Вячеслав Лим - Первый раз – не больно

Боря отложил телефон и благостно развалился на сиденье.

Не правда ли, что это очень удобно, когда Вашу секретаршу, зовут так же, как зовут Вашу жену?

Борис не был ее любовником. Он даже не спал с ней. Сказать, что он никогда не помышлял о занятии сексом с этой эталонной брюнеткой, означало бы то же, что «соврать». Потому, что в пределах его офиса, ее хотели все, начиная с охранника и заканчивая генеральным директором. Количество ее поклонников за его пределами, Борис никогда не подсчитывал. Но, был наверняка уверен, что их бы набралось на несколько таких крупных агентств. И, хотя, Борис Валерьевич был отличным семьянином, безупречным, верным мужем, он, как, впрочем, и все остальные верные мужья, мечтал, что когда-нибудь, в обозримом будущем…

Все же, согласитесь, «стремиться» и «спать» – это немного разные вещи. Разве нет? Окей! Скажите, разве Вы, устояли бы перед соблазном, обмакнуть свой пальчик в кремовый торт, пока все заняты поздравлением именинника? Ну, или так… Разве Вы не помышляли о страстном сексе с длинноногой блондинкой, столкнувшись глазами с ее третьим объемом, в винном отделе супермаркета, пока Ваша жена выбирала курицу в мясном? Если Вы ответили на этот вопрос отрицательно, это значит, что:

а) Вы – та самая жена с курицей;

б) Вы – любая из форм жизни планеты Земля, не имеющая отношения к мужчине.

Боря был мужчиной. И с фантазией у него, как Вы понимаете, все было в полном порядке. Особенно в постели с Мариной. Ну, той, что жена. Если бы Вы только видели, что вытворял Борис в этой самой постели с Мариной, той, что секретарша. При этом, счастливы были оба – и Боря и Марина. Та, что жена.

Вот, почему так удобно, когда Вашу секретаршу… ну, или Вашу знакомую из «винного», зовут так же, как зовут Вашу жену.

Боря влетел в офис и оценил обстановку, царящую в холле. Не нарушая привычный ритуал, он, конечно же, уделил максимум своего внимания Марине. Сделав вид, что интересуется письмом, он заметил, что она: «…лучшее, что есть в этом мрачном здании». Произнеся дежурный комплимент, он прыгнул в лифт и, выскочив из него, как обычно, на втором этаже, быстрым шагом прошел к себе в кабинет. Распечатав конверт с приглашением, он бегло пробежал глазами по тексту и, отложив открытку в сторону, нажал на кнопку селектора.

– Мариночка, Геннадий Николаевич у себя?

– Да, Борис Валерьевич. И, похоже, что сейчас он свободен.

– Узнайте, пожалуйста, может ли он меня принять, – попросил Борис, наклонившись над столом.

– Он Вас уже давно ожидает. Все директора у него уже побывали. Остались только Вы, – невозмутимо ответила она.

– Спасибо, Мариночка, – вежливо ответил Борис, закрыв глаза и, отпустив кнопку селектора, грязно выругался, – пи… ц!

Он вошел в кабинет директора и спокойно принял первую взрывную волну негодования, обрушившуюся на него из-за директорского стола.

– Где ты носишься, черт возьми, когда ты мне нужен, Борис? Ты уже в курсе всей этой хрени с китайцами?

За долгие годы работы с этим человеком, Боря прекрасно изучил характер Геннадия Николаевича. Он знал, что первой волной, его шеф не ограничится. Но еще лучше, он знал, что если сейчас он прикинется несведущим дурачком и ответит на директорский вопрос, произнеся что-то типа: «Какой хрени?», то он не выживет от удара молотом в голову. Поэтому, спокойным голосом произнес:

– Я уже в курсе. Как раз был в разведке, готов доложить, – соврал Борис и спокойно опустился на диван, взяв в руки глянцевый журнал.

– Ну, и что донесла твоя разведка? – заинтересованно спросил директор и сел в свое кресло.

– А ничего, – подчеркнуто спокойно произнес Боря, – никто ничего не знает. Но это пока. Пока все говорят о подписании контракта, но деталей не знает никто. Ни условий подписания, ни объемов, ни сроков. Это и есть главное, что удалось выяснить.

– Я что-то не понял твоего спокойствия, Боря, – просверливая его взглядом, допытывался Г.Н., – ты сейчас пытаешься мне впарить, что Горгоновский контракт это типа пустышка, а ты, мать твою, хорошо работаешь? Да вы тут все отлично работаете, а самые крупные контракты почему-то у нее. Ну, расскажи мне, расчудесный ты Боря, так как же так получается?

Боря не знал, что ответить. Вернее, мысленно, он уже давно ответил. Но этот ответ, вроде: «Да Вы же сами просрали китайцев, когда по какой-то тупой, идиотской причине, завернули тот проект, что сейчас подписала Майя. Тот самый, мать Вашу, проект!», вряд ли бы его устроил. А после внутренней цензуры, от всей этой громоздкой фразы, оставалось только одно слово – «Вы». Такой вариант вообще не катил. Поэтому Боря просто промолчал.

– А я тебе скажу, как это получилось, Боря. В этом провале целиком моя вина! – неожиданно признался ГЕНН-директор, к величайшему удивлению Бориса, – Это я вас распустил своим либерализмом. Платил вам зарплату, вместо того, чтобы выгнать вас всех на мороз, к чертовой матери! Было бы куда выгоднее, взять вместо всей этой оравы ленивых… – тут он запнулся и, не придумав кого «ленивых», продолжил, – всего одну Горгону. Все эти деньги, что я плачу вам, я бы платил ей, Боря! Как думаешь? Я бы многое потерял в этой жизни, не будь в ней тебя?

– Я знаю, Геннадий Николаевич, что мы сильно облажались, – начал признаваться Борис, – И не только мы. Все агентства хотели этот контракт. И в них, сейчас, та же история – сплошные увольнения. Скоро весь город окажется на улице. Но, поверьте, тут дело не в Майе Игоревне, – выкручивался он, путая следы, – До сегодняшнего дня, она точно так же, как все мы, безрезультатно бегала за китайцами. На ее месте мог оказаться кто угодно, приди к нему тот, кто ей принес то, что понравилось китайцам.

– Так вот, Борис Валерьевич, твоя задача, не паясничать, сидя на диване в моем кабинете и не путать меня своими «приди кто, принеси то, не знаю что…» Твоя, Борис, задача не рожать мне сейчас теории о победителях, а выяснить, кто был автором этой сраной идеи! Чтобы не ты, а этот автор сидел в этом кабинете, на твоем месте и фонтанировал идеями, а ты, в это время, за ним бегло записывал и продавал китайцам. Вот чем ты должен заниматься!

Сказав эти слова, Геннадий Николаевич взял стоящий перед ним маленький белый чайничек и налил себе в чашку ароматный зеленый чай. Боря понял, что наступила оттепель.

– Думаю, Майя Игоревна будет держать автора в секрете. Будет тяжеловато что-либо выяснить, – произнес Боря, вынув козырь из рукава.

– А мне плевать, Борис Валерьевич, как ты это сделаешь. Увольняйся, устраивайся к Горгоне менеджером на побегушки… Да, хоть ночной уборщицей заделайся… Но выясни и притащи мне его. Надеюсь, Борис Валерьевич, твоя задача ясна?

– Яснее ясного, – с серьезным видом согласился Борис и, поднявшись с дивана, быстро вышел из кабинета, оставив Г.Н. наедине с его ароматным чаем.