Алла Иошпе - Бочка счастья (сборник)

Хоть и стара присказка, что для пессимиста стакан наполовину пуст, а для оптимиста – наполовину полон, но точна.

Оптимист – про пессимиста:

– Он-то хороший человек, только жизнь не проста.

А пессимист – про оптимиста:

– Дурак дураком!

Композитор и поэт Слава Малежик получил в подарок мою книгу «В городе Белой Вороны». Он прочитал ее сразу. Звонит, говорит восторженные слова… А на Малежика-то это не очень похоже – он довольно сдержанный товарищ.

И вдруг присылает СМС. В стихах присылает.

Надо же! Вспомнил, что я по образованию – психолог, «психоложица», значит.

И тут же написал песню.

На мои стихи, которые были в этой книге. Стихи называются «Опять зима». И, не удержавшись, Слава сразу же стал петь и играть только что родившуюся песню на гитаре.

По телефону прямо. Несколько раз подряд пел и играл.

В результате – мы ему уже подпевали. Естественно, тоже по телефону.

Нам понравилось.

И на нашей Золотой свадьбе, которую мы все-таки решились отпраздновать в красивейшем зале Москвы, в отеле «Ритц-Карлтон», Малежик спел эту песню нам и обществу.

Я пела вместе с ним.

Припевом песни Слава сделал последнее четверостишие моего стихотворения:

…Позднее, на нашем юбилейном концерте в Театре эстрады, мы со Славой спели эту песню уже дуэтом. Фактически это была премьера. Зритель насторожился. Дуэт был не со Стаханом Рахимовым! К этому дуэту зритель был не готов.

Но успех был большой.

Вскоре нам позвонил незнакомый человек, который, оказывается, посещает все наши концерты и знает большинство наших песен.

– Я обыскал весь Интернет! Искал вашу потрясающую новую песню. Про зиму! Вы недавно пели ее на вашем юбилее. И не нашел нигде! Как же быть?!

И эту песню, как выяснилось, ищет не он один.

Позднее Слава выпустил новый альбом, где была эта песня. И он еще поет ее в концертах.

Да и я – тоже!

Славочка Малежик, ты просто молодец! Спасибо тебе! Ты своей (нашей!) песней сделал мне потрясающий подарок.

И мне, и нам, и многим.

Иначе эти стихи так и остались бы только стихами.

А так – ПЕСНЯ!

Мы пережили многих царей. И в эпоху каждого наша жизнь менялась. В ту или совсем в другую сторону.

Чаще – в другую.

Иногда – в обратную.

Наше детство и ранняя юность выпали на эпоху товарища Сталина . И раннее детство – на войну.

Помню – плачет мама. Немцы уже под Москвой. И нас, детей, эвакуируют вглубь страны.

Сестру – со школой. Меня – с детским садом.

Уже потом мама с трудом находит каждую, собирает вместе. Эвакуируемся в Бузулук. На юг Урала.

…Война кончилась. Мы как бы победили. Да, мы победили. Но – вся улица в инвалидах.

– Мама, а почему все так радуются?

– Доченька, война кончилась! Победили мы, понимаешь? Победили!!!

Я маму засыпаю вопросами:

– Мам, а почему тогда люди плачут?

– А почему так много раненых? И безногих много почему-то?

– Мам, почему так мало дяденек здоровых? Они что, еще воюют?

Мама молчит.

А потом:

– Это – и великая, и горькая победа. Но если б не она, нас с тобой уже не было бы. Ведь мы – евреи.

– А что, все другие бы были, только евреев не было б?

– Нет, доченька. Тоже не все бы были. Но мы в особенности.

Долго помнила ее слова.

И помню до сих пор.

Все еще Сталин. А уже школа. На перемене староста класса разносит в белой наволочке теплые ароматные бублики. Пахнут.

Уже есть зачем в школу ходить.

О войне много говорят. По-разному рассказывают.

У одной девочки дедушка воевал. Хотели его в школу пригласить, рассказать о СВОЕЙ войне. Он отказался. А внучке говорит:

– Не могу рассказывать. Много боли и грязи было. Много беды.

А у одной бабушки спросили, какой был самый счастливый день в ее жизни. Она говорит, что тот день, когда ей разрешили пойти медсестрой на фронт. Так и сказала.

Имя Сталина везде. Мы поем о нем песни. Учим стихи.

И успеваем с его именем вырасти.

И мы уже – подростки.

По-прежнему мальчики и девочки учатся раздельно. В разных школах.

И вот уже – причащение к творчеству: школьный театральный кружок и спектакль. Моя первая сцена. На первом школьном вечере с мальчиками.

Чехов. Я – Маша в «Трех сестрах». И Татьяна Алексеевна в «Юбилее». И – стихи со сцены. Много Пушкина.

…И вот мы уже почти взрослые.

В это время умирает вождь.

Страх и растерянность. Как жить?! Что нас всех ждет?

Похороны. Людское месиво на Неглинке.

Гибнут люди. Много людей. Вождь в своем репертуаре. Берет с собой.

На похороны мы с Володькой не пошли. Нам некогда. У нас – любовь.

Потом – Хрущев . Оказывается, была оттепель.

Везде сажают кукурузу. Она у нас не растет. Все равно сажают. Насильно. Вождь хочет кукурузу. Любит.

Тогда же скандал с художниками. С писателями.

А Гагарин летит!

А я рожаю дочку. Танюшку.

Хрущев щедрый – Крым подарил Украине. На заседании Президиума. Между прочим. Без обсуждения. «Есть мнение…» – и все.

Когда он был уже на пенсии, пригласил к себе Владимира Высоцкого. Пообщаться хотел.

Володя спросил, почему он так художников гнобил.

Хрущев ответил, что он же крестьянин! Не разобрался. Так ему докладывали. Сказал, сожалеет.

Жаль, не раньше и не вовремя.

Во времена Брежнев а мы были уже вместе с моим другом, партнером, мужем. Со Стаханом. И мы уже – солисты Москонцерта.

И тогда же – наши первые настоящие зарубежные гастроли. Африка. Австралия. Новая Зеландия…

Тогда же стали отпускать в эмиграцию евреев. Повальная эмиграция. Уезжают друзья.

И мы – туда же! Пробуем. Здоровье требует. Появилась надежда.

С тех пор вся наша жизнь и разделится на ДО и на ПОСЛЕ.

В марте 1979-го подаем документы в ОВИР.

Нам – отказывают. Формулировка «убедительна»:

– Вы слишком много сделали для своей страны, чтоб вами рисковать!

Поэтому, наверно, нас объявляют врагами Родины.

Эмиграция продолжается. Это тогда дочь Брежнева Галина сказала:

– Евреи, торопитесь! Не будет отца, перестанут выпускать. Лавочка закроется!

Началась война в Афганистане.

Растет армия «отказников». «Кислород перекрывают» окончательно. «Лавочка» закрывается.

Андропов .

Говорили, что он к нам хорошо относится.