Надежда Синельникова - Время ведьм

В бальной зале было душно от сотен пылающих свечей в тяжелых серебряных канделябрах, добрая половина уже оплавилась, и едкий дым наполнял комнату. Мы с Сарой не танцевали и отдыхали в углу залы, обмахиваясь веерами. Внезапно Сара пихнула меня локтем и усмехнулась.

– А вот и твой поклонник! Смотри, как он оглядывает танцующих, тебя ищет…

Я вся зарделась. Через толпу к нам шел Джонатан Уэсли, барон Риджвилл. Он был высокий и красивый. Хотя мои родители считали, что барон не самая подходящая партия для их дочери, он все равно мне нравился.

– Да не пялься ты на него такими телячьими глазами! Твои вид скоро вынудит беднягу сделать тебе предложение! – рассмеялась Сара. Я нахмурилась. Не далее как вчера на приеме у нас дома я слышала, как досужие сплетницы обсуждали нас с Джоном.

– Конечно, он не граф или герцог, но дочерям Адама Рэнделла выбирать не приходится, – сказала одна из дам, обмахиваясь веером. – Просто удивительно, что ему приглянулась эта мышка, Мари Рэнделл, она же и двух слов в обществе не скажет!

– Ты же знаешь, дорогая, они обе очень странные… моя кузина Лиззи Шеппард, она замужем за их троюродным дядей, рассказывала… – дальше я не слышала. Но всюду нас с сестрой преследовала волна неясных слухов, ничем не подтвержденных, но от того не менее обидных…

И все же он ухаживает за мной! Сара выпрямилась на диване и одернула пышную юбку.

От волнения я слегка задыхалась, корсет слишком туго обхватывал грудь. Шпильки безжалостно впились в голову. Сара что-то сказала, но я не слышала.

– Мари! Да не сиди ты истуканом! Проснись, наконец! – яростно прошептала сестра. – Тебе пора просыпаться!

Я открыла глаза и часто заморгала, но темнота не рассеивалась. Постепенно я привыкла к ней и начала припоминать события этой бесконечной страшной ночи. Когда толпа ворвалась в дом, Джон закрыл меня собой, но его ударили чем-то по голове, а потом, когда он упал, безжалостные грубые руки схватили меня!

Голова ужасно болела, видимо меня сильно ударили. На голых плечах были синяки и ссадины, потрескавшиеся губы распухли и кровоточили. Я, как могла, ощупала себя, и кроме этих ссадин не нашла никаких других повреждений. Я без сил прислонилась к гладкому камню и запрокинула голову. Сквозь ржавую железную решетку я видела затянутое тучами небо, ночь еще не кончилась. Где-то в отдалении капала вода. Мне страшно хотелось пить.

– Эй! Кто-нибудь, пожалуйста!.. – мой собственный голос показался мне чужим и хриплым.

Но никто не отозвался. Меня захлестнула паника. Они убили Джона, а меня бросили здесь умирать! Я попыталась подняться на ноги, но было так тесно, что голова больно ударилась об решетку. «Колодец!» Они бросили меня в старый засыпанный колодец. Я прижалась щекой к мокрой стене и разбитыми губами начала собирать капельки воды, стекающие по его стенкам. Мое пересохшее горло горело и саднило, но я, превозмогая боль, продолжала, пока не утолила жажду. Потом без сил привалилась к стене спиной и окунулась в темноту без сновидений.

Очнулась я от резкой боли в плече. Было утро, солнце уже пригревало. Щурясь от яркого света, я посмотрела вверх. Решетку уже сняли, над колодцем стояло двое крестьян, у одного из них в руках была палка, которой он и ударил меня.

– Вставай, дьявольское отродье! И не вздумай выкинуть какой-нибудь свой ведьминский фокус! – он истово перекрестился.

Я с трудом поднялась, едва не вскрикнув от боли в занемевшем теле, ведь я всю ночь провела, скрючившись на дне колодца. Шатаясь, я прошла несколько шагов и упала в мокрую пахучую траву. Ноги меня не держали.

– Не прикидывайся! Я-то знаю, что ты вдесятеро сильнее любого мужчины! – новый удар, пришедшийся по ногам, заставил меня сжаться в тугой комок. Мне хотелось так и лежать, вдыхая ароматы земли и душистой травы у меня под щекой, но я заставила себя подняться.

– Куда мы идем?

Крестьянин хотел ответить, но другой одернул его.

– С ведьмами нельзя разговаривать! Она наведет на тебя порчу и заставит служить себе, а то и в животное какое обратит…

Я с удивлением посмотрела на него и почувствовала, как холодок страха расползается по спине. Он верил в то, что говорил!

Украдкой, не поднимая головы, я огляделась. Мы шли по деревенской улице, но нам не встретилось ни одного человека. Меня втолкнули в двери какого-то сарая. Сухая солома впилась в мои босые ноги. Я наконец подняла голову.

Мы действительно были в сарае. Должно быть, еще утром сюда стащили широкие доски и сделали скамьи и помост. Теперь у стен сидели крестьяне. Я увидела суровые лица стариков, молодых любопытных крестьянок, жадные глаза мужчин. Вокруг сновали дети, матери изредка награждали их шлепками. Это напомнило мне ярмарку, но сегодня они собрались из-за меня! Страх овладевал мною все больше. Меня подтащили к столбу, и, хотя я отчаянно извивалась, пытаясь высвободиться, грубые сильные руки застегнули на моей шее ошейник, тяжелая ржавая цепь волочилась за мной в пыли. Я с трудом поднялась.

На помост поднялся староста. Он крепко сжимал в руке потрепанную библию.

– В тяжелый час мы собрались здесь! – он обвел всех взглядом. – Многие успели оплакать своих родных: братьев, детей, отцов и матерей… Нас всех постигла беда. Мор, унесший многих хороших людей! Мор, который наворожила эта проклятая ведьма! – он с ненавистью посмотрел на меня.

– Посмотрите на нее! Сатана дал ей красоту, чтобы она искушала ей мужчин! Но внутри она подобна сгнившему плоду! Не польстимся на ее облик и избавим мир от этой скверны!

Я в панике смотрела на собравшихся. Суровые лица, горящие безумием глаза! Они все сошли с ума! Внезапно я увидела Джона. Он был бледен, как смерть, в золотистых волосах запеклась кровь, его крепко держали под руки двое мужчин. Мы обменялись отчаянными взглядами. Несмотря на весь творящийся ужас, я почувствовала облегчение от того, что он жив и здесь, рядом. Хотя я понимала, что он ничем не сможет мне помочь.

– Вы не имеете права творить самосуд! Вызовите шерифа из Кранберри! – бедный Джон! Он все еще верил в силу разума! Я же видела, что они все одурманены и ослеплены злом!

– Ты околдован, Джон Риджвилл, этой ведьмой, и не понимаешь, что говоришь! Она помутила твой дух… – он повернулся ко мне.

– Признайся, что ты, ведьма, по наущению хозяина своего, Сатаны, наслала мор на нашу землю своей ворожбой!

– Вы сошли с ума! Я такая же ведьма, как любая другая женщина здесь!

– На тебе клеймо Сатаны! Он оставил эти шрамы как метку, дабы мы могли отличить истинного христианина от слуг Дьявола! Посмотрите на нее, она упорствует в надежде, что ее хозяин поможет ей. Но тут, на освященной земле, он бессилен! Признайся, что околдовала своего мужа, что разговариваешь с мертвецами, и заманиваешь неприкаянные души в ад!