Денис Рубцов - Сѣверу Сѣверное

Весь долгій день она собирала чемоданы. Дѣлая день долгимъ она разсчитывала на скорость приближающагося вечера, на совѣсть того, кто удержитъ – не отпуститъ въ ночь.

– Что тебѣ отъ насъ надо?

– Отвѣтственности.

Машина, состоящая изъ винтиковъ и шестерёнокъ, будетъ обречена застопориться, если часть станетъ превосходить цѣлое. Въ то же время, машина состоящая изъ дополненій, не такъ эффективна какъ та, что состоитъ изъ главныхъ элементовъ. Такъ, шаръ катится не имѣя въ себѣ шуруповъ и передачъ. Солнечные часы неподвижны, но всё же показываютъ время. Пятьдесятъ килограммовъ урана приводятъ къ цѣпной реакціи.

Русскія буквы на фонѣ сѣвера: окрошка, холодецъ, щи, кулебяка, разстегай, сочень, курникъ, квашеная капуста и гурьевская каша. Особенно волнительно хлѣбъ печь (въ ходъ изъ злаковъ мука и зёрна). Разсыпать сахаръ по сдобѣ.

Истина – соотвѣтствіе мірозданію (структурѣ міра), какъ косички на пирожкахъ. …колосья рѣдкіе подъ снѣгомъ, кое-гдѣ рѣпа.

– Готовишь хорошо?

– Одинъ не останусь.

Въ прикроватной тумбѣ, за ключами – тайна расположена, за сухой горбушкой хлѣба – тайна больше, за компасомъ – настоящая тайна сокрыта.

При кровати часы поросли травой – сухого вереска вѣтка придавлена. Здѣсь ледорубъ въ чехлѣ, трафаретъ и фото курорта. Въ рамкѣ жукъ-носорогъ, ассигнаціи въ пачкахъ. По фарфору чашки сѣтка кобальтомъ, цукаты въ вазѣ и книга «Синій цвѣтъ Арктики».

– Въ тотъ моментъ понялъ: ты – вотъ.

– Ты – наоборотъ.

***

Тюль задёрнутъ. Жизнь прожита на треть.

Фонарь такси вязнетъ въ липкой вьюгѣ (исчезая въ переулкѣ, за изгородью поворота). Твои рѣсницы дрожатъ, снѣгъ въ лицо, руки въ муфтѣ.

– Какъ къ тебѣ, такъ снѣгъ.

– Скоро сѣверное сіяніе показывать будутъ.

– Значитъ вовремя?

– Заходи.

Шалью укрыта.., бѣльё въ вишню, носки въ цвѣтъ.

Запечатлѣна офортомъ эпоха грозъ въ рамахъ, ода кедру повсемѣстной обшивки; но, а соболёкъ… соболёкъ на колѣняхъ калачомъ крѣпко спитъ.

– Только вотъ соболька не трожь. Не буди.

– Хорошо.

Бураго цвѣта варенье изъ шишекъ, вороновъ слободки травъ чай – изъ ихъ гнѣздовья. Чёрный самоваръ нагрѣтъ. Сурдина винила.

Ты ѣшь молча, не рѣшаясь произнести теплоту.

– Скучала.

– Призналась.

***

Время къ веснѣ замедляется, приходитъ мартъ, прекращаются метели и время останавливается полностью.

По тѣлу тѣльникъ, новаго льна брюки, обувь изъ замши и часы (съ механизмомъ «3031»).

– Ты берёшь своё генетической памятью, ты используешь недопустимое, чудовищное оружіе – твоя улыбка, какъ у Гагарина.

Лодка-долблёнка паритъ межъ макушекъ – серьёзный транспортъ для суровыхъ условій (изъ-подъ циркуля ещё тѣхъ инженеровъ). Паришь на снарядѣ огибая хвои стволы (собирая ковшомъ, молча любуясь).

Вотъ птица-ямщикъ въ пеплѣ, дятлы красными флажками по мачтамъ сосенъ разсажены. Поспѣли смородины красной бусины къ лѣту, ближе къ осени.

Небо синее видно, ночное; и дымки такъ чуть – до Эрмитажа не добраться.

Топчетъ лапищами совѣтская кошка.

– Можетъ котъ?

– Можетъ котъ.

– Всё это очень тревожно.

– Получается – тревожно.

Между четвёртымъ и пятымъ этажомъ, за мусоросборникомъ, что скрытъ за шахтой лифта, можно обнаружить отходы – продуктъ существованія человѣкоподобнаго.

Разсохшійся пластикъ ліанъ, щербина бетона… По городу пахнетъ краской, гладіолусами и колбасой въ промасленныхъ бутербродахъ, завёрнутыхъ въ поліэтиленъ.

Глухая полночь нынче; сыро (запахъ сырого бѣлья, запахъ магазина «Овощи» и мокрыхъ ледяныхъ половъ, застланныхъ крашеннымъ оргалитомъ).

Флаги полотнами звукомъ дрожатъ. Мороситъ.

Въ воздухѣ пахнетъ сливовымъ компотомъ; постылыми голубцами.

– Роза вѣтровъ?

– Гиперреализмъ.

Снѣгъ глухо давитъ себя (разбившись съ крыши). Лопаты листъ по снѣжной коркѣ тщаніемъ скрипитъ. Подтаялъ

…и утромъ солнца много.

Волны лижутъ утёсы, лижутъ камни берега. Ракиты и проталины.

Утвердительно прикрыты вѣки.

– Тебѣ хлѣбъ въ горкомѣ пекутъ?

– Именно такъ.

– Какъ заказываешь?

– По селекторной связи.

Испечёнъ бородинскій хлѣбъ. Играетъ пластинка съ пѣснями о Гагаринѣ.

Двѣнадцатое апрѣля завтра; сегодня ты улетаешь.

Въ апрѣлѣ, когда гроза отступаетъ и робко возвращается обратно (не рѣшаясь преодолѣть весеннюю пыль), слышенъ звукъ сухой травы; клубами влага.

Шумъ шинъ по лужамъ вотъ-вотъ начнётся, скользкими станутъ ставни, рельсы, лавки въ паркѣ.

– Гдѣ арка сводомъ?

– Мелками по асфальту можно: жёлтыми, синими – размоетъ.

И щебетъ птицъ, и дворника метла утро рѣжетъ.

Крутой кипятокъ лучъ проглотилъ, клеёнка солнцемъ нагрѣта. Репетиръ – часы съ боемъ – на вершинѣ комода, въ лакѣ. Киномассивъ, граммофонъ, грампластинокъ каскадъ и фото, гдѣ ты на роликахъ.