Наталья Волохина - Озорушки

© Наталья Волохина, 2016

© По лицензии Creative commons, фотографии, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ироничные философские сказки, однозначно, с гораздо большим смыслом, чем кажется на первый взгляд. Надеюсь, что читатель отнесется ко всем моим претензиям на смысл и писательство снисходительно.

Первая сказка появилась в связи с производственной необходимостью, в помощь клиентам. Следующие я разместила в своей газете «Дерево желаний» с той же целью. Так они и рождались потихоньку. Каждый берет, что берет, а если нужно объяснять, то объяснять нет смысла.

Очень прошу, не относить эти опусы к литературе.

P. S. Пока не нашелся художник, поэтому оформление – моё рукотворная подборка, оставляющая желать лучшего.

От Начала времен сидел на Вечном дереве Ворон и от Начала времен сидел под тем же деревом Отшельник. Сидели они рядом многие времена, молчали и думали о вечном.

Мудрый Ворон думал: «Отчего прекрасный павлин так глуп, а голос его так ужасен? Отчего трясогузка так суетлива, тогда как для защиты от опасности и ловли мошек ей не нужно столько вертеться и трясти хвостом? Отчего отважный лев может быть жертвой бестолковых мартышек? Отчего они вызывают во мне одновременно восхищение, отвращение и жалость?»

Мудрый Отшельник думал: «Отчего, похваляясь красотой тела, выставляя его напоказ, человек ведет себя глупо? Отчего сильный и смелый может быть слабым и беззащитным перед толпой глупых и хитрых? Отчего иной так много суетится, а результат его столь жалок? Отчего одни рвутся получить то, что не могут, а другие даже не стремятся к тому, что могут получить с легкостью? Первым не дано, а вторым – безразлично. Отчего они вызывают во мне одновременно восхищение, отвращение и жалость?»

– О чем ты думаешь, Ворон?

– О восхищении, отвращении и жалости.

– А ты о чем думаешь, Отшельник?

– О восхищении, отвращении и жалости.

– Тогда для чего все?

– Для любви, – прошелестело Вечное дерево, впервые с Начала времен вступив в разговор мудрых.

Ворон заметил: «А ведь верно! Во время брачных игр павлин прекрасен. А трясогузка, добывая в поте лица пищу для любимых чад, одновременно трясет хвостом, отвлекая хищников от гнезда. Влюбленный лев становится великодушным».

«Конечно, даже глупец, будучи влюблен, способен на необыкновенные поступки, а смелый и сильный может стать нежным, слабым и беззащитным рядом с любимой. Любовная страсть способна подвигнуть одних достичь недосягаемого, а других на новые поступки», – проговорил Отшельник.

И оба замолчали на Многие времена, размышляя о вечном.

С одной дамочкой беда приключилась – стала она всего бояться. Ну, всего-всего: и того, что есть, и того, что нет. Маялась-маялась сердечная, и пошла к колдунье. Та пошептала над камешком, завязала его в тряпочку и велела повесить узелок с камешком на шею, а как станет страшно, взяться рукой за него и все пройдет. Все у дамы сразу наладилось. Как испуг какой случится, она хвать рукой за камешек, и как рукой снимет. Только через какое-то время снова с дамочкой неладное сделалось. Стало ее все раздражать: и запахи, и звуки, и добрые люди, и злые, и умные, и глупые. Даже собственный супруг раздражал беднягу до чесотки. Дочесалась она до кровавых корост и пошла к колдунье. Колдунья испытанное средство применила – пошептала над другим камешком и велела его тоже на шею повесить. Дамочка вмиг стала спокойная, уравновешенная, даже добродушная. Но только судьба её, видно, была тяжелая, а может карма такая – испорченная, но несчастья бедняжку не оставляли. Много раз еще приходила она к колдунье: то видеть перестанет, то слышать, то запахи и цвета пропадут, то есть ничего не может, а то все ест, вплоть до мебели. Страшно сказать, иногда забывала, как и когда нужно женщиной быть. Много уже камешков у неё на шее висело, так что ходила, сильно вперед наклонившись, и ноги подгибались. Мало того, камешки пришлось подписать, чтобы не попутать, и каждый раз все надписи перечитывать, пока нужный найдешь.

Встретила ее как-то старая знакомая и еле узнала: «Что с тобой приключилось? Ты у нас на курсе самая счастливая была?». И тут дамочка вспомнила, что со всеми своими несчастьями она вовсе разучилась быть счастливой, забыла, отчего и когда счастье бывает. Доплелась горемыка до домика колдуньи и стала просить ее Камень счастья сделать, а та в ответ: «Здесь я тебе не помощница. Камень тот лишь на Синай-гор едобыть можно, в Тридевятом царстве». Решила мадам, во что бы то ни стало Камень счастья раздобыть, и хоть другие камни ее шибко вниз тянули, да и здоровье было не очень, все же отправилась в путь. А идти надо было непременно пешком, да семь железных сапог износить. Благо, сапоги китайские, дорога короче оказалась. Но дойти еще полдела – надо на гору подняться! Встретилась у подножия ей старушка – седенькая, худенькая, одни кости да мудрость, аж светится.

– Ты почто, сердечная, на гору лезешь?

– За счастьем, бабушка.

– А велико ли счастье, да в чем оно?

– Размером, вот, с камешек, да и само – камень.

– Ой, беда! Обманули тебя горемычную! У тебя вон сколь камней, еле идешь, а счастья, как видно, нет. Не ходи ты туда, пропадешь, да и камни свои скидывай, все полегче станет. А я тебе молочка дам, козьего.

Только мадам, ни в какую: «Что же я, зря такой путь прошла? Влезу на гору и буду счастлива всю оставшуюся жизнь!». Поуговаривала-поуговаривала её старушка, да и сгинула, как не бывало, а дама гору штурмовать взялась. Семь дней бедолага на карачках вверх карабкалась, а как забралась, осмотрелась и растерялась – какой же из них Камень счастья, когда они все одинаковые. Думала – гадала и решила, что они на волшебной горе все счастливые, а потому выбрала себе каменюку побольше, чтоб счастья поболе было, взвалила на спину и вниз поковыляла. Только вниз не вверх – дорога под уклон круто идет и камни с шеи перетягивают. Споткнулась она об кочечку и покатилась вниз. А как донизу докатилась, Камень счастья ее догнал и прямешенько в голову угодил. Тут из бедняжки и дух вон.