Инга Мицова - «Идите и проповедуйте!»

Некоторые паломники вели также однолетних, без какого-либо изъяна, ягнят и телят для жертвы Господу – «приятное Ему благоухание». На душе у идущих было неспокойно. Может, надо было остаться в Капернауме и там ожидать наступления Царства Божия, а не спешить в Иерусалим через враждебную Самарию?

Караван свернул с просёлка и вышел на прямую, как стрела, мощённую римлянами дорогу, ведущую в Иерусалим, на юг. Отсюда расходились ещё две дороги – на восток, через Вади Фара к Иордану, и на запад, через долину Сихем – к морю. Вокруг расстилались нивы, побелевшие для жатвы. Гора Гаризим нависала над ними. Путники расположились неподалёку от колодца Иакова в тени олив, окаймляющих три дороги.

Старец с накинутым на плечи полосатым покрывалом поучал тринадцатилетнего внука, впервые идущего в Иерусалим.

– Самаряне – это кутеи, выходцы из города Кут в Месопотамии, – говорил громко и важно старик, оглядываясь на учеников, расположившихся рядом. – Ассирийские цари переселили их в Самарию на место наших изгнанных соплеменников. Столько лет прошло, а они остались такими же гордецами. Эти самаряне до сих пор думают, что иудеи хуже скота. Вот здесь, на горе Гаризим, – старик пренебрежительно махнул рукой в сторону горы, – самаряне выстроили храм, а Маннасия, брат Иоддая, иудейского Первосвященника, отказавшись развестись с дочерью Санввалата, был принужден бежать и сделался Первосвященником в этом храме.

Старик явно щеголял своим знанием Священного Писания и, возможно, затеял весь этот разговор, чтобы привлечь внимание учеников.

– С этого времени самаряне бесстыдно извратили Тору – объявили истинно святым место Гаризим и стали утверждать, что на вершине этой горы Авраам принёс в жертву Богу Ицхака и поэтому именно здесь надо совершать богослужения, а не в Иерусалимском Храме.

Старец напрасно старался и напрасно повышал голос. Мысли учеников были заняты Равви. Три года тому назад они с Учителем остановились здесь, возвращаясь с праздника Пасхи. Здесь Учитель сидел под сводами рядом с колодцем.

– Иоанн, – почему-то шёпотом обратился Пётр к Иоанну, – ты ведь тогда остался с Учителем у колодца?

Иоанн не ответил.

– Иоанн, – помолчав, опять окликнул его Пётр, – а женщина была здесь?

Жгучее желание видеть и слышать Учителя охватило Иоанна. Не отвечая, Иоанн сошёл с дороги, будто облегчая Господу возможность выделить его из толпы, и лёг на сухую горячую землю, заложив руки за голову, упёршись глазами в белёсое от жары небо. Здесь три года тому назад он лежал в тени оливы, когда все побежали в Сихем за едой, а Учитель беседовал с самаритянкой. Вот уже три дня Иоанн силился понять слова Учителя о Духе Святом. Говорил ли об этом Учитель раньше? Он не замечал ни дороги, ни товарищей, не слышал разговоров, пения псалмов, звуков цимбал… Снова и снова Иоанн возвращался к мысли: что именно и когда говорил о Духе Святом Учитель.

Иоанн приподнялся на локте, стараясь разглядеть невысокую сводчатую крышу колодца. Обжигающий ветер дунул в лицо, и Иоанна вдруг охватил страх. Вместе со страхом явилось воспоми нание. Горница, залитая лунным светом, они, возлежащие за столом… Ужас, смертельный ужас входил тогда в комнату и оставался там, пока они пели псалмы, пока ели опресноки и пасхальную трапезу… Запах пасхального агнца коснулся его ноздрей, и он услышал слова: «И если что попросите у Отца во имя Моё, то сделаю, да прославится Отец в Сыне. И Я умолю Отца и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек. Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его, а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает, и в вас будет. Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлёт Отец во имя Моё, научит вас всему и напомнит вам всё, что Я говорил вам». Так вот что говорил третьего дня Учитель! О Духе Святом, Которого Он ещё до распятия обещал прислать! Те же слова! Он их повторил третьего дня на горе!

