Сергей Цветов - Эмигрант с Земли

А как же мама, Катька? Боже, как он смог их бросить, наврать им? Он их больше никогда не увидит?! Что он наделал?! Тоска и боль уже душили его, тянули сердце… Он вспомнил, как было весело в детстве, когда они ходили в парки, когда мама водила его в кукольный театр, когда ездили все вместе в пансионат на Иссык-Куль. Как однажды отец уговорил маму сходить с ним на рыбалку, и потом долго ее «опыт» был поводом для шуток. А как все были рады, когда он пришел из армии. Вечера с друзьями, дискотеки. А его неразделенная любовь с пятого по десятый класс Вика, ее длинные белые волосы, голубые глаза. А когда с пацанами в Киргизии в горы ходили, от жажды чуть не умерли… А как на Урале в лесу свой же пожар тушили… Да, много он оставляет. Но нет, эти воспоминания – прошлое; останься он здесь, этого тоже не вернуть. Он оставляет только маму и сестренку. Остальное… А что еще? Друзья уехали, он от друзей, работы – хорошей, интересной, постоянной, любимой – нет, девушки нет… Все остальное – оставило его… Светка… Вот бы поразилась, узнав. Да и… сравнится ли она с Аэлитой! Тоже – в прошлом. Родина… Да он же попадет в гораздо лучшее место, и все его потери покажутся мелкими, незначительными, ничтожными.

Только тоска по близким, ностальгия будут терзать наверняка. А что делать, всегда приходится чем-то жертвовать. Нет, однозначно, приобретает он несказанно больше чем теряет. Даже речи не может быть. Только подумать! Да за такую возможность некоторые бы руку отдали на отсечение, не то что… нет, повезло ему, повезло безмерно! Только Аэлита! Только встретить такую девушку, не обязательно инопланетянку, – громадная, вселенская удача! А мама… жалко, конечно; как она плакала, даже отпуская в Питер… но если бы и узнала! Это же лучше, чем погибший сын. Это даже лучше, чем сидеть в болоте нашей реальности, прозябать, работать абы как и абы где, чтоб получать копейки, не решаться обзаводиться семьей, боясь за будущее детей. Любая мать, наверное, желает счастья своим детям, в первую очередь, и если сын ее уедет в Америку, к примеру, где – кто спорит – получше, чем у нас, это будет отличный вариант. А уж если практически в рай… Пусть навсегда, – но зато есть предсказуемое будущее хоть у сына… Пусть мама простит за то, что уехал, за то, что обманул, но… не мог он иначе. Володя выбрал судьбу, которую предоставил ему сумасшедший по вероятности случай. Он выбрал дорогу, по которой, может, еще никто не ходил. И он не бежал с Земли, от трудностей («0й, ли?»), просто он выбрал неизведанное, его поманили новые знания, жажда открытий. Это его мечта. Кто откажется от мечты? Любой бы поступил как он, Володя в этом уверен. Все стремятся к лучшему. Все ищут славы, богатства, любви, благополучия, все стремятся к этому, все идут вперед, кто не упал и не испугался (такие чаще ищут халявы), – таков закон природы. Володе выпало узнать будущее, перескочить через время и пространство – и он не мог отказаться. Пусть мама поймет и простит. Помочь им он как-нибудь постарается.

Такие мысли и чувства одолевали двух таких разных представителей одной человеческой расы, пока они летели в самолете в Москву.

Володе уже второй раз довелось побывать в Москве. Он жадно смотрел на изменившуюся за 10 лет столицу некогда Великой Родины – СССР, а ныне России. Красиво: великолепные старые здания, церкви, Кремль, величественные станции метро; добавились яркие вывески, реклама повсеместно, шикарные магазины, иномарки кругом. Москва сильно изменилась.

Они – Аэлита и Володя – прилетели утром и до вечера ездили по Москве и в метро, и на трамвае, и на автобусе, и на такси. Катались, вспоминали старое (Аэлита бывала в Москве ежегодно с 1996-го года) и выделяли новое – плохое и хорошее. В восемь часов вечера приехали в Мытищи, к «земляку» Аэлиты, к ее, так сказать, резиденту, а по земной роли – скромному искусствоведу, убежденному холостяку, страшно интеллигентному, даже со странностями, человеку лет пятидесяти, Максиму Петровичу Птицыну. Кстати о нем, о настоящем – марсианине – ни Аэлита, ни он сам не распространялись. Володя заикнулся было спросить что-то о его «той» жизни, но он твердо и в то же время корректно заметил: – «Ни к чему это вам, молодой человек.»

Вообще разговоров у Максима Петровича с Аэлитой было не много. Такое общение происходит между коллегами, занятыми одним общим важным делом. И видно, что они оба прекрасно разбираются в своей работе, а окружающим их специальные вопросы будут либо не интересны, либо сложны, либо лишни (секретно). И потому их настоящее общение проходит больше на неком телепатическом, несемантическом уровне. А снаружи – простенькие фразы о бытовом, о житейском.

Володя зевнул, потянулся, открыл глаза, приподнял голову. Море, скалы. Классно. Улыбнулся и снова закрыл глаза, опустился на подушку. Полежал. Морской воздух приятно освежал. Снова открыл глаза. Резко сел, оглянулся по сторонам. И тут же от неожиданного внутреннего толчка соскочил на пол, отбросив почти невесомое перламутровое одеяло на широкую, роскошную кровать. Если можно было так назвать огромную полураскрытую жемчужную раковину, представляющую собой очень мягкое ложе. Скорее, это была причудливая коробочка-переросток для украшений, а не кровать. И самое удивительное – ракушка-гигант стояла на небольшом, в несколько шагов, идеально гладком, видимо пластиковом, пятачке на берегу прекрасного моря. Слева от кровати громоздились живописные в своей хаотичности скалы, справа, почти спускаясь до самой воды, тихо подрагивая вершинами деревьев, расположился лес. А со стороны изголовья каменистый берег не круто поднимался, закрывая обзор. Волны медленно, словно тоже только проснувшись, набегали от горизонта почти до самой кровати. Облака, довольно крупные и очень кучерявые, ярко освещенные восходящим солнцем, почти не двигались. Как будто решили остаться здесь для того, чтобы человек подольше любовался их неспешной трансформацией. В отдалении пролетали чайки. Негромко плескались волны, шелестела галька и едва слышно шумел лес. И было удивительно тепло для раннего утра. С моря дул ласковый приятный ветерок, пахнущий соленой водой.

Сон этот был необыкновенный. Никогда еще Володя не видел столь реальных и красивых снов. Все эти подробности, все это ощущение действительного присутствия было ему в новинку. Увидеть, или представить так место, где никогда не был, возможно только во сне. Но так четко… Не зря он в испуге вскочил, он подумал было, что в самом деле оказался-очутился где-то на тропическом побережье. Но… Вовчик захотел, чтобы сейчас к нему сюда, на берег Его моря пришла Аэлита. Он оглянулся вокруг, откуда она выйдет? Странно, она не появлялась. Что за дела? Кто хозяин сна? Что хочет хозяин? Почему, не исполняется? А, наверное, надо самому пойти навстречу ей. И Володя пошлепал босиком в сторону скал, желая там встретить свою прекрасную инопланетянку. Он осторожно шагнул с гладкого пластика на влажную гальку…