно происходит в этой точке нам не дано узнать, но приближение к ней мы чувствуем всей душой и телом. Этот неземной хрустальный звон и мириады звезд, что устремляются к нам, сливаясь в бешенное белое пламя…

***

Поверенный в делах скоропостижно умершего помещика иронично хмыкнул, дочитав «старческий бред» покойника до точки, поставленной самой смертью. Но, имея на письме адрес, не стал поступать супротив воли клиента. Аккуратно запечатал письмо в конверт, надписал адрес и, запечатав сургучом, отправил с посыльным на почту.

Он пытался выкинуть из головы рассуждения «выжившего из ума» старичка, но сама мысль о бесконечной жизни теперь тревожила его сознание и отвлекала от более важных мыслей, как это случается с ребенком, увидевшем в витрине красивую конфету или новую игрушку.

Что именно надобно делать, как именно нужно жить, чтобы сделать жизнь более долгой и, по возможности, счастливой? Разве что поехать самому к адресату, да и выспросить у него то, о чем старичок не успел написать? Да нет же, глупость совершенная и вздор! Самого за сумасшедшего примут, спаси Господи и избави нас от греха!

– Давайте встретимся в пятницу!

– В пятницу? В котором часу?

– После пятнадцати, если вы не против, конечно.

– После пятнадцати я при всем желании не могу, после пятнадцати часов я буду мертв.

– Хорошо, давайте тогда… извините, мне послышалось?

– Нет-нет, вам не послышалось, в пятницу после пятнадцати часов я буду мертв. По этой причине я хотел бы уладить наши дела до пятнадцати часов. С учетом того, что наш разговор займет минут сорок, я бы предложил договориться на четырнадцать часов. Вы меня понимаете? В таком деле всегда нужен запас. Не хотелось бы прервать важное дело на полуслове.

– Постойте, у вас все в порядке, м-м-м…

– С головой?

– Н-ну, да.

– Я совершенно нормален, не волнуйтесь на этот счет. Это предсказание, обычное предсказание, это в порядке вещей, если относиться к таким вопросам без предрассудков.

– Извините, по всей видимости, я как раз с этими самыми, с предрассудками. Вы говорите о собственной смерти так спокойно, словно это произойдет не с вами.

– А что я могу сделать? Это же предсказание, оно сбудется в любом случае, что бы я не сделал. Можно удариться в панику, напиться вусьмерть и забыться, но что это меняет? Мне важно успеть сделать дела до этого часа. Разве это звучит ненормально?

– Все-таки да! Ненормально! И вы знаете, как именно вы умрете?

– Да! Я упаду с высоты и разобьюсь насмерть.

– Вы планируете залезать на высокую скалу или сходить на экскурсию по канату?

– Вообще говоря, не планировал.

– Но вы же можете не подниматься ни на какую высоту до назначенного часа. Разве это не так? Вы можете попросту лежать плашмя на бетонном полу, и с вами ничего не приключится, раз уж вы так верите в неизбежность пророчества! Нельзя вот так просто рассуждать о собственной смерти!

– Но пророчество уже есть и от него нельзя отмахнуться.

– Вы знаете, как именно вы погибнете?

– Если честно, то нет. Понимаете, пророчества, предсказания достаточно зыбки, они не дают четкой картины.

– Вы противоречите сами себе!

– Отнюдь! Я не знаю в точности, как именно все произойдет, но в нужный момент обязательно возникнет высота и я, упав с нее, разобьюсь насмерть. Высота появится любым способом, даже как провал грунта, если такое понадобится. Представляете, скольких ни в чем не повинных людей я подвергну лишней опасности, стараясь спасти себя? Чем больше сил и усердия я потрачу на собственное спасение, тем больше людей пострадает.

– Все равно не понимаю, это просто не укладывается в голове. Мы с вами встречаемся в четырнадцать часов, подписываем бумаги, а в пятнадцать часов…

– После пятнадцати. Пророчества не очень точны во времени.

– Какая разница, черт побери? Пусть будет после пятнадцати! А после пятнадцати часов вас не станет.

– Точнее я умру. Фактически от меня еще очень много чего останется. Шучу! Именно так. Так мы встречаемся в пятницу в четырнадцать часов?

– В пятницу? Извините, а кто вам напророчил скорую смерть? Вдруг это завистники или просто шарлатаны, а вы им поверили? Сейчас развелось столько ушлых людишек, всяк норовит подзаработать на людских проблемах.

– Это мое пророчество.

– Ваше?!

– Да! Я в некотором роде предсказатель. Вот, к примеру, сейчас у вас зазвонит телефон.

В кармане адвоката звенит телефон, он переводит взгляд с собеседника на карман, не спеша достать трубку.