Алексей Шаповалов - Все границы вселенной

– Способно заставить что либо только мужество и бесстрашие пилота. Сама железяка мертва и ни на что не способна, – ответствовал фигуре хозяин дома.

Александр радостно аж подпрыгнул оттого, что его друг всё верно понимает.

– Вот именно, вот и-ме-н-но! – отчеканил он – Потому я и зову тебя. С твоим опытом пилота космических истребителей ты просто незаменим.

Игорь задумался. Ему давно уже хотелось снова в космос. Но…

– Я не могу. У меня есть дочь. И мне надо о ней позаботиться. Если бы мамочка была бы сейчас рядом, я бы ещё и подумал над твоим предложением. А так тут даже думать не о чем. Есть ответственность и обязанности. Я и так-то боюсь, что с ней будет, если, не приведи Господь, помру. Как она дальше и куда без меня?

– А ты отдай её в детский дом. Я вот своего Андрюшку туда отдал, и хорошо. Там его покормят и выучат.

Игоря как-то покоробило всё, сказанное его другом. Он в изумлении глянул на Ло и переспросил, словно ослышался:

– Ты отдал своего сына в детский дом?

– Ну да! – весело ответил Александр.

– Но как же забота о ребёнке? Воспитание его? Как он вырастет мужиком без отца?

– А я потом, когда добьюсь того, к чему стремлюсь, вернусь за ним.

– И лишишь его детства с родителями.

– Вот только не надо передёргивать, – Александр чуть повысил тон. – Детство у него будет. Ведь пройдя через детский дом, он станет более приспособлен к жизни.

– Как он будет приспособлен? Кто ему поможет? Кому там есть дело до него среди других деток.

Александра явно переставала радовать тематика разговора, и он постарался переключиться на прежнюю тему. Он наклонился к уху Игоря и заговорщицки зашептал, словно искушая своего собеседника:

– Ты подумай, от чего ты отказываешься. Мы же можем достигнуть самых окраин космоса, все границы вселенной будут нам доступны.

– У космоса нет краёв, а вселенная не имеет границ.

– Не придирайся к словам, ты понял, что я имею в виду. Ну? Последний раз тебя спрашиваю: полетишь ты со мной или так и будешь сидеть здесь, привязанный к своей «доченьке», – Александр уже был раздражен отказом и перешёл на откровенный сарказм, который чувствовался в его интонациях. Он поднялся из-за стола и с высоты своего небольшого роста смотрел на своего собеседника.

Игорь будто и не думал о нём. Сидел, задумчиво переплетя пальцы рук, и смотрел прямо перед собой. Наконец он ответил:

– Нет. Я не пойду с тобой. После того, как ты поступил со своим сыном, я вообще не знаю, можно ли тебе доверять…

– Ну как знаешь.

В общем-то, Ло имел право поступить так, как поступил. Раз закон позволял, значит, право имел. И сомнения лезли в голову, разрывая мозг до боли в ушах.

После этого разговора Игорю иногда хотелось сесть в углу и заплакать с тоски. Или выключить весь свет в рубке и никого не видеть и не слышать. И плакать. Да. Конечно. Мужчины не плачут. Но ведь мало кто знает, что они способны рыдать. Рыдать во весь голос. От собственного бессилия что-либо изменить. Понятно, что все эмоции преходящи, и завтра забрезжит выход из ситуации или полное примирение с ней. Но что делать сейчас, совершенно не понятно. И не правда, что сильные мужчины не плачут. Просто они этого никогда не показывают. Впрочем, Игорь уже давно не считал себя сильным. Скорее, обречённым на поражение. Хотя ситуацию, в которой он находился, ни в коей мере нельзя было назвать поражением. Жена здорова, хоть и заточена в лабораторном коконе. С дочкой тоже всё в порядке. Но вот он сидит, привязанный к своему транспорту, привязанный к ситуации, которую не в силах изменить. Может, Ло был всё-таки прав? Может, стоило махнуть на всё рукой и вырваться на большом корабле к звёздам? Ведь на его маленьком транспорте никогда не будет ни больших денег, ни громкой славы. Слава и деньги. Хотелось ли их Игорю? Да. Безусловно. Но так же реально он представлял, что не сможет не думать о тех, кого оставит на Земле. И приходилось выбирать это жалкое существование человека, доживающего до собственной смерти. Прочитанный вагон романтических книг давно переехал его своими колёсами, заставив мыслить умными фразочками главных героев. Но ведь не быть ему главным героем романа или даже маленькой повести. Ни подвигов, ни побед, ни фанфар. После прочитанных произведений всегда появлялось желание творить что-то для людей (и, конечно же, ожидать за это награды и славы), но, видимо, он выбрал не ту профессию. Надо было стать спасателем или врачом. Вот те, кто действительно сделали подвиг своей профессией. А ему достался лишь удел грузоперевозок. Кстати, о героях романов: Игорь давно уже заметил, что почти у каждого героя есть какой-то особый талант, данный ему автором произведения. Или деньги. Или связи. Или прошлое, которое наталкивает героя на путь приключений и, впоследствии, подвигов. Например, у Ремарка Игорь замечал наделение героев какими-то жизненными козырями: или хороший и востребованный автогонщик, или отличный хирург, или имеет навыки работы с автомобилями в плане ремонта последних, или есть какой-то, пусть и незначительный, но, по сравнению с сопутствующими персонажами, довольно-таки большой капитал. Впрочем, Игорь и сам был хорошим звёздным пилотом. То есть и у него был свой маленький козырь. Но вот воспользоваться он им не мог. Не мог из-за любви к жене, к дочери. Но обвинять тех, кого любишь, невозможно – только и оставалось сравнивать себя литературными героями и говорить, что последним в чём-то повезло, и считать книги не совсем честными. Ещё странная мысль иногда беспокоила Игоря: почему так мало произведений, где главный герой был бы не один, а со своей семьёй. Почему нет книг, где семьями проходят через какие-то испытания и умудряются преодолеть все невзгоды. «Слишком сложно спланировать сюжетные линии многих персонажей», – сказала Игорю одна знакомая барышня, пишущая сценарии для детских передач. Но ведь у Гюго в «Отверженных» и в «1793-м» получилось вести несколько линий, и вполне успешно. Впрочем, вполне возможно, такие книги есть, и много, просто Игорю они пока не попадались на глаза.

Впрочем, вместо книг в последнее у него были новости о громких победах и успехах теперь уже генерала Ло. Деньги, слава, женщины – всё было доступно последнему.

***

Незадолго до ужина произошёл маленький инцидент.

В салоне управления на случай общения команды в полёте и перевозки пассажиров были установлены два ряда кресел. По четыре с каждой стороны пилотского кресла. Те, что были по левую руку от него, Игорь полностью демонтировал. На их месте установил небольшое креслице для дочери и столик, на котором она могла бы кушать или рисовать, или играть в игрушки. В общем, чем-то могла занять себя во время прохождения маршрута.