Лева Воробейчик - Клуб достопочтенных шлюх

– Сэм, ты все еще думаешь о своей новой девке? Той, из отдела верстки? Ты бы заканчивал, братец, – однажды сказал ему Дэвид Стернс, старший брат и совладелец издательского дома «Стернс». – потому как она того не стоит. Ты стал рассеян.

– Да не думаю я о… ни о ком, черт, Дэвид! Просто не выспался.

– Ты перчишь чай, Сэм. – серьезно сказал Дэвид, решительно взяв его за руку. – А ну прекрати! Тебе тридцать два. Тридцать два! Ты совладелец крупнейшего в Спрингтауне издательского дома. Все, что печатается на бумаге – печатается нами, Сэм. Мы лучшие в Спрингтауне, забыл? Холостые, сытые и довольные. Водишь роскошную тачку, богато одеваешься. И тут она. Брось, прошу! Найди другую, не эту, тем более эта баба еще молодая. У них, знаешь, ветер.

– …что?

– Ветер свистит. – Дэвид свистнул, проведя рукой по воздуху, закатив желтоватые глаза. Сравнение было более чем понятное. – Не стоит она этого. Ты можешь получить что угодно от любой, разве нет?

– Да – да, – рассеянно говорил Сэм, заваривая новый кофе. – ты прав, Дэвид, как всегда.

Тем утром вместо Дэвида он видел эту ужасную развратницу, эту Сьюзан, никак не желавшую быть очарованной им. Она стояла там, на кухне, и говорила непристойности, обнажая свой маленький ротик в соблазняющей усмешке. Она стояла перед его лицом, всюду – и это было одним из последствий этого мутящего рассудок наваждения.

Не было ничего такого в том, что он хотел ее – так, как только мужчина может хотеть женщину. В ней была молодость, бьющая струей, пусть и скрытая за стеснением и непреодолимым барьером робости – он знал, что под блузками и юбками эта самая молодость есть; нужно ли говорить, что он до безумия ценил это в женщинах? В ней также была и какая – то загадка, в ее манере держаться, в ее немного скованных жестах и задержках на работе – словно бы она ждала чего – то, словно бы ожидала загадочного почтальона, который принесет ей таинственное письмо. Может, она ждала его, Сэмюэла? Может. Он не знал точно, хоть и силился это знание для себя открыть; но что – то останавливало его в самый последний момент. Зачастую они оставались в издательском доме одни – он, глотая десятую чашку кофе в своем офисе, сокрытом от ее глаз полоской жалюзи, и она – задумчиво перебирающая бумаги, вчитывающаяся в гранки и заказы, устало потирающая свой юный лоб. Она не знала, что он следил – задержав дыхание, не моргая; он не знал, что она тоже ждала – наивно полагая, что именно так ее и вызовут в Клуб достопочтенных шлюх.

Она была для него манией, была она чистым лотосом, сорванным с восточных озер, и его яблоком, упавшим в неположенном, запрещенном месте; и если бы, если бы хоть на минуту ему представился бы шанс покорить ее – он не раздумывал бы ни секунды. Но что – то всегда его останавливало. Что – то всегда вставало между ними.

Сьюзи Доус, правда, и не думала покоряться. Он тщательно проверил все копии ее документов – родом из Митчфилда, записей с предыдущих мест работы нет. Не жената, не разведена. Образование среднее, семья полная, в полицейских сводках не числилась – и никогда не имела ничего общего с издательским делом. По правде говоря, он и не планировал ее брать – просматривая ее резюме с прикрепленными копиями документов, он был готов их забросить в угол стола, но все же решился пригласить ее на собеседование. А пригласив, не думая, принял ее в штат на полную ставку, что для девушки ее положения значить могло многое. Он – то воображал, что это одолжение будет значить для нее много, что она будет обязана ему и благодарна хотя бы какое-то время – но на свою улыбку он улыбки не получил. Доус приняла это несомненно обнадеживающее известие как нечто должное – задумавшись, вышла, чтобы приступить к работе. Тогда – то, наверное, Сэмюэль и понял, что ему придется с ней трудновато.

Дэвид Стернс же скептично отнесся к новой работнице. Она была довольна симпатична, как, впрочем и глупа; его брат всегда питал к таким особям слабость. Иногда Дэвиду даже казалось, что это существо с грудью, Сьюзан, только и умело, что фальшиво улыбаться и ошибаться в элементарном – как например с шмуцтитулом в январском выпуске «Пророка Спрингс», грозящем обернуться настоящей катастрофой, если бы Леви Барнтгольц не замял это дело. На том выпуске Дэвид потерял не одну сотню – а Сьюзан, хлопая глазами, извинялась, пока его брат исходил слюнями, придерживая свои вельветовые штаны.

К сожалению, он не мог ее уволить – кадрами занимался исключительно Сэмюэль, слабый и бесхарактерный, но не лишенный того братского обаяния, которое и мешало Дэвиду стать единственным владельцем издательского дома. Они начинали дело вдвоем – и им приходилось продолжать, даже несмотря на очевидно слабую волю Сэма, на его падкую до девиц натуру и абсолютную мягкотелость во всем.

– Боже, Лиза, почему он такой дурак, – грустно размышлял после секса с одной из своих фавориток Дэвид, вальяжно развалившись в своей части дома. – я не понимаю, правда. Он ничего не хочет, совершенно ничего! Ему лишь бы принимать всяких молоденьких шлюшек на работу – ведь Дэвид все контролирует, Дэвид всегда все контролирует! Он даже не знает, что из – за этой идиотки Мария перерабатывает сверхурочно, не желая потерять часть своих денег – ведь все знают, как я отношусь к задержкам и опозданиям. Причем Мария хоть что – то делает, а эта? Я пару раз заходил на работу за бумагами, картина меня удивила. Сидят, двое, по разным углам. Он в кабинете чуть не плачет, сопли пускает, она читает вчерашние гранки. Зачем? Не понимаю. – Он тяжело вздохнул. – Лучше бы делом занимались. Бесхарактерные, глупые… а мне приходится все контролировать, как всегда! Даже ты знаешь, как тяжело держать все в своих руках, а он… – Дэвид на мгновение скорчил гримасу боли и отвращения. – он не знает – только сидит в своем кабинете, да наблюдает, наблюдает за ней! Ты хоть представляешь?

– Она? – сонно отвечает Лиза, устраиваясь поудобнее на груди Дэвида. – Ты говоришь про новенькую, Сьюзи?

– Про кого же еще? Она ужасна. Сколько ей, семнадцать, или больше? Она еще ребенок, вздумавший обвести нас вокруг пальца! У нее не то чтобы навыков – черт, да у нее даже желания нет верстать наши заказы, верстать! Это же совсем не сложно… не сложно!

– Не придирайся к ней, милый, – ласково прошептала Лиза, сильнее сжимая руку на достоинстве Дэвида. – Когда – то и ты начинал с низов, разве нет?

– Я никогда не был таким бесполезным, – жестко отрезал Дэвид. – даже когда мне было двадцать, я понимал, что к чему. Учился, не боясь ошибиться – не просиживал штаны, как в свои двадцать делал брат. А она… зачем она нам? От нее никакого проку! Она только ходит и улыбается, пока мой идиот – братец пялится на ее зад вместо заключения контракта с Льюисом! А знаешь, как это раздражает? Я… я не могу положиться на него, на нее, на любого другого – только на себя, ведь я сам по себе – издательский дом «Стернсы»! Ты же понимаешь это? Видишь?