Светлана Глинская - Пока горит огонь… (сборник)

– У нас с тобой тоже отчасти дружеские отношения, – слово «отчасти» он выделил секундными паузами, – так почему бы нам не встретиться и не поговорить? Благодаря тебе я узнал столько интересного! Мне хочется смотреть на тебя, когда ты говоришь, а еще – когда молчишь…

Нельзя сказать, что это предложение застало Нику врасплох. Признаться, уже не однажды она размышляла о подобном варианте развития событий, мысленно примеряя его к своей жизни, понимая, что ей, как и Николаю, этого тоже очень хочется. В какие-то моменты совершенно отвлеченно – просто так, ради самой этой фантазии – она принималась мечтать о том, куда они могли бы пойти, где побывать, что увидеть, какими впечатлениями поделиться друг с другом, да и просто побыть вместе, глядя друг на друга… В этот момент она притормаживала свою фантазию, не позволяя себе даже мечтать о том эмоционально-чувственном вихре, способном закружить их обоих, и о том, что может из этого выйти. Мечтая и размышляя, в то же время она понимала: если они решатся на встречу, она, как бы то ни было, ознаменует собой новую эпоху их взаимоотношений. Ника хотела этого и страшилась тех изменений, что естественно и неминуемо должны будут последовать.

Немного помолчав, неожиданно для себя она ответила:

– Почему бы и нет… Давай выберем время и встретимся.

Вымолвив это, она почувствовала, что балансирует над пропастью, но так, словно это происходит во сне и вовсе не опасно, словно она защищена чем-то или кем-то свыше – незримым, но близким.

– Я очень рад, – Николай улыбался – она чувствовала это. – Что ты делаешь завтра во второй половине дня?

– Я занята в основном в первой его половине, – размышляла вслух Ника, – поэтому… – она запнулась, – практически ничего. Ну, разве что за исключением некоторых мелких текущих дел, которые вполне можно отложить на «потом», – окончила она свою мысль, сформулировав, таким образом, желание встретиться с ним.

– В таком случае я буду ждать тебя завтра в шесть часов вечера в центре зала твоей станции метро. Тебе это удобно?

– Вполне.

– Значит, договорились?

– Да, конечно. Мы с тобой куда-нибудь пойдем?

– Мы решим этот вопрос при встрече, ладно, Никуш? Я буду ждать столько, сколько нужно – до тех пор, пока ты не придешь.

Окончание последней фразы Ника едва услышала – так тихо его произнес Николай.

– Я приду, – так же тихо повторила она.

– Тогда до завтра. Доброй ночи и хороших снов.

– Доброй ночи…

Надо ли говорить, что всю ночь Нике не удалось сомкнуть глаз. Вступив в тревожный мир опасений, надежд, угрызений совести, бесконечно – до самого рассвета, едва забрезжившего за окном, – она размышляла, сомневалась, испытывала чувство вины, волновалась, делая попытки разрешить извечный вопрос «быть или не быть», вставший перед ней ныне столь отчетливо.

Наступило утро, не запоздав ни на миг. Неспешной поступью в свой черед оно привело девушку в некое равновесие мыслей и чувств, несмотря на ночные душевные мытарства, которые, казалось, будут длиться вечно. Сделав традиционную двадцатиминутную зарядку и приняв для бодрости контрастный душ, она в задумчивости побрела пить любимый кофе с кардамоном, являющийся обязательным ежедневным пунктом ее утреннего ритуала, несмотря на многочисленные советы не делать этого каждый день. Кофе – напиток бодрости и хорошего настроения, во всяком случае, он всегда оказывал на общее состояние и самочувствие Ники именно такое влияние, а посему она традиционно и регулярно прибегала к этому проверенному временем средству.

Немного взбодрившись, она занялась запланированными делами, мысленно пребывая по-прежнему в тех же пенатах, что и накануне ночью и, наконец, откровенно признавшись самой себе, что, как бы то ни было, она хочет этой встречи и не смеет теперь отказаться от нее – даже мысленно. Она отправится туда, где Николай будет ждать ее. А потом… будет то, что должно случиться. И, как бы там ни было, она сделает всё от себя зависящее для воплощения своей мечты в реальность.

Николай ждал Нику в условленное время. Он пришел раньше назначенного срока и, достав книгу, углубился в чтение, мгновенно отрешившись от столпотворения и суеты, которых не переносил совершенно. Он умел защитить себя от внешней агрессии, неминуемо наполняющей пространство с большим скоплением людей. Собственный внутренний мир был для него священным, он никогда не терял контроля над собой, своими желаниями и чувствами. Этому его научила жизнь, или лучше сказать так: этому он научился у жизни.

У него было много друзей. Его мнением дорожили, с ним считались. Он нравился женщинам; они, подобно виноградной лозе, листьям, гроздьям, оплетали его, пытаясь завладеть его сердцем. Многим из них хотелось найти способ перевести непринужденность взаимоотношений в серьезность его намерений, но пока никому этого не удавалось. А он шел по жизни, словно странник, не задумываясь о будущем, живя днем сегодняшним. Он был доволен своей жизнью, но словно чего-то ждал.

Встретив Нику, он почувствовал вибрацию в солнечном сплетении. Этой женщине, при всей ее скромности и романтичной, словно из позапрошлого века, недоступности, неожиданно ставшей в какой-то момент средоточием его стремлений, удалось мгновенно завладеть его вниманием и помыслами, постоянно возвращающимися к ней. Он стал мечтать, представляя ее то нежной и страстной в его объятиях, то недоступной и словно отрешенной, пытаясь уловить биение ее сердца в такт со своим. Ему хотелось растворить ее в себе без остатка, но он понимал, что может не справиться с собой, что это – серьезная игра, в отличие от прочих, тех, что шли сквозь его жизнь, практически не задевая ее, порой даже не оставляя следа.

Она часто снилась ему. Во сне он слышал ее мелодичный, нежный голос, ее смех, звучавший сквозь печаль, которую всеми силами хотелось отвести, загородив ее собой от невидимого врага, что словно ждет своего часа… Ее глаза, говорившие больше, чем могут выразить слова, заставляли трепетать его сердце, он тонул в них, усилием воли заставляя себя возвращаться в действительность, в реальную жизнь – ту, в которой она пребывала отдельно от него, в своем кругу забот и надежд, в попытках выстроить ее так, как умеет.

Но… ничто не случайно. Памятуя об этом, он понял: надо действовать, и – будь, что будет.

Ника не любила опаздывать, согласно поговорке считая точность вежливостью королей, и ей не нравилось, когда это делали другие.

На этот раз усилием воли она все-таки заставила себя немного задержаться – буквально на пару минут, на большее ее попросту не хватило. Постояв возле входа в метро, глубоко вдохнула морозный воздух и подняла голову – взглянуть на низкое зимнее небо, нависающее темным куполом над вечерней Москвой (черная бездна… звезды… восторг!). Потом глянула на часы. Пора.