Галина Альвергнат - Все к лучшему

Убедившись, что дети уснули, она унесла телефон на кухню и, закрыв дверь, позвонила Катерине.

– Что так долго? Я уж хотела сама тебе звонить.

– Я с Надей разговаривала.

– Об этом?

– Об этом. Я рада, что поговорила. Надя умная девочка и достаточно взрослая для такого разговора. Мне важно, чтобы она поняла, почему я должна их оставить на какое-то время.

– И все в порядке в этом плане?

– Да, все в порядке.

– Тогда меня слушай. Твой кровопивец вас больше доставать не будет. Я посылала двух наших охранников сегодня его разыскать. Ты знаешь, где он лопает обычно со своими собутыльниками и собутыльницами?

– Не знаю.

– В двух домах от тебя. Там есть однокомнатная хрущевка на пятом этаже, в ней одна алкоголичка живет, вот он у нее и обитает. Ребята мои сказали, что по виду она такого возраста, что ему в матери приходится. Но спят они точно вместе. Обстановка там у них такая интимная, хотя они и не одни были.

– Ты зачем мне все это рассказываешь?

– Чтоб ты знала и перестала назад оглядываться.

– А я и не оглядываюсь.

– Вот и хорошо, давай в будущее смотреть. Ну, вот, охранники наши всех посторонних из квартиры вытурили, а этих двух под холодную воду сунули, чтобы протрезвели немного, и потом им все популярно объяснили. Итог: он у вас больше не появится. Поживет у подружки своей закадычной, пока мы ему жилье какое-никакое подберем. Я с Иваном разговаривала, и он не против денег тебе дать на это дело. Он даже сам разговор начал, и знай, что Иван тоже за то, чтобы мужа твоего бывшего как можно быстрее от вас отселить. В понедельник, когда ты в Москве будешь, я поручу Тамаре это дело начать. Тамара – девушка расторопная, справится быстро. Ты с мамой поговорила?

– Поговорила.

– И что? Поверила она тебе?

– Ой, Кать, не знаю. Если и не поверила, то виду никакого не подала. Да, пока не забыла, хочу тебе спасибо большое сказать за все сюрпризы, какие ты нам приготовила.

– Да пожалуйста. Настюшке кукла понравилась?

– Очень. Она так и спит с ней, обнявшись.

– Ну, я рада очень, что угодила. Еще две вещи тебе скажу и давай прощаться. Спать хочу. У меня сегодня день тяжелый был, да и у тебя непростой. Первое: ты завтра с утра начни вещи Сергея в какие-нибудь пакеты складывать. Я к тебе часов в десять-одиннадцать кого-нибудь из наших официантов пришлю. У них все равно с утра работы немного, без дела зря болтаются. Вот и отвезут ему его одежонку. И второе: обо всем остальном в воскресенье договорим.

– Почему в воскресенье?

– А мы вас к себе на обед приглашаем. Посидим в спокойной обстановке. Я сама кашеварить не буду. Или Иван что-нибудь приготовит, или из ресторана привезут. А потом Иван своими делами займется, детей отправим в детскую, пусть там играют. Ну, а сами поговорим обо всем не спеша. К счастью, наши дети всегда общий язык находят, и моим мальчишкам даже нравится, как твои дочери ими командуют.

Двенадцать, час, два – а сна все нет. Лежа в темноте с открытыми глазами и прислушиваясь к ровному дыханию спящих дочерей, Анна пыталась заставить себя спать.

Неужели начали разрешаться ее, казалось бы, неразрешимые проблемы? Неужели никогда больше ее жизнь и жизнь ее дочерей не будет зависеть от того, трезв или пьян ее муж в настоящий момент? Ей почему-то вспомнился день накануне женского праздника, в прошлом году. День стоял замечательный, было тепло, дул легкий ветерок, который приносил с собой первое дыхание весны. Она возвращалась домой с пакетами, в которых была специально закупленная к празднику еда. А вокруг уже царила особая атмосфера: улыбающиеся нарядные женщины, мужчины, спещащие домой с букетами цветов и подарками, дети с заветными пакетиками для мам и бабушек. Все это поднимало настроение, настраивало на праздничную волну…

Дверь ее квартиры оказалась открытой. Пьяный муж спал на диване в одежде и грязных ботинках. Тяжелый запах перегара стоял в комнате…

Чувство отчаяния и безысходности охватило ее всю. Она ушла на кухню и там долго и беззвучно плакала, даже не пытаясь вытирать потоком льющиеся слезы.

«Зачем тебе все эти приготовления? – ругала она себя. – Разве тебе до сих пор неясно, что праздники не для тебя? И разве тебе до сих пор неясно, что простая нормальная человеческая жизнь тоже не для тебя?»

Звонил телефон, несколько раз, а у нее не было ни сил, ни мужества ответить.

И вот та жизнь, кажется, уже в прошлом. И другая, нормальная человеческая жизнь, о которой она столько мечтала, кажется близкой и возможной. Но получить ее просто так не удастся, надо заплатить. Ну почему жизнь устроена так и кто ее устроил так, что за все надо платить?

Она положила руку на свой, пока еще не округлившийся живот. Ноги свело от холодного страха. «Господи, прости меня за то, что я собираюсь сделать! И ты, ребенок мой будущий, прости!»

13

Конец октября… Как быстро прошел этот месяц! Вернее будет сказать, не прошел, а пролетел. Пролетел и вместил в себя столько событий, что при других обстоятельствах и при другой жизни, жизни размеренной и спокойной, этих событий хватило бы на несколько месяцев, а то и лет.

Оглядываясь назад, перебирая в памяти события этого месяца, она не верила порой в то, что им удалось свернуть такую гору дел, какую и с места-то сдвинуть, казалось, было невозможно.

После непростых переговоров ей был-таки предоставлен годовой отпуск. Предоставлен с одним условием: выйти на работу до первого сентября следующего года.

Была куплена и квартира для ее бывшего мужа. Однокомнатная, на первом этаже старого деревянного дома в Ребровке. Переселение прошло почти мирно. Сергей потребовал отдать ему много чего из их небогатого совместно нажитого имущества. А она не спорила. Хочешь и холодильник, и телевизор, и мягкую мебель? Забирай! Хочешь еще что-нибудь? Забирай! Единственным ее богатством были книги. К счастью, книги его не интересовали.

Вера Игнатьевна переехала к дочери и перевезла и мебель, и все остальное имущество. Ее квартира пока пустовала: никак не удавалось найти кого-нибудь, кто вызывал бы доверие.

В один из вечеров позвонила Катерина.

– Ты, конечно, знаешь мою секретаршу Тамару?

– Конечно, знаю.

– Она в Костроме почти три года, и все это время жила одна. С ее-то внешностью, представляешь?

– Представляю.

– Знаешь, почему?

– Не знаю.

– Я думаю, насмотрелась вдоволь на свою мамашу. Мужчины вызывают у нее отвращение.

– Понимаю.

– Вернее, вызывали. Наконец-то она встретила такого, который не вызывает. Парень вроде приличный, в следственных органах работает. И пока настолько все хорошо складывается, что они даже решили жить вместе.

– Кать, не могла бы ты ближе к делу: у меня картошка подгорает.