Сергей Цветов - Эмигрант с Земли

А зараза эта стала подтачивать. То ли поумнел я, то ли повзрослел, то ли испортился под тлетворным влиянием Запада, под влиянием развратной и стяжательной идеологии, хлынувшей на нашу тихую Родину. Начал хотеть иметь деньги. Много денег. Чтоб сразу – в князи. Сочинять стал не просто из-за того что почувствовал в себе желание стать писателем-фантастом, высказать свои идеи, а уже пытался предугадать коммерческую… успех, короче, выраженный в тиражах, умноженных на % гонорара. И рисовал не от того что рука тянется запечатлеть Нечто, Пришедшее из Космоса, а чтобы сотворить нечто, способное составить конкуренцию «Черному квадрату» Малевича. По стоимости, конечно, на рынке шедевров. До сих пор, кстати, не теряю надежды (почти) когда-нибудь продать что-нибудь из своего творческого наследия. Хотя и обломали мне мои розы-мечты, вернув из трех крупных издательств Москвы и Питера мои опусы с напутствием – «отказ». Это как под крышечкой кока-колы – «попробуйте еще раз». Но вот как-то переделывать уже сердце не лежит, душа не трепещет, руки не доходят. То же и с эскизами. Никого не заинтересовал мой «непонятный стиль» и «невыраженная манера». А эта самая фантастическая тематика вообще не имеет коммерческого спроса. Съел? Приплыл? В своей голове – пожалуйста, будь выдающимся, талантливым, самобытным, а в реальности – «кто ты такой? Что ты тут лезешь со своей дребеденью? Куда ты рыпаешься, провинция косноязычная, кирзовая, краснорожая?»

Как учил знаменитый Карнеги – главный подлиза и проныра-теоретик Америки – надо из лимона, что преподнесла жизнь, попытаться сделать лимонад. Пытаюсь. Давно уже собирался начать вести что-то типа дневника, да все никак не мог собраться. И вот наконец получил такую возможность. Нога в гипсе, рука в гипсе – этакая передышка от вечной гонки за успехом и деньгами. Лежу. Скучаю. Перечитал уйму книжек. И вот решил свою биографию, свои наблюдения, свои думы поведать потомкам.

А вот интересно, будет ли кому-то это интересно? Ну, если интересно написать… Интересно жить…

Нет, сделаю так. Буду писать пока для себя, в форме вольных записей. А если когда-то появится смысл, то можно будет переделать их в литературную форму.

И начну по порядку… с конца. Отслеживая причину случившегося. Почти одинаково занимательно как выдумывать дальнейшие действия, так и рассматривать предыдущие в их странной и непредсказуемой заранее последовательности.

Помнится, как-то я увлекался всякими штучками по самоусовершенствованию: йога, каратэ, тренировка выносливости, силы воли, наблюдательности, памяти. Так одна из методик развития памяти такая: нужно каждый вечер, перед сном, мысленно прокрутить события прошедшего дня в обратной последовательности. До сих пор помню чувство удовольствия, когда мысленно откручивал минуты назад. А что было до этого, а еще до этого, а перед этим, а почему я сделал так, а что он сказал до того, а из-за чего так получилось?..

Почему лежу сейчас? Нога и рука сломаны. Как полу… Как загипсовывали, вправляли? Жутко. Как добрался до больницы? Смутно помню; помню много участливых лиц и «скорую». Как упал? Быстро. «Спасал» женщину от падения. В результате она только ушиблась слегка (об меня); а я вот… Где упал? На лестнице у метро «Сенная Площадь». Ехал на «Апрашку» покупать туфли. Купил…

…И совсем неинтересно. Кому интересен этот частный случай? И буду я время переводить на писанину никому не нужных слов. Все равно не смогу описать давно прошедшие события так, как они были на самом деле или как помню, те оттенки эмоций и слова. Да еще колоритно-выпукло-увлекательно. Просто запишу вехи, случаи, темы вкратце, и как буду просматривать – вспомню что вспомнится. Моментально и ярко. Один. Сам. Или с друзьями поделюсь. Или с любимой. Или с попутчиками. Но не со всеми (?).

Записав последние слова, как-то вдруг задумался, попытался бегло вспомнить всю свою жизнь. В целом, грустные воспоминания. Слишком много трудностей выпало и на мою долю, и на долю моих родителей, и на долю всех живущих в это непростое, как говорится, время. Мало что сделано, мало чего добился. Да собственно ничего не добился еще. И если уже имеющиеся рукописи так и не удастся пристроить, то, считай, время прошло почти впустую. Единственно радует то, что все-таки я, похоже, нашел свою гавань. На этот раз я оказался, искренне надеюсь и хочу верить своим ощущениям, в городе, где хочется остаться до конца своих дней, в городе, где хочется обрести счастье – личное, семейное; и творческое признание. И хотя пока не увидел встречной теплоты от северной столицы, но верю, что она примет меня как блудного сына – простит за долгие скитания и поймет мою мятущуюся душу. (И простит мне этот высокопарный слог.)

Но самое ужасное в том, что город – неодушевленный предмет, город мне не поможет в беде, а людей, которые бы меня выручили, тоже мне не довелось обрести. Олег, единственная опора, напоследок выручив, теперь в Ярославле со своей невестой Машей, а больше я никому не нужен. А хозяйка тоже бы рада помочь, да сама в таком же положении, главный ее кормилец – я. И я отдам ей скоро последние деньги и окажусь в страшном положении: без денег, без работы, без знакомых, а там и без жилья. Завидная перспектива.

Все, ложусь спать. Завтра начинаю вплотную заниматься своим будущим.

Просто супер! Нафиг никому не нужен работник со сломанными конечностями, без образования и без прописки. Только сетевой маркетинг ждет с распростертыми объятьями, да и то, им сперва нужны деньги мои. А туда, куда бы взяли, я сам не пойду, потому что на такие гроши можно ноги протянуть, на них я только могу на работу и с работы ездить и жить под мостом с буханкой хлеба в день.

Д-да, веселенькое дело. Это мне напоминает недалекое прошлое в глухом уральском краю. Там такая же ерунда, но только ко всем своим жителям, и с пропиской, и с образованием. А отсюда-то куда уже бежать?

Снова убеждаюсь, какой же я все-таки глупый и недальновидный. Это еще когда жили в Киргизии, я первые два-три года массовых отъездов пытался людей убеждать, что, мол, ехать никуда не надо, что, мол, вас нигде не ждут, что, мол, это очень несладко – менять родину. Сам никуда и не помышлял ехать из тех теплых и фруктообильных краев. Но становилось хуже и хуже, и родители тоже бросились в бегство. И слава богу, потому что там сейчас, слышал, вообще полный завал, разруха и нищета.

Казалось бы, отсюда, из Питера, народ не должен бы, по идее, никуда больше рваться, ан нет. Как-то в трамвае слышал разговор троих парней, и они высказывали совершенно непатриотические идеи, что, типа, валить отсюда надо куда подальше, что жизни здесь не будет никогда, и что там, у них…