– Иоанн, Иоанн! – теребил брата за руку Иаков Зеведеев. – Ты что лежишь? Пошли! Смотри, все уже давно прошли! Да что с тобой?

– Он не оставил нас! – вскрикнул Иоанн, хватая брата за руку и больно дергая её изо всех сил вниз. – Он пошлёт Его нам, надо ждать! Он нам скоро пошлёт Духа Святого, Который пребудет с нами вовек! Духа Истины! – прокричал Иоанн.

Он не видел ни дороги, по которой уходил караван, ни брата, он всё ещё пребывал в Горнице на горе Сион, в доме Иоанна-Марка, в тот последний праздничный седер, накануне 15 нисана.

Иаков схватил брата одной рукой за локоть, а другой пытался открыть мех с водой. Ему казалось, что Иоанн потерял рассудок. Может, перегрелся на солнце?

– Он не оставил нас, как и обещал! – кричал Иоанн, отталкивая протянутый мех с такой силой, что несколько драгоценных капель упали на сухую землю.

Полный мужчина, с седеющими волосами, выбившимися из-под повязки, укоризненно качал головой, проходя мимо.

– Пётр! – кричал Иоанн, наконец вырвавшись из рук брата. – Пётр! Пётр! – кричал Иоанн, еле переводя дух и вытирая потный лоб. – Что говорил Учитель? Неужели не помнишь? Ведь в последний вечер Он говорил нам об Утешителе, Которого нам пошлёт! Пётр! Ты что? Не слышишь? Утешителя Учитель обещал нам прислать! И вот третьего дня повторил это снова! – кричал Иоанн, хватая Петра за руку.

Пётр же чувствовал необыкновенную усталость, и не было желания не только говорить, но даже и молча слушать.

– Ты что, хочешь сказать, – тихо проговорил Пётр, – что Равви с нами никогда больше не будет? Никогда мы Его больше не увидим? – И вдруг отчаянно крикнул: – Этого не может быть!

– Иоанн, ты думаешь, что нам надо ожидать Утешителя, Духа Святого, в Иерусалиме вместо Равви? – отталкивая Петра, прошептал Варфоломей.

– Какой Утешитель? Откуда? Нужен Равви! – вдруг, покрывая голоса учеников, раздался отчаянный вопль. Кричала Мария Магдалина. Никто не заметил, как она приблизилась к ученикам, окружившим Иоанна, и внимательно, вытянув шею, тихо переступая, прислушивалась к разговору. А сейчас Мария кричала, хваталась за сердце, на бледных висках её показались два алых пятна. Жёлтые глаза стали белыми, и она упала на землю.

Вокруг толпились паломники, не успевшие уйти с караваном, настороженно оглядывали группу учеников. Мария, сотрясаясь от рыданий, ползала по земле.

– Почему не увидим? – время от времени кричала она. – Равви придёт!.. Я знаю! Я верю! Я Его увижу! Буду смотреть на Него! Кто говорил про Утешителя? – Внезапно она села и судорожно рассмеялась, заглядывая поочередно в лица учеников.

– Равви, помоги, – взмолился Пётр. – Не дай нам этого позора, чтобы в женщину, которая идёт с нами, опять вселился бес. Равви, услышь!

– Помнишь, ты сказал Равви, когда Мария стала ходить с нами, – чтобы она покинула нас, ибо женщины не достойны вечной жизни, – прошептал Андрей, наклоняясь к брату. – А Равви ответил: «Мария обретёт жизнь вечную, потому что всякая женщина с мужественным сердцем достойна войти в Царство Небесное».