Евгений Парушин - Книга снов

Он успокоился и собрался. Мир вокруг остановился, и можно было попытаться взять под контроль то, что уцелело после произошедшего в ночи. Он собирал свою память по кусочкам, пока не понял, что всё цело. Только стало черно-белым и нейтральным; эмоции, сопровождавшие его всю жизнь, отсутствовали вообще. Он решил, что пришло время почувствовать своё тело. Но это казалось невозможным. Оно не отзывалось и не слушалось. Даже ничего не чесалось, и это казалось самым неприятным. Он решил собрать своё тело, полагая, что мозг временно отключился от него. Он помнил, что такое называют комой и тогда у него ещё есть шанс.

Раз за разом он отправлял команду рукам, ногам, губам, но не получал никакого отклика. Но он был упрям, он всегда был очень упрям, особенно сейчас, когда некому было возразить. И, наконец, что-то получилось, он почувствовал кончик пальца. Воодушевлённый успехом, он начал охоту за вторым, потом третьим, пока не почувствовал всю кисть. Потом он проделал то же со второй рукой, ногой, второй ногой. Тело откликалось. Пришло время, и он отыскал сердце, которое сначала неуверенно, а потом всё чётче и чётче стало отмерять ритм жизни. Его новой жизни. Это был прорыв, и он очень гордился собой.

Теперь лицо, оно не хотело откликаться очень долго, но, в конце концов, он почувствовал губы. Ему помогла память давнишнего лёгкого поцелуя, который стал вехой в его нелёгкой жизни. Он ощутил лицо и уши, сразу поплыли давно позабытые звуки и мелодии, которыми он некоторое время наслаждался, забыв о поставленной цели. Он чувствовал себя возродившимся из небытия, и чувство радости наполняло его мягкими тёплыми волнами. Ему вспоминались стихи о птице Феникс, и показалось, что это написано о нём.

И вот свершилось, он понял, что может чувствовать и управлять своим телом, как раньше. Пора просыпаться, пришло время вернуться в родной мир, по которому он страшно соскучился. Он ещё раз вспомнил прошлое, пробежался по закуткам памяти и решил, что готов к новой жизни.

И тогда он собрался с силами и решительно открыл глаза.

И он понял – его давно уже нет…

Спокойный и глубокий сон поймал меня, когда я сидел в кресле в тени огромных ив на берегу уютно журчащего ручейка. Я обнаружил, что стою на берегу озера в Карелии. Время уже позднее, но солнце стоит ещё высоко у меня за спиной. Надо мной бездонное интенсивно синее небо и озеро как зеркало, в котором отражается небо и небольшие белые облачка, медленно плывущие по нему. Слегка напрягшись, я вспомнил трудный день, который начался в кузове грузовика, выгрузившего нас недалеко от озера, потом пеший переход и возня на берегу по постановке лагеря. Весь день полчища кусачих насекомых от мошек микроскопического размера и классических, но жутко агрессивных крупных комаров, а также мухоподобных оводов тучами кружили вокруг нас и норовили испить человеческой крови. Лишь в те моменты, когда над нами проплывали лёгкие белые облака, жившие в их тени ветерки разгоняли кровопийц. Но всё это было в прошлом, а сейчас день завершён и можно расслабиться.

Я вышел на мостки, уходящие на пару десятков метров от каменистого берега и позволявшие подойти к воде минуя болотину, которая бдительно сторожила озеро со всех сторон. Лёгкий ветерок дул с озера и отгонял мерзопакостную летучую живность в сторону берега. По идеально гладкой воде плавали три пары уток, которые, не особо опасаясь меня, ныряли почти у края мостков. Блаженство охватило меня и я начал проваливаться в сон. Хотелось лечь на старое дерево мостков, опустить руки и ноги в тёплую и невероятно мягкую воду. Чтобы не упасть, я поднял руки к небу и как бы упёрся в него. Сон навалился на меня, глаза закрылись, мир исчез.

Я стоял на берегу того же озера, но теперь оно было совершенно иным. Вместо чахлой растительности и болот вокруг озера был настоящий лес, вода была безумно синяя и прозрачная настолько, что на дне были видны выходы серых скал. Кто-то или что-то, наполнявшее всё вокруг заговорило. Голос с лёгким шуршанием поведал мне, что я попал в Гиперборею – страну своих предков и могу осмотреться и спрашивать о чём угодно. Только времени у меня немного, надо использовать его как можно полно. Я подумал, что было бы очень интересно узнать, как воспринимали мир мои предки, но тот же голос посоветовал не пытаться спрашивать об устройстве мира, оно слишком примитивно, моя цивилизация ушла далеко вперёд. Я попросил рассказать что-то, что вечно и не зависит от уровня цивилизации, тем более что времени очень мало. Голос сделал паузу, мир вокруг затих. Я понял, что не дышу и не чувствую тела вообще, оно как бы слилось с окружающим миром. Лишь облачка озноба бродили внутри. Голос снова зазвучал во мне как далёкая песня:

– Зачем нужен этот тёплый, длинный, летний день с лёгким тёплым ветерком, бесконечным синим небом и белыми облаками?

– Чтобы понять, как прекрасен этот мир, как хорошо, что он есть, и мы можем его созерцать.

– Зачем нужны тёмные, длинные, холодные, пропитанные ледяными ветрами зимние ночи?

– Затем, чтобы понять, как прекрасен этот мир, как хорошо, что он есть, и мы можем его созерцать.

И тут я неожиданно для себя добавил:

– ЛЕТОМ! – как бы продолжая слова Голоса.

Мир откликнулся аплодисментами, воплями и сон в Гиперборее закончился. Я снова стоял на мостках лицом на восток, а от меня веером разлетались испуганные утки, громко хлопая крыльями и крякая на все голоса. Я протянул руки и почувствовал, что в них скользят тонкие серебристые нити, привязанные к уткам и достаточно сжать посильнее руки, как стая птиц унесёт меня прочь. Я смотрел, как они с трудом набирают скорость и понял, что мой вес для них чудовищно велик. Руки разжались, нити выскользнули из пальцев, и освобождённые птицы начали набирать высоту и вскоре, лишь пятнышко в небе над горизонтом напоминало о них.

Я проснулся в своём привычном мире, во всём теле была удивительная лёгкость, журчал ручеёк и пели мелкие птички.

Полнолуние. В окно не видно луны, но я знаю, что она есть. Уже давно перевалило за полночь. Расслабляюсь и засыпаю. Понимаю, что сплю, и что мир, раскрывшийся передо мной, нереален, но всё же.

Каменистый гребень горного хребта лежит передо мной, слегка поднимаясь вправо. Раннее утро. Небо ещё тёмно-синее с фиолетовым оттенком. Воздух невероятно прозрачен, холоден и чист. Чувствуется, что здесь очень высоко, за четыре тысячи, на границе снега и льда. Ничего зелёного, только камни и сильный ветер, дующий с востока. Поднимаюсь над хребтом. Видны зелёные долины и занесённые снегом вершины. Солнце только-только вышло из-за цепи гор вдали и выглядит огромным оранжевым шаром, парящим над далёкими горами. Длинные тени растянулись внизу